И тут Игорь медленно поднялся. Своей головой он заслонил свет потолочной люстры – и на Нику легла тень.
– Я хочу свой подарок!
– Подарок? – теперь, когда Ника не могла видеть его губ, она как будто впервые услышала, сколь нечленораздельна его речь. И переспросила скорее больше, чтобы удостовериться в услышанном. Но Игорь снова истолковал по-своему.
– Да! У меня вообще-то день рождения сегодня, девочка! Ты вот пришла. Молодец! Ну а подарок-то где, а?
– Но я же не знала… – попыталась было Ника объясниться, все никак не беря в толк, что диалога с Игорем, или скорее с тем, что от него еще осталось после выпитого, сегодня не выйдет.
– Бла-бла-бла. Снимай это! – и он дернул ее за майку. – Будешь дарить мне себя. Раз ничего у тебя другого больше нет.
Он сказал это так, что она, не сняв ни единой вещи, почувствовала себя голой и продрогшей перед ним.
– Я не буду, – она поднялась – и на верхушке человека-скалы блеснул свет заслоненной им лампы.
Он молчал. Он не двигался. Выражение его лица в контровом свете было не доступно.
И только когда она сделала попытку обойти его, чтобы выйти из кухни, он, в свою очередь, двинулся на нее. Ника попятилась к окну. А когда пятиться стало некуда и ее спина уперлась в подоконник, Игорь навалился на нее и уставился взглядом – настойчивым и тяжелым.
– Что… – не успела она закончить, как он прикоснулся пальцем к ее губам и покачал головой, веля молчать.
Он запустил ладонь в ее волосы и крепко обхватил череп – немного сжать, и ее нет. Наклонился и начал целовать. И это совершенно не было похоже на их привычные поцелуи. Вернее, это совершенно не было похоже на поцелуи в принципе. Он как будто пытался откусить от нее кусок.
«Ай. Мне так не нравится», – выкрикнула Ника, но в реальности из-за присосавшегося к ней Игоря раздалось лишь недовольное мычание.
– Ах, тебе не нравится! – и он навалился сильнее на ее тело, вцепился больнее в ее губы.
Она попыталась оттолкнуть Игоря, но его крепкое тело, словно песок, поглотило энергию ее ударов. Ника закричала. То ли на крик, то ли по совпадению на кухне появился впустивший ее в эту квартиру мужчина.
– Отстань ты от девушки! Она не расположена, – и он дернул Игоря за плечо.
Игорь резко развернулся к вошедшему и одновременно с тем так сильно прижал Нику к подоконнику, что раздался хруст. Его услышали все трое. И все трое замерли. Мышцы Игоря на долю секунды расслабились – и Ника тут же вынырнула из-за него на середину кухни. Но уже следующее ее движение было прервано рукой Игоря, схватившего ее за куртку. В кухне раздался еще один хруст. Она попыталась вывернуться из порванной куртки, но Игорь все еще крепко сжимал ее в своей руке, одновременно подтягивая Нику к себе. В бессилии она невольно упала перед ним на колени.
– Пожалуйста, не надо. Пожалуйста, можно я уйду, – вырвалось из нее – и на кухне раздался очередной хруст, но услышала его только Ника, окончательно сломавшаяся от всего происходящего.
– Ты останешься здесь. Со мной. Потому что Я ТАК ХОЧУ!
Игорь повалил Нику на пол. Ее ноги он прижимал весом своего тела, ее руки держал плотно прижатыми к полу, а другой свободной рукой пытался расстегнуть пуговицу на ее штанах. Находящийся на кухне мужчина периодически хватал Игоря за руку, обхватывал его за талию и пытался оттащить, но Игорь отмахивался от него, как он назойливой мухи, с невероятной для упитого в хлам человека быстротой.
– Пожалуйста. Пожалуйста, – вновь и вновь умоляла Ника, не в силах подобрать ничего более убедительного.
– Сейчас. Сейчас. Все будет, – шептал ей в ответ Игорь, совершенно не понимающий истинного смысла ее просьб.
И вот в какой-то момент Игорь, измученный неподдающейся пуговицей на Никиных штанах и назойливостью своего гостя, взревел, воздев обе руки к потолку и одновременно немного привстав на коленях. Этой пары секунд Нике хватило, чтобы с силой оттолкнуться от его тела и проскользить по полу до самого дверного проема. Вскочила на ноги, одновременно развернувшись, – и в коридор. Схватилась за замок – распахнула дверь. С обочины сознания донеслось: «Обувь!» Подцепила с пола первую попавшуюся под руку пару – и на площадку. Пролетев вниз пару лестничных пролетов, Ника услышала над собой не крик, но вой Игоря. Это был дикий рев об утерянной голодным хищником добыче. Пара человеческих голосов раздались следом. Они уговаривали Игоря вернуться домой. Уговаривали зверя прервать охоту. А Ника продолжала бежать. Бесшумно. Босиком по холодным бетонным ступеням. Постепенно, пролет за пролетом голоса и вой становились все тише, все отдаленнее. Когда Нике стали слышны только звуки сбившегося дыхания и колотящего в уши сердца, она наконец перестала бежать, села на ступеньку и затряслась в беззвучном рыдании…