— Надо бы поставить новые шестерни, — сказал Ионеску. — Вы пока продолжайте разборку, а я мигом принесу новые.
В его отсутствие я попытался добраться до рулевого привода, но мне мешала крышка, покрывавшая весь двигатель. Я поискал болты, крепившие ее к корпусу, — их не было. Заметив с одной стороны крышки выступ, я взял гаечный ключ и, пользуясь им как рычагом, поддел ее. Крышка не поддалась. Я навалился на ключ всем телом. В этот момент появился Ионеску.
— Стойте! — закричал он вдруг не своим голосом. — Вы с ума сошли! Что вы делаете?!
Я выронил ключ, не понимая, что случилось.
— Хорошо, что я вовремя подоспел, — уже успокаиваясь, сказал он. — А то бы вы тут натворили дел!
— Но ведь я только попробовал открыть крышку…
— Крышку трансформаторной оболочки, — сказал он мне таким тоном, как будто этим разъяснил все.
— А что такое трансформаторная оболочка? — спросил я.
Я привык уже к роли маленького Почемучки, который, ничуть не смущаясь, без конца задает взрослым вопросы.
— Как, вы не знаете? О, тогда придется вам рассказать, чтобы с вами не повторялись подобные курьезы.
Прилаживая на место новые шестерни, он стал мне объяснять:
— Под этой крышкой расположен атомный двигатель.
— Такой маленький?! А как же вредные излучения, неизбежные при атомном распаде?
— Их устраняет трансформаторная оболочка.
— Она их задерживает?
— Нет, здесь процесс сложнее. Я не специалист, поэтому смогу объяснить вам лишь схематично, что здесь происходит. Но, я думаю, вы поймете. Для человека наибольшую опасность представляют незаряженные частицы, возникающие при распаде атомного горючего, — нейтрон и гамма-частица. Если бы их удалось превратить в частицы, имеющие электрический заряд, то задержать их было бы просто. Такие «обратные» реакции были открыты лет восемь-десять тому назад. В трансформаторной оболочке нейтральные частицы превращаются в заряженные и потом улавливаются. Вам, конечно, интересно, как это делается. Но тут уж я вам не помощник.
— Большое спасибо, — сказал я.
— За что же? За скверное объяснение?
— Нет, за то, что вы спасли меня от лучевой болезни.
Я с опаской и уважением покосился на крышку. Под нею скрывалось одно из самых замечательных чудес техники двадцать второго века — портативный атомный двигатель, который вместе с окутывающей его трансформаторной оболочкой был не больше спортивного чемоданчика. Мне и без слов стало ясно, что появление такого маленького и вместе с тем очень мощного, надежного и неприхотливого двигателя явилось подлинной революцией в технике: его можно было поставить всюду, где только была нужда в каком-нибудь двигателе.
Мне вспомнились атомные реакторы нашего времени: заключенные в огромные толщи свинца и бетона, они могли быть использованы лишь на океанских лайнерах, а лучшие образцы их с трудом можно было втиснуть в крупные подводные лодки.
Но что меня особенно поразило, так это кибернетика. Пожалуй, если бы от меня потребовалось коротко определить главное в технике двадцать второго века, то я, не задумываясь, назвал бы две вещи: атом и кибернетику. Это определение не было бы, конечно, исчерпывающим, но зато наглядно отражало бы главное содержание техники этих дней.
Кибернетика! Как часто потом мне приходилось сталкиваться с этим едва начавшим распространяться в наши дни словом. Без кибернетических машин, во многом подражавшим человеческим действиям, в современном производстве просто нельзя было обойтись, как в наши дни немыслимо было обойтись без электричества. Они стали венцом автоматики, ее триумфом. Они высвободили из производства целые армии людей, заменив их на всех тех операциях, которые можно было производить без участия человека.
Но машина, какой бы «умной» и совершенной она ни была, всегда остается лишь машиной, неспособной к самостоятельному творчеству. Творчество — это то поле деятельности, где человека никогда не заменят никакая сверхсовершенная машина.
ЭЛЕКТРОН НЕИСЧЕРПАЕМ
Спустя два с половиной месяца я с удовлетворением сообщил Елене Николаевне, что проштудировал курс атомной физики.
— Теперь выполняйте свое слово, — сказал я.
— Какое?
— Вы обещали рассказать мне о своей работе.
— Обещала, я помню. Но сначала давайте вот как сделаем. Журнал «Атомная физика» печатал регулярные отчеты о нашей работе. Там есть и несколько больших статей, написанных сотрудниками чашей лаборатории. Прочтите сначала все это. А потом уже мы с вами поговорим.
Я прочитал статьи о работе их лаборатории и был поражен грандиозностью проблемы, которую взялись решать эти люди.
Миллиарды лет непрерывно льются на Землю солнечные лучи. Они приносят с собой тепло и свет, а с ними и жизнь. Они дают жизнь всему сущему на Земле, начиная от невидимых глазом бактерий и кончая человеком. Без животворных лучей солнца наша планета была бы мертва и пустынна. Могильный покой, невообразимая тишина, лишь изредка нарушаемая глухим звуком падения метеоритов, царили бы на ее поверхности.
Но солнце слепо раздает свои дары. Его лучи скользят по полюсам нашей планеты, не в силах растопить гигантские пласты векового льда. Огромные пространства, занятые ледяными пустынями, долгое время так и оставались пустынями.
На пороге третьего тысячелетия человек заговорил о том, чтобы улучшить климат в северном полушарии. Но осуществить свою мечту люди смогли лишь тогда, когда стало возможным вести хозяйство Земли в интересах всех народов. Построив гигантские плотины и повернув морские течения, люди улучшили климат северных районов Европы, Азии и Америки…
Антарктида — еще одна огромная ледяная пустыня. Занятые грандиозными преобразованиями в северном полушарии, люди временно как бы забыли об этом «белом пятне» на карте мира. Но вскоре Антарктида потребовала от людей пристального внимания к себе.
Через несколько лет после растопления льдов в северном полушарии было обнаружено, что слой льда на Антарктиде из года в год увеличивается.
Уровень Мирового океана, немного поднявшийся в период таяния льдов в северном полушарии, теперь снова упал. По всей видимости, испарявшиеся с поверхности океана воды конденсировались в новые слои льда на южном материке.
Некоторые предварительные работы ученых говорили о том, что дальнейшее оледенение шестого материка грозит серьезными последствиями. Появились опасения, что в результате образования на Южном полюсе огромных масс льда может измениться наклон земной оси.
Перед учеными мира возникла задача: растопив вновь образовавшиеся наслоения льда, приостановить оледенение Антарктиды.
Группа ученых Торитаунского института атомной физики выдвинула смелую идею: создать искусственное солнце, которое, находясь на расстоянии трехсот-пятисот километров от Земли, излучало бы энергию, достаточную для того, чтобы приостановить новое оледенение Антарктиды.
Возглавила работу ученых Елена Николаевна.
Было ясно, что в недрах микросолнца должны были протекать мощные термоядерные реакции, подобные тем, которые происходят в таинственных глубинах настоящего солнца. Только с помощью таких циклических превращений можно было бы обеспечить длительное существование микросолнца и получить необходимое количество света и тепла. Но это были лишь отправные предпосылки. С самого начала работы перед учеными встал вопрос: как обеспечить устойчивость искусственного микросолнца?
Настоящее солнце не «крошится», не разлетается на части в результате того, что все силы, действующие на него, уравновешиваются. С одной стороны, находящееся под огромным давлением газовое вещество, из которого состоит солнце, стремится расширяться. С другой стороны, этой страшной разрушающей силе противодействует сила тяжести самих газов. Поэтому в течение многих миллиардов, лет солнце существовало и будет существовать, имея устойчивую форму шара.
Каким же способом сделать устойчивым искусственное солнце? Если внутри него будут происходить обычные термоядерные реакции, то за сотые доли секунды там возникнут огромные давления и температуры, то есть появится разрушающая сила, стремящаяся разорвать микросолнце на клочки. Следовательно, в результате простого термоядерного взрыва микросолнце не может быть создано.