Сделав 2 шага, Ника оказалась там же: квартира была не только ветхой, но еще и очень маленькой.
– Я же продал старую хату, а ремонт в таунхаусе еще не сделал. Вот, приходится кантоваться у друга. Я лучше потрачу бабки на наши веселые приключения, чем буду отдавать их за шикарную нору.
– Шикарную? Достаточно было бы хотя бы человеческой.
– Ой, да брось. Тут все работает. Просто мебель старая: другу квартира досталась от умершей бабки. Небольшой косметический ремонт и нора станет человеческой.
– Небольшой? – продолжала гнуть свою линию Ника.
– Да. Переклеить обои, поменять всю мебель, вставить новые окна, отциклевать и залакировать полы… – он остановился. – Да, на самом деле работы тут до фига, – и громко рассмеялся.
Котлеты были вкусными. Настоящие домашние котлеты. Игорь даже сам сделал фарш.
– Не знала, что вы умеете готовить, – пробубнила Ника с набитым ртом.
– Ты еще очень многого не знаешь обо мне, детка, – в последнее время сексуальный напор со стороны Игоря становился все сильнее. Поначалу Нике было неудобно, хотя скорее непривычно, что взрослый мужчина проявляет к ней подобный интерес, а теперь ей это даже нравилось, хотя она никогда и не отвечала на его подкаты и, фактически, все их игнорировала. Она сама не могла понять, почему ведет себя так. Конечно, Игорь бы не стал связываться с девчонкой, если бы не хотел затащить ее в постель. О своих намерениях он, собственно, прямо заявил в первый же день знакомства. Порой она чувствовала, как от очередной его фразочки с сексуальным подтекстом в ней зарождалось возбуждение. Оно распускалось внутри ее живота и протягивало свои красные стебли во все оконечности ее тела, пронзая насквозь каждый орган. Но каждый раз, когда стебли пытались прорваться в голову, и та начинала кружиться, Ника подавляла возбуждение. И по возвращении в реальность она пыталась разглядеть во взгляде Игоря, заметил ли он тот эффект, который его слова произвели на нее. Но поскольку внешне она всегда оставалась спокойной и даже румянец не проступал на ее щеках, Игорь никак не мог догадаться.
– Чем займемся вечером? Я так понимаю, что в ресторан мы уже не пойдем.
– Идем на день рождения моего друга.
– Хозяина квартиры?
– Нет, – засмеялся он. – К моему старинному приятелю. Дружим со школы. Столько, сколько мы дружим…
– Что, неужели с отечественной войны 1812 года? – на этот раз шутка про возраст не заставила Игоря состроить гримасу. Видно было, что он действительно рад тому, что имеет такие долгие дружеские отношения с именинником.
– Он классный. Доедай быстрее и поехали. Хочу поскорее с ним увидеться.
«И показать ему тебя», – подумал он следом, но не озвучил.
В промежутках между хищными взглядами Вадима на Нику, Игорь одну за другой опрокидывал в себя рюмки текилы. И чем больше становилась концентрация алкоголя в крови, тем раздражающее становилась атмосфера вокруг. Ника почему-то весь вечер старательно выдергивала свою руку из его и каждый раз отодвигалась, когда он даже случайно касался ее плечом или коленом. При этом всякий раз, когда Вадим подходил к ним, чтобы справиться о настроении, и его рука оказывалась на плече Ники, она улыбалась и вовсе не пыталась ее скинуть. Да еще из головы не выходило это дурацкое «моя подруга», когда он представлял Нику Вадиму. Между ними никогда не было соперничества, их связывал ворох совместных воспоминаний и годы дружбы. Но в этот вечер он отчаянно ненавидел Вадима за его лысый череп, который придавал ему брутальности, за его приторную вежливость, и обходительность, и искрометный юмор за праздничным столом. «Ошибка! Это была чертова ошибка тащить ее сюда», – не выкручивалось из его головы. Он хотел похвастаться перед другом – и уже это само по себе было странным, ибо за все время их общения у него ни разу не возникало подобного желания, – а вместо этого так выпукло и так отчетливо осознал, что Ника вовсе не его девушка. Не его.
Когда он в очередной раз очнулся от своих навязчивых мыслей, то обнаружил себя за праздничным столом одного – гости переместились кто в бар, кто на танцпол. Он судорожно начал выискивать Нику глазами, пока не наткнулся на ее спину, а через некоторое время она сменилась спиной Вадима. «Твою мать!» – выкрикнул он, опрокинул в себя очередную стопку текилы и кинулся из-за стола. Он подскочил к танцующим Нике и Вадиму, сильно дернул последнего за обнявшую ее торс руку. На лицах обоих читалось недоумение.
– Отвали! Ясно? Перестань ее лапать!
– Никто никого не лапает! Мы танцуем, – вскрикнула Ника, уязвленная обвинениями Игоря.