«Ой, Таисий! Жопа. Жоооопа, Таисий! Казалось, больше ошибок уже нельзя наделать, но ты сумел!» — сусел был в своем репертуаре.
Колтон оставил близнецов возиться с палаткой, подошел ко мне, приобнял за плечи и скомандовал:
— Парочки спят на улице в палатках…
— … а те, кто завидует, — прервал его Бисси, — в трейлере.
— Эй! Не надо так открыто хвастаться! Мы ведь реально завидуем, — шутливо попенял Ули.
— Ты спишь со мной, — сказал Колтон, как припечатал, и у меня подогнулись колени и возмущенно открылся рот. — Наши спальные места рядом, буду охранять твой сон, чтобы никто ночью не наступил, а то понапьются некоторые и колобродят потом всю ночь в поисках туалета, новых созвездий и смысла жизни, — Колтон смешливо посмотрел на Жу, всегда держащегося особняком. Этот омега был тихий, невзрачный, я его даже не всегда замечал за остальными шумными членами «Радуги».
— Не вынуждай меня в первый же день рассказывать Николя про твои подвиги, — тихий ровный голосок заставил меня вздрогнуть и понять, что я его слышу за сегодня первый раз.
Колтон действительно не клеился ко мне и ни разу не пристал, создавая удобства, подавая руку, чтобы подняться в трейлер, но ни взглядом, ни намеком не дал понять, что это может перерасти во что-то большее или имеет сексуальную подоплеку.
Устраиваясь на своем спальном месте, я думал, что не смогу заснуть от напряжения, но вырубился сразу же, едва коснувшись подушки. А проснулся от звуков за окном. Самыми громкими оказались твинсы, хоть и были бетами. Василий поставил галочку в неизменном блокноте для записей. Я-то думал, что у бет с сексуальной чувствительностью похуже, но братья перещеголяли и Бисси, и беременного Куки. В тишине леса звуки разносились далеко и громко, и даже простые постанывания были запредельно призывными. А тройной аксель из трех палаток, вначале рассинхронизированный, затем застонавший в унисон, воздействовал на нервы очень сильно. Я повернул голову направо и увидел, что спальное место Колтона пустует, привстав на лежаке, посмотрел в темное окно и увидел силуэт альфы, над которым вился дымок сигареты.
«Силен мужик. Надо же, не дрочит под такой аккомпанемент! — мы с Василием были солидарны, как никогда. — А Жу спит, как ни в чем не бывало. Тоже, блин, силища! — завидовал, тяжело вздыхая, Васятка. — Иди уж, дрочи быстрее, пока Колтон не вернулся с перекура…»
Утром, садясь на ложе, отчаянно зевая и моргая, я заметил в косых солнечных лучах окна свое отражение и пробормотал:
— Утро красит нежным светом
Лица заспанных прохожих,
А меня не красит утро,
Я красивенький попозже!..
Рядом раздался смешок и Жу, бодрый, выспавшийся, умытый, махнул головой, приглашая идти с ним на улицу:
— Иди умывайся, накинь плед, и приходи к костру, я чай уже заварил.
— Жу, стой! Как тебе удалось выспаться в такой обстановке? — все еще сонно хмурил брови я.
— Беруши, Ник — я не первый год с ними езжу, — улыбнулся он.
Колтон тоже пил с нами чай, кутаясь в плед. Ранними пташками были только мы втроем, остальные досыпали сладкие минуты, как объяснил альфа:
— Скоро подъем и по коням — досыпать будут в машине, иначе мы так никогда не доедем, а там надо еще занять козырные места для палаток и на стоянке.
Пока Колтон будил и подгонял плохо выспавшиеся парочки, мы с Жу приготовили всем чай с бутербродами и болтали о жизни. Жу ехал на встречу к своему альфе, с которым они общались по скайпу, и очень волновался — это была их первая встреча в реале. Раньше у него отношения с альфами не складывались. Как он сказал:
— Любой пришелец в моем мире
пришелец первых полчаса
потом ушелец дверьюхлопец
невозвращалецникогда*
«Боже-боже, сколько тараканов в этой миленькой головке, — тяжко вздохнул Васятка, когда выслушал историю тихого омеги. — Даже больше, чем у тебя»
— Мой папа всегда говорил мне: «Ты омега? Недавно нашел альфу? Часто по поводу и без наезжаешь на него? Тогда помни — как бы он тебя ни любил, всегда найдется тот, которому восемнадцать, попа как орех, и мало мозгов», — и я привык думать, что никому не нужен — всегда есть омеги лучше меня: моложе, красивее, привлекательнее, поэтому все мои отношения строились на понимании, что дальше ничего не будет — ведь я никчемный.
