Анджела и Ясик ночевали в морге. Их пускал охранник Толик. Он сторожил помещение, потому что там азербайджанцы хранили бананы.
Не следует думать, что в морге покойники и больше ничего. Покойники там, конечно, занимают свои морозильные камеры, но помимо камер в морге есть и другие помещения, в которых работают судебные эксперты. И просто отдыхают: комната отдыха с диваном, креслами и телевизором.
Диван был узкий, неудобный, но это не мешало.
Близкое присутствие покойников одновременно замораживало и возбуждало. Ясик никогда не испытывал ничего подобного.
Он засыпал и просыпался. На его руке покоилась тяжелая голова в кепке. Рука Ясика онемела, но он боялся ее вытащить, чтобы не потревожить сон – такой беззащитный, такой драгоценный.
Ясика посетила первая любовь. Он не знал, что бывает вторая и третья. Он думал, что первая – это единственная.
Иногда Толик их не пускал по разным причинам. Тогда они шли на Лесную, дом 4. Ясик опасался, что когда-нибудь потолок рухнет ему на голову.
– Как можно так жить? – поражался Ясик.
– Другие же живут, – оправдывалась Анджела.
В доме жили еще восемь семей.
– А государство куда смотрит?
– Государство не смотрит. У него свои дела.
– А от кого это зависит? Я пойду и набью им морду.
– Тебя не пустят. Или посадят.
– Что же делать?
– Обещают расселить.
– Когда?
– Когда-нибудь…
– Живи у меня, – решился Ясик.
– Это предложение руки и сердца? – уточнила Анджела.
– Как хочешь. Я не могу тебя здесь оставлять. Мне стыдно.
Прежде чем переселить Анджелу к себе, Ясик решил предупредить Клару. Все-таки он жил не один.
У Клары глаза вылезли на лоб.
– Какая еще Анджела? – испугалась она. – Тебе восемнадцать лет, ты учишься.
– У меня любовь…
– Ты живешь на моем кошельке и на моей территории. Ты приведешь девушку, она забеременеет и родит, вас будет трое. А я – одна. Ты не подумал? О ней ты подумал, а обо мне?
– Я обещал.
– Но я ее даже не знаю.
– Узнаешь. Это не проблема.
Знакомство – действительно не проблема.
Ясик привел Анджелу в дом. Она предстала перед Кларой в кепке-бейсболке.
«Уголовница, – подумала Клара. – Зэчка. Где он ее взял? На вокзале?»
Клара поставила на стол запеченную курицу, обложенную беконом. Салат.
Анджела не притронулась к еде.
– Почему вы не едите? – спросила Клара.
– Мне куры надоели. Я их переела.
– А где вы их переели?
– В детдоме. Нам каждый день варили куриный суп: головы и лапы.
– Анджела росла в детском доме, – объяснил Ясик.
– А где ваши родители?
– Маме было не на что меня содержать. Папа пил. А потом вообще ушел.
– А сейчас он где?
– Не знаю.
– А мама?
– Мама в Пскове. Я сейчас не могу ей помочь. Но, когда поднимусь, заберу ее к себе.
– Понятно, – сказала Клара.
Ей было понятно, что в ее доме дополнительно поселится бомжиха – новая родственница.
– А сами вы где живете?
– Лесная, 4.
Помолчали.
– Я бы хотела встретиться с вами лично, без посторонних, – сказала Клара.
– А кто здесь посторонний? Ярослав? – спросила Анджела.
– В данном случае да. Ярослав – посторонний.
– Говори все, что хочешь, – разрешил Ясик. – Не стесняйся. Я все равно свое решение не изменю.
– Хорошо. Я скажу все, что думаю. А думаю я так: вокруг полно приличных, порядочных девушек. Почему ты выбрал неприличную и непорядочную? Нищую и хищную. Ты – сын народного артиста, гениального человека. А твоя Анджела – с помойки, с самого дна, и это видно.
– Каким образом? – спросила Анджела.
– Почему ты сидишь за столом в кепке?
– Грязная голова.
– А помыть нельзя?
– Нельзя. У нас кран прорвало.
– Люди по-разному живут, – вставил Ясик.
– Короче. Делай свои дела без меня. Я больше не вмешиваюсь. Ты мое мнение знаешь. Я не для того тебя родила и растила, чтобы утопить в достоевщине…
Клара поднялась. Вышла из комнаты. Потом вернулась и добавила, обернувшись к Ясику:
– Я твой паспорт выкрала и спрятала.
– Вопрос: кто здесь неприличная и непорядочная? – спросила Анджела.
– Ни о какой женитьбе не может быть и речи. Если хочешь, трахай ее где угодно: на природе, в подъезде. Ей не привыкать. А ко мне домой ее не води.
– Да я и сама не приду, – сказала Анджела.
Вышла из-за стола. Громко хлопнула входная дверь.
Ясик заплакал. Он плакал редко, и Клара смутилась.
– Нашел, о ком горевать…
– Я ее люблю – такую, как есть.
– Это ошибочный выбор. У тебя незрелая душа. Я должна огородить тебя от ошибок молодости. Они неизбежны. Анджела – жестокая ошибка.