- Ну, - становится неловко. - Хочешь, я как-нибудь схожу с тобой в школу и проучу твоего Питера или как там его...
- Правда? - оживляется Трейси.
Она смотрит на меня, поправляя съехавшие очки, и смущённо улыбается. Ветер теребит её короткие волосы, напоминающие венок из листьев, и я прищуриваюсь, чтобы отблески солнца перестали так сильно слепить.
- Да, почему нет.
- Класс! Только маме не рассказывай, - шепчет сестра.
Тихо смеюсь, вспоминая своих собственных одноклассников. Они тоже не из приятных людей.
- Скажи им, что у тебя есть старший брат и что я побью их, если они будут задирать тебя.
Трейси вдруг улыбается: я впервые вижу её такой счастливой. Даже становится приятно. Что там говорил Рори? Делай добро, и оно к тебе вернётся?
Допиваю залпом сок и ставлю стакан под ноги, вставая с корточек.
- Ладно, пора за уборку, а то твоя мать нас живьём сожрёт.
Девочка послушно кивает, осушает стакан и вскакивает на ноги. Я наблюдаю за тем, как Трейси убегает к своим граблям, останавливается, а после машет мне. Поднимаю руку, ответив тем же.
Осматриваю сад, скользя взглядом по бассейну и деревьям, и вдруг неожиданно замечаю лицо Элис в окне: она пристально наблюдает за нами. Это вызывает неприятные эмоции, и я поспешно отворачиваюсь. Не хочу, чтобы она видела моё хорошее настроение, а то снова подумает, будто со мной что-то не так.
Она всегда видит где-то проблемы, и не важно, счастлив ты или же грустишь.
Стараясь не думать о мачехе, я принимаюсь за работу. Бассейн сам себя не почистит, так что придётся постараться...
Отец - 1.
Chris Cornell ft. Timbaland - Part Of Me (Dirty)
Отец - 1.
13 лет.
Щёлкаю зажигалкой, наблюдая за обжигающим ярким пламенем. Подношу к глазам, рассматривая и пытаясь увидеть в нём нечто особенное. Какой-то знак или же видение, как это обычно бывает в фильмах.
Но я не в кино, и в небольшом пламени зажигалки совершенно ничего не вижу. Я должен быть сумасшедшим, чтобы утверждать обратное.
Никаких картинок, видений будущего или прошлого. Ничего. Лишь яркий тёплый огонь, греющий кожу лица. Прищурившись, кривлю губы и отпускаю палец - пламя тут же исчезает.
Я сижу на кладбище, прислонившись спиной к надгробию матери, и представляю, как будто это вовсе не каменная плита, а её тёплое мерно вздымающееся из-за дыхания тело.
Темно. Ночь. Поздно.
Дома меня ждут разборки из-за того, что я снова нарушил комендантский час, установленный отцом, так что возвращаться нет никакого желания.
Да. Мне тринадцать, и я должен быть дома ровно в десять вечера, несмотря на то, что через три месяца мне исполнится уже четырнадцать лет. Ни минутой позже, иначе будет очень и очень плохо. Отец разозлится, а дальше всё произойдёт по одному и тому же сценарию: Элис начнёт успокаивать его и говорить, что сама справится. Мы пойдём в её кабинет и будем разговаривать, пока я не усвою одно простое правило: злить отца запрещено.
Я люблю его злить. Назло. За то, что он отнял у меня маму и привёл в нашу семью другую женщину. Это его наказание. Он это заслужил.
Прячу зажигалку в карман, медленно поднимаюсь на ноги. Встаю лицом к надгробной плите и долго всматриваюсь в имя, в дату рождения и смерти. «Гори». Вот, что написано в самом низу.
Гори.
Что она имела ввиду, когда просила выбить это на своём надгробии? О чём она тогда думала?
Достаю из кармана помятую пачку сигарет, небрежно вынимаю одну и прикусываю фильтр зубами. Медлю, втягивая запах сухого табака. Щёлкаю зажигалкой, прикрыв пламя от ветра, затягиваюсь. Неприятная горечь наполняет лёгкие, пальцы теперь будут вонять...
Тусклый огонёк мелькает в темноте, то разгораясь, то немного затухая, и я наблюдаю за ним как за светлячком. Тишина заполняет кладбище, прохлада окутывает со всех сторон, грусть разрывает внутренности на кусочки.
Я не докуриваю сигарету - кладу на надгробие. Оторвав взгляд от затухающего огонька, разворачиваюсь и направляюсь к выходу с кладбища. Теперь мне нужно вернуться домой и выслушать нотации отца, а после стерпеть разговоры с мачехой. Главное, просто сидеть и кивать, обещая, что я больше не буду так делать. И всё. Это займёт максимум час. Если повезёт, может быть, и меньше.
В окнах коттеджа Кристалл горит свет. Они ждут. Отец и мачеха. Сидят в гостиной и дожидаются моего возвращения. Я долго стою на противоположной стороне улицы, рассматривая дом Элис и пытаясь набраться смелости.
Мне страшно, потому что я знаю, что случится, как только произойдёт встреча с отцом. Сейчас мне просто хочется сбежать и больше никогда сюда не возвращаться. Исчезнуть, раствориться в ночи, сгореть.