В отдалении она расслышала гудок автомобиля. Она вскочила на ноги.
Лью!
Одри поспешила вниз по тропинке, не помня о том, что ей нельзя спотыкаться, что она не может позволить себе терять на это время. Дважды она падала.
Она встретила его у дверей, запыхавшаяся, издавая всхлипывающие звуки, подобные тем, что у нее вырывались, когда она царапала и колотила барьер.
Схватив ее, он разглядывал всклокоченные волосы, кровь на блузке, подбитый глаз, обломанные ногти, рваную одежду, единственную туфлю – очевидно, о потере второй ей было неизвестно.
– Оди, Оди! Кто это сделал?! Куда он пошел?! Как давно?!
Он повернулся и кинулся в дом, чтобы появиться через мгновение со своим автоматическим пистолетом сорок пятого калибра.
– Куда он пошел?
– Франки! – простонала она.
Он поднял ее на руки и понес обратно в дом. Подойдя к кушетке, он опустил ее со всей нежностью, на какую был способен. Ее тело было холодным-холодным!
– Где Франки? – нетерпеливо спросил он. – Оди, скажи мне. С тобой теперь все в порядке. Все будет хорошо. Куда они пошли? Кто взял Франки?
Она простонала:
– Космический корабль. Летающая тарелка.
Он развернулся и бросился в ванную комнату, чтобы через секунду появиться со стаканом в одной руке и с бутылкой в другой.
Когда он вслед за этим принес таблетки, его руки тряслись.
– Давай, Оди. С тобой все в порядке. Прими это. – Он приподнял ее и запихнул ей в рот таблетку. – Теперь запей водой. Тебе станет лучше. Давай, прими еще одну.
Он крепко ее придерживал, пока у него хватало выдержки оставаться спокойным.
– Теперь слушай, Оди. Ты должна мне рассказать. Где Франки? Кто его взял? Куда они пошли? Ты должна вспомнить.
Еще раз. Еще и еще раз она заставила себя сделать то, что делала сегодня так часто. Она постаралась успокоиться.
Наконец она сглотнула и, глубоко вздохнув, сказала:
– Лью. Вверх по тропинке – там что-то странное. Что-то… оно не из этого мира. – Одри разразилась истерическим смехом по поводу выбранной ею терминологии.
Он дал ей пощечину.
– Оди! Кто взял Франки?!
Она тряхнула головой.
– Хорошо. Я не истеричка. Не… совсем. Лью, я не сошла с ума. Вверх по тропе, там что-то есть. Будто большой, здоровенный баскетбольный мяч или что-то в этом роде, только выглядит, как огромная жемчужина. Франки находится в ней.
Он опустился на колени, чтобы быть ближе. Теперь он смотрел не понимая.
Наконец он поднялся.
– А что случилось с тобой? – Он коснулся кровавого пятна на разорванной блузке.
– Я… я предполагаю, что это я сама. Пыталась попасть внутрь. Лью, я испробовала все, что можно. Она начинала говорить все более связно.
– Лью, я знаю, что ты думаешь. Но я говорю правду. Вверх по тропинке в сторону леса, на той полянке. Что-то там приземлилось.
Лью не мог удержаться от внимательного взгляда в ее сторону.
Он вскочил и бросился к стеллажу с оружием.
– Где мой «Спрингфилд»?! – гаркнул он.
Она стала подыматься с кушетки, отбросив волосы назад тыльной стороной правой руки.
– Я его взяла, – сказала она, глубоко дыша. – Я знаю, Лью, что все это звучит для тебя невероятно. Но там есть что-то вроде невидимого… что-то вокруг космического корабля. Я пыталась прорваться. Я пыталась разбить его из ружья. Пыталась его сжечь. Ничего не вышло.
Он перестал на нее таращиться, достал двустволку и, переломив ее, загнал в казенник два патрона с картечью.
Следуя за ней, он направился к двери.
Бегом она повела его по тропе. Она сбросила вторую туфлю, чтобы бежать быстрее.
Не задумываясь, он поднял ее и сунул в карман, подсознательно понимая, что лучше бы это сделать позже, когда и если они найдут первую.
Она слегка его опережала, продолжая спешить вверх по тропе, когда он заметил недостающую туфлю сбоку от дороги и довольно-таки надолго задержался, чтобы ее поднять.
Одри обернувшись окликнула его; сейчас ее голос был спокойным.
– Франки внутри, но, кажется, с ним все в порядке, хотя он и напуган. Он говорит, там с ним внутри никого и ничего нет.
Лью сделал глубокий вдох, тряхнул головой и продолжил путь вслед за ней.
Она обогнула небольшой поворот и направилась к поляне, где расположился чужой корабль. Одри была к нему на полпути, когда Льюис тоже свернул с тропы и поднял дробовик – глаза у него полезли на лоб.
Несмотря на то, что она приблизилась к барьеру, невидимому барьеру, люк корабля открылся и наружу скользнул трап. Наверху со сморщенным и мокрым от слез лицом стоял Франки.
Она продолжала беспрепятственно идти вперед, широко расставив руки.
– Деточка, детка! – нежно проворковала она. – Мамин маленький хороший мальчик. Давай, иди ко мне, Франки.
Он спустился вниз по трапу, вытирая на ходу глаза и хлюпая носом.
Она взяла его на руки и держала так, как может держать только настоящая хранительница и защитница. Она повернулась и пошла прочь.
Позади них послышался свистящий звук, но она не обернулась.
Глаза Лью, все еще широко открытые от удивления, глядели вверх, сопровождая что-то в бездонное поднебесье.
Он снова молча шел за женой и первенцем вниз по тропинке.
Одри бормотала что-то успокаивающее, как это может делать только мать.
Когда они добрались до домика, она сказала слегка расстроенно:
– Боже правый, мое жаркое! – и понесла мальчика с собой на кухню.
Лью уставился ей вслед.
Он покачал головой:
– Что может сделать пара успокаивающих таблеток.