— Тебе не нравится другое. Тебе не нравится то, что ты не играешь в этом деле никакой роли. Эту кашу заварили люди поумнее, побогаче и поопытней тебя. Они гражданские и хотят только одного — чтобы в этом городе снова можно было нормально жить. А ты бесишься из-за того, что они не спросили твоего разрешения.
— Не знаю, о чем ты говоришь.
— Ты сержант, и тебе не надо об этом знать.
Они уже давно не доверяли друг другу и относились друг к другу с презрением, но все было так сложно и так запутанно, что ни один из них не знал, какое будущее ждет их. Наконец Каллен понял кое-что, ожил и стал подниматься вверх по ступеням. Он положил руку на плечо Гриняка.
— Извини, Фил. Ты тоже не участвовал в этом деле, не так ли?
— Пошли они все к черту! — сказал Гриняк. — Я вне игры. Никто не участвовал в этом деле — ни я, ни Уолш, ни Амато. Даже Маслоски к нему не причастен, хотя, казалось бы, без ОВД тут не обойтись. Все это придумали Лайонс и Стори. Все делалось очень чисто — никаких записей, только устные сообщения. Они охотились за какой-то крупной фигурой. Не спрашивай меня, как звали этого человека. Я не знаю никаких имен. Но он был связан с кем-то из «Коринф-Холдинг», кто информировал его о делах треста. Стори сообщил «Коринф-Холдинг» о том, что дворец спорта будет строиться в Клинтоне. Совладельцы треста решили купить здание «Ралей». Они ждали, какие действия предпримет крупная фигура, но тут произошел поджог «Ралей», и Стори попал под подозрение. Теперь он убит и не может защищать себя, а Лайонс будет все отрицать. К тому же он может заявить примерно следующее: «Вот видите, я предупреждал вас и говорил, глядя вам прямо в глаза, что не может гражданский человек быть комиссаром полиции, но я позволил вам провести эксперимент, и вот вы видите, что из этого получилось — жалкий дилетант стал притворяться копом и…». Я был первым заместителем Стори, и меня должны снять с работы. Неизвестно, снимут ли Уолша и Амато. Лайонс может убрать всех: Маслоски, Рута, Ингрэма, Интаглию, Никсона, Павонелли, Кина, Палтца, Уайнриба. Он может, если захочет, очистить от них департамент и набрать новых людей, о которых никто ничего не слышал, повысив их в звании. Например, ты можешь стать начальником департамента.
Может быть, тогда он перестанет потеть? Каллен весь покрылся потом, как будто был виновен в чем-то — в чем-то ином, помимо того, что он не сдержал обещания, данного Энн, и не удовлетворил ее любопытства относительно того, почему Лайза Стори покидала Нью-Йорк в шесть часов утра в тот день, когда убили Чарльза Стори, направляясь на запад на белом «мерседесе», на переднем сиденье которого, возможно, находилась также Клэр Лангуа. Каллену хотелось выхватить пистолет и открыть огонь по солнцу.
— Как ты относишься к Детройту? — спросил Гриняк. — Я слышал, что там требуется начальник полиции. Я думаю, что это хороший, спортивный город. Боже, как я ненавидел все эти команды: «Пистонов», «Тигров», «Краснокрылых», «Львов». Я ненавидел Бобби Лейна. Он не носил на лице маску, и я каждую неделю ждал, что кто-то оторвет ему нос. Первым моим автомобилем был простой «додж», еще до того, как появились «доджи» разных модификаций, но я не имею никаких претензий к тем людям, которые создали эту машину. Однако я ненавидел владельца фирмы Ли Йакоку, его наглое лицо. Он женился на стюардессе, прикидываясь простым парнем, а потом бросил ее. А еще я ненавижу этого писателя, автора детективов.
Он всегда пишет о Детройте и о полицейских, чьи подруги всегда худые и грудастые. Они покупают себе шикарные вещи, готовят изысканные обеды и в то же время кружат головы копам. Его имя Лерой Леонард.
Если он пишет о таких женщинах, а не о женщинах, которые ведут себя как игроки, — да они на самом деле игроки — и заставляет вас обещать им что-то, в то время как вы знаете, что обязательно не сдержите это обещание, то Каллен его тоже ненавидит.
— Отпусти меня на неделю.
Гриняк уставился на него:
— Зачем? Хочешь слетать в Детройт?
— Я хочу провести собственное расследование. Если добуду какую-нибудь информацию, сообщу о ней тебе. Если нет — что ж, тогда я просто потрачу впустую время.
— Кончай, Джо. Это в кино копы поступают таким образом. В жизни ты берешь карандаш и пишешь рапорт кому надо.
— Мне нужна одна неделя. Все равно я в простое из-за задержки в деле Дин, по вине этих адвокатов.
— Возле тебя взрываются зажигательные бомбы, снайперы мочат невинных граждан направо и налево, а ты в простое! Да за тобой нужно установить круглосуточное наблюдение и только успевать подметать битое стекло и оттаскивать трупы. В таком случае мы, возможно, и отловим парочку преступников.