Личность сможет раствориться в целом, просто безоговорочно капитулировав. Если она откажется от своего эго, то останется лишь воля целого, воля сущего, исполняемая во времени. Она реализуется в данный конкретный момент, и мы ничего не можем изменить в этом процессе. Но мы можем сражаться, можем разрушить самих себя, уничтожить себя в надежде изменить волю сушего, волю целого.
Я часто рассказываю небольшую историю о двух соломинках, плывущих по полноводной реке. Одна соломинка, которая случайно легла по диагонали к направлению течения, пытается сдержать поток. Она кричит, что не позволит реке течь вперед. Несмотря на это, поток продолжает свой бег, и соломинка не может управлять им. Однако соломинка не перестает требовать, чтобы река остановилась: она клянется, что ценой жизни или смерти обязательно остановит реку.
Но, несмотря ни на что, соломинка продолжает плыть по течению. Река не слышит ее криков и даже не подозревает о том, что соломинка борется с ней. Соломинка совсем крошечная; река не замечает ее, она никак не влияет на реку. Но для соломинки все происходящее имеет огромное значение. Ее жизнь сопряжена с огромными трудностями. Она плывет по течению, и при этом борется. Но если она перестанет бороться, конечный результат не изменится. Но поскольку она борется в данный момент и будет бороться на протяжении всего пути, ее плавание наполнится болью, горем, столкновениями и беспокойством.
Другая соломинка освободилась от себя. Она не лежит поперек течения. Она плывет прямо, в том же направлении, что и поток. Соломинка думает, что помогает реке течь. Река не имеет совершенно никакого представления и об этой соломинке. Соломинка думает, что раз она взяла реку в попутчицы и плывет вместе с ней в океан, река рано или поздно достигнет океана вместе с ней. А река даже не подозревает о том, что ей помогает соломинка.
Все происходящее никак не сказывается на реке, но для соломинок имеет огромное значение. Та, которая взяла реку в попутчицы, чувствует огромную радость; она танцует в восхищении. Соломинка, борющаяся с рекой, испытывает сильнейшую боль. Ее танец — превращается в кошмар. Ее просто крутит поток, она в беде, она побеждена; а соломинка, плывущая вместе с рекой, победила.
Личность не может сделать ничего помимо воли целого. Но у нее есть свобода бороться, а через борьбу у нее появляется свобода вызывать у себя беспокойство.
Сартр высказал ценную мысль: «Человек приговорен к свободе». Человек обречен, он приговорен, на него наложено проклятие свободы. Однако человек может воспользоваться свободой двумя способами. Он может противопоставить свою свободу воле сущего и породить конфликт. В этом случае его жизнь наполнится болью, горем и беспокойством, и, в конечном счете, человек потерпит поражение.
Другой человек может превратить свою свободу в пункт капитуляции сущему — и его жизнь исполнится благодати, танца и песни. И каким же будет конечный результат? Этот человек, в любом счете, обречен на победу. Соломинка, которая думает, что помогает реке, не может проиграть. Ее невозможно победить. Соломинка, пытающаяся остановить поток, обязательно проиграет. У Нее нет никаких шансов на победу.
Следовательно, несмотря на то, что невозможно узнать волю сущего, человек может стать с ним одним целым. И если он достиг этой цели, его собственная воля исчезает; остается лишь воля сущего.
Ошо!
В научном открытии есть нечто от «я» личности, которая его сделала. Трудно понять, как воля сущего, целого входит в научное открытие?
Обычно нам кажется, что над научным открытием работает воля конкретного человека — но это лишь поверхностный взгляд. Если заглянуть глубже, то оказывается, что все обстоит иначе. Вы удивитесь, когда узнаете, что в отношении научного процесса опыт величайших ученых с мировым именем во многом отличается от идей, выработанных в колледжах и университетах.
Например, мадам Кюри писала, что однажды на протяжении нескольких дней ее беспокоила некая проблема. Она пыталась ее решить, но не могла. Уставшая и разочарованная Кюри, наконец, сдалась: в два часа ночи она решила забыть о проблеме и пошла спать, оставив неоконченные записи на рабочем столе.
Когда утром Кюри проснулась, то, к своему удивлению, обнаружила, что брошенная на половине задача была решена. Двери были закрыты, и никто не входил в комнату. Даже если бы кто-то и вошел, то невозможно было предположить, что проблему, с которой не справилась сама Кюри, смог решить случайный человек. В конце концов, эта женщина была лауреатом Нобелевской премии. В доме были только слуги, и было бы чудом, если бы кто-то из них нашел решение столь сложного вопроса.