Сбалансированный бюджет — такой, в котором кредит и дебет сводятся к нулю, независимо от того, имеет ли он дело с копейками или миллионами.
У нас стало привычным называть нулевую точку "нормальной". Мы говорим о нормальной температуре, нормальном кровяном давлении, и т. д. (до бесконечности). Любой плюс или минус называется аномальным признаком плохого функционирования, даже болезнью, если плюс или минус являются значительными.
В случае биологического организма нулевая точка нормальности должна постоянно поддерживаться, иначе организм перестает функционировать, он умирает.
Каждая клетка, каждый орган, каждый целый организм имеют значительное число нормальных функций, которые должны поддерживаться. Каждая клетка, каждый орган, каждый целый организм заняты распределением любого избытка и заполнением недостатка, чтобы обрести нулевую точку оптимального функционирования.
Каждая клетка, каждый орган, имеют внутри организменное окружение (жидкости тела, нервы и т. д.), в которое они погружены. Целый организм в качестве окружения имеет весь мир, в котором он должен поддерживать тонкий баланс.
Любое нарушение баланса организма создает неполный гештальт, неоконченную ситуацию, направляющую организм на созидание, обнаружение средств и путей восстановления баланса.
Любой недостаток кальция, аминокислот, кислорода, привязанности, важности и т. п. вызывает потребность найти это. Мы не имеем "инстинкт" для кальция, аминокислот, кислорода, любви, важности и т. д., но мы создаем эти тысячи возможных инстинктов, когда этот специфический баланс нарушается.
Любой излишек создает временный инстинкт избавиться от него — от двуокиси углерода, от молочной кислоты, спермы, фекалий, раздражений, возбуждения, усталости и т. д., чтобы восстановить баланс организма.
Каждый вдох пополняет запас кислорода и удаляет двуокись углерода. Дышать часто — неравномерно — равносильно вдыханию. "Дышите".
Я не хочу мыть руки в тазу, наполненном грязной водой. Я не налью чистую воду поверх грязной. Вначале вылью грязную.
Удаление грязного воздуха равносильно выдоху. Если вдыхание становится фетишем, может развиться астма, отчаянная попытка природы выдавить использованный воздух.
Я быстро вылечивал каждую психогенную астму, с которой встречался. Чаще всего имела место боязнь перед астмой, страх произвести те дикие выдыхающие звуки, которые сопровождают оргазм. Случаи, в которых имеет место страх обнаружить мастурбацию, ожидание раскрытия такого рода любви в постели являются предпочтительными для лечения. Я позволял им поиграть в "совокупление", они заканчивали его дыханием с некоторым головокружением и последующим значительным облегчением.
Мое мусорное ведро. Из него можно извлечь кое-что замечательное. Это способы лечения, которые возникают как маленькие чудеса, как факт, что вы можете видеть дерево, которое не может видеть только слепой. Это означает только, что моя промежуточная зона заполнена меньше, чем это бывает в среднем, что я способен видеть очевидное. Я хочу упомянуть следующий случай, как образец расстройства баланса.
Один скрипач был направлен ко мне со спазмом, который развивался в левой руке через 15 минут игры на инструменте. У него было стремление стать солистом, но пока он играл в оркестре, спазм не возникал. Все неврологические обследования дали отрицательный результат. Очевидно, это был психосоматический случай, и требовался психоанализ.
Я наблюдал много случаев длительного анализа. Достаточно часто встречалась продолжительность 5-10 лет. Но этот человек отличился. Его психоанализ длился 27 лет у шести различных аналитиков. Не надо говорить, что все аспекты эдипова комплекса, мастурбация, эксгибиционизм и т. п. были пройдены многократно.
Когда он пришел ко мне и сделал движение к кушетке, я остановил его и попросил принести скрипку.
"Зачем?".
"Я хочу увидеть, как вам удалось создать спазм?".
Он принес скрипку и начал великолепно играть стоя. Я увидел, что он опирается на правую ногу, а левая нога обвивала правую. Примерно через 10 минут он начал покачиваться. Качание незаметно нарастало, в течение последующих нескольких минут движение пальцев замедлилось, ноты стали исполняться неаккуратно. Он прервался.
"Вы видите? Становится трудно. Если я заставлю себя продолжать, разовьется спазм, и я не смогу играть совсем".