— Жу, извини, но твой папа идиот! — мне было так жалко этого мальчика — ему было двадцать три, но мозги совершенно вывихнуты. — Нахера тебе такой альфа, который не будет тебя ценить? Значит, ты просто не нашел своего — все у тебя впереди.
Бубочка толкнулся как раз под звуки утренней тошноты Куки, и Вилли или Билли, — я их так и не научился различать, — скривившись, потер яркий засос на шее.
— Надеюсь, что нашел, — Жу светился внутренним светом и задумчиво улыбался. — У Вера оказались очень схожие с моими увлечения.
— Не дрейфь, Жу, — Билл хлопнул омегу по плечу, — покажешь нам своего альфу и мы тебе сразу скажем, стоит ли ему верить.
— А расскажи, как ты с ним познакомился? — спросил Вилл.
— Да как обычно — на сайте знакомств зацепились. Общались очень хорошо: грамотный, не озабоченный, вежливый, с чувством юмора — принц, одним словом. Переписывались, созванивались по телефону, а потом он и говорит: «давай в скайпе созвонимся…», — а я только волосы репейным маслом намазал, надел пакет для тепла, а сверху детские колготки, чтобы эффект прогрева был — и масло не вытекает, и удобно. Я так раз в неделю делаю, видите какой эффект, — Жу пропустил пальцы сквозь зеленые волосы и они заблестели на солнце пышной массой. — Советую! Так вот, он мне говорит, давай созвонимся по скайпу. Я говорю, мол, ок, без проблем, только я, чур, без видео… хочу, типа, чтоб ты меня впервые увидел во всей красе, с макияжем, прической. Ну, парень культурный, согласился, звонит. Как я ответил, как я не досмотрел, не знаю, может, два раза по иконке кликнул… Начинаем разговаривать, смотрю, он какой-то пришибленный — личико такое перекошенное, рот приоткрыт, глазками моргает, думаю, ну, может насморк, дышит ртом чувак или нервничает. А я себе болтаю, с колготками на голове, ножки от колгот свисают, как уши у зайца, голосок томный такой — стараюсь произвести впечатление, и параллельно, брови выщипываю. Глаза прищурил, рот приоткрыл — ну, во всей красе, потом проверил прикус, зубы, в ухе поковырял… И все это на протяжении пяти минут. Заканчиваю разговор, договорились на фестивале встретиться, и он мне фразу выдает**: «Ты это, на встречу с колготками на голове приди, ок, а то я тебя в толпе не узнаю». Вся жизнь перед глазами промелькнула, я понял, что ответил с видео, с перепугу быстро отключился, а он перезвонил, смеялся, говорил, что первую минуту был «оглушен моей красотой», а потом просто сдерживался, чтоб откровенно не заржать. Так что, я думаю, раз он меня таким видел, то и в жизни примет хорошо, — улыбался Жу, а мы ржали за столом, не сдерживаясь, представляя все в красках.
Пару часов поездки все еще действительно спали, за рулем с утра был Колтон — он единственный не прикладывался к бутылке вчера, а потом проснувшиеся затребовали завтрак, и поездка стала потихоньку входить в свое русло.
За три дня мы сдружились, переговорив, кажется, обо всем на свете, и я понял, почему эта команда вместе — с ними было легко, тут тебя принимали таким, какой ты есть; уважали личное пространство и тепло относились к любому виду живности в голове — от маленьких тараканов с шапочками из фольги до огромных филологических чудищ, названия которым еще даже не придумали.
Ехать было удобно, Бубочка себя вел тихо, останавливались на перекусы часто, и не в забегаловках, а в проверенных кафе, где все чаще по дороге стали встречаться такие же бардовские команды, знакомые моих знакомых.
Даже Васятка оттаял и начал говорить, что, может быть, это лучшее из худшего решение — прокатиться на фестиваль, прежде чем засесть с новорожденным малышом, пеленками и прикормом. И друзей заведем, заодно посмотрим, чем дышат простые люди, что им нравится, как ведут себя в жизни — это пригодится.