Читать онлайн "Внутрилагерная война между "идейными" и "отколовшимися" ворами в. период 1947-1953 гг (СИ)" - Герман Сергей Эдуардович - RuLit

Прибалты считали свою жизнь до 1940 года идеальной, мечтали к ней вернуться и твердо верили в возрождение независимости своих стран.

Украинцы и прибалты прибывали в Гулаг крепко спаянными компактными группами уже побывавшими в боях, преисполненные боевого духа, объединенные простой, зачастую грубой и примитивной, но сильной и жизнеспособной национальной идеей.

Именно среди них «органы» и предпочитали «вскрывать» разного рода национально-культурные землячества, братства, «подпольные контрреволюционные организации», фабрикуя и раздувая «политические» дела.

По имеющимся в отчетах органов МГБ «сводкам настроений», мы видим, что отношение основной массы заключённых к советской системе в целом, к низовой лагерной администрации и блатным, в действительности отличалось неприкрытой критичностью, а нередко — откровенной враждебностью.

Оперативные отделы, конечно же, бдительно отслеживали настроения и

среди этой категории заключённых, заводили уголовные дела на тех из них, кто допускал наиболее нетерпимые высказывания в отношении советской власти, государственного строя или руководителей партии.

Как правило, прибалты, «западные» украинцы, уроженцы Кавказа и другие мусульмане держались достаточно замкнуто и отчужденно от основной массы заключённых, устанавливая с ним лишь необходимые или вынужденные контакты. Друг c другом разные этносы общались тоже не очень активно, замыкаясь в своем национальном кругу. Не обходилось без спонтанных и националистических проявлений. Так как многие из них считали именно русских виновниками своих бед.

В официальных источниках периодически упоминается о попытках лагерных "низов", в том числе осужденных за контрреволюционные преступления, проявить своеобразную кастовую солидарность и сплотиться против вымогательств и насилия "отошедших", например, о событиях в Ванино (Дальстрой) в октябре 1949 г.

В "сучьей войне" со временем стали заметно выделяться "кавказцы", которые вызвали столкновения с русскими заключенными в Черногорскстрое МВД в январе 1952 г<a class="sdfootnoteanc" href="#sdfootnote110sym" name="sdfootnote110anc">110</a>. и во время работ на котловане Куйбышевской ГЭС (Кунеевский ИТЛ) в марте 1952 г.

Практически все этнические группировки считали свое пребывание в неволе незаконным, несправедливым, ошибочным. Наиболее эмоциональными

и неспокойными (по внешним проявлениям своего недовольства и протеста) были украинцы, считавшиеся наиболее влиятельной группой среди тех, кого относили к политическим заключенным. В отличие от "врагов народа" 1930-х гг. им был не свойственен комплекс вины перед "родным советским государством", они не ограничивали себя рамками лагерной «законности», имели специфические навыки существования в подполье, их не останавливало, в случае необходимости, убийство, но главное - они были способны противостоять воровским группировкам, так как в их числе было немало осужденных за политический бандитизм.

Активность украинских националистов застала лагерную администрацию врасплох. В справке руководства Песчаного ИТЛ отмечалось, что «оуновское подполье западных областей Украины устанавливает связь с семьями украинских националистов, бандитов и бандпособников, выселенных в отдаленные районы Советского Союза, путем тайнописи и зашифрованной переписки, направляемой через почту, а также посылкой в места спецпоселения специальных курьеров и связников»<a class="sdfootnoteanc" href="#sdfootnote111sym" name="sdfootnote111anc">111</a>.

При помощи курьеров и агентуры среди спецпоселенцев-украинцев зарубежные центры ОУН и бандеровцы связывались с лагерным подпольем и даже координировали деятельность подпольных групп и организаций. Оперативный отдел Песчаного ИТЛ докладывал, что «в качестве связников оуновско-бандеровского подполья между лаготделениями и с волей служит некоторая часть работников хозорганов, общающихся с заключенными по работе (шофера, технадзор и другие), а в ряде случаев деклассированный элемент, особенно, из женщин»<a class="sdfootnoteanc" href="#sdfootnote112sym" name="sdfootnote112anc">112</a>.

С «западниками» в ГУЛАГ были привнесены методы подпольной борьбы, с другой стороны, они сами очень легко и органично восприняли опыт «паразитического выживания» прежних