Мебель расставлена практично, дизайн интерьера прост, ничего лишнего. Самый уютный элемент — это холодильник, на который были прикреплены фото Юры и Гоши. На них они дурачатся, обнимаются и целуются. Я загляделась на снимки.
— Это в мой день рождения. Супер тогда посидели. Я еще был худой, но как стали жить вместе с Гошей, поправился на двенадцать килограммов!
— На двенадцать?! Но… Скажем, ты и сейчас довольно стройный.
— Представь себе, каким я был, — Юра рассмеялся. — Ты есть будешь? Рис, гречка, спагетти? Есть еще курица с подливой, которую приготовил Гоша. Будешь?
— Буду.
— А что желаешь выпить? У нас есть ликер, джин, виски, вино, кола, спрайт… Что ты больше любишь?
— В моем топе виски, темное пиво, если вино — то только белое. Не люблю ликеры и красные вина.
— О, тогда ты — идеальный собутыльник для Гоши.
— А других вакансий нет?
— На самом деле у Гоши очень много увлечений, он столько всего знает. Я уверен, что тебе, как любителю поговорить, всегда найдется тема для обсуждения с ним. Он очень интересный.
Я поймала тепло в глазах Юры.
Как хорошо, что он умел говорить о своей любви. А есть же люди, которые любят молча.
Они никогда не произносят вслух слова восхищения и обожания, как будто боятся, что кто-то узнает об их слабости — любить человека. Напрасно, потому что слова любви делают нас красивыми, стоит им только коснуться кончика языка и краешка губ.
— Ты его очень сильно любишь — Гошу?
— А что значит «очень сильно»? Я его просто люблю. Он — мой родной человек, и мы заботимся друг о друге. Я переживаю, когда Гоша плохо себя чувствует или плохо поел. И злюсь на него, когда он не смывает волосы в раковине, после того как побреется. И это все нормально. В этом и заключаются отношения. Я варю спагетти, да? — Юра ловко набрал в кастрюлю воду и поставил ее на газ.
— Да. Только не перепрыгивай так резко с темы на тему, как белка. Так в чем, ты говоришь, заключаются отношения? В простых банальностях вроде уборки квартиры и покупки лекарств для любимого, когда он заболел?
— Да. А, по-твоему, в чем они заключаются?
— Да-да, ты прав. Просто… Ты у меня первый гей в плане общения. Я ничего не знаю о любви мужчины к мужчине, поэтому буду задавать много дурацких вопросов, ничего страшного?
— Ну, у тебя потрясающие каблуки, так что тебе можно все.
Мы улыбнулись друг другу. В ту пору я любила носить черные туфли на длинном, словно шея жирафа, пятнадцатисантиметровом каблуке. Чтобы не слишком волновать умы прохожих, я всегда сочетала их с длинной юбкой или закрытым пиджаком. Визуально это делало их почти что строгими, но в душе…
в душе я ощущала себя порочной, и ровно настолько, насколько требовалось моей тургеневской половине души для равновесия.
Капля разумной безнравственности еще не навредила ни одной женщине.
На стол тем временем аккуратно легли две бамбуковые салфетки, а поверх них — большие тарелки с разогретой курицей и стаканы с напитками.
— Юра, а почему ты решил рассказать мне о своей любви к мужчине?
— Потому что я считаю, это важно — говорить о разных формах любви. Если у людей искренние чувства — все равно, какого они пола.
— А когда ты понял, что ты — гей?
— Такого момента, что я проснулся утром и вдруг понял, что я — гей, не было. Я помню, что, когда мне было лет семь-восемь, в моем окружении были мужчины, которых я считал симпатичными внешне. А вот о женщинах я так никогда не думал. В то время я, конечно, об этом не размышлял: почему мужчины, а не женщины. Просто они мне нравились, и все, я не анализировал это. Переломный момент произошел в подростковом возрасте, когда начинает проявляться сексуальность, какие-то процессы происходят в теле на уровне физиологии. Лет в тринадцать-пятнадцать, наверное. И вот я заметил, что во взрослых фильмах мне нравятся те постельные сцены, где присутствуют красивые мужчины. На женщин я вообще не обращал внимания. Точнее, обращал, но они не трогали меня совсем.
— Я тебя прекрасно понимаю. Мне тоже нравятся сцены секса с красивыми мужчинами.
Юра рассмеялся и поставил на стол подоспевшие спагетти. Еда выглядела настолько аппетитно, что у меня вспорхнули бабочки в животе. Она пахла, переливалась, подмигивала… Всего лишь курица и спагетти. Только голодный человек способен осознать истинную ценность вещей.
— Я жил в маленькой провинции, где речи о геях не могло быть даже в теории. Из-за этого у меня в голове были какие-то рамки: что нормально, а что нет. Поэтому сначала я записал себя в бисексуалы. Но довольно быстро понял — никакой я не бисексуал. Просто начал вести с собой откровенный диалог, и после этого все стало на свои места. Я понял, кого хочу любить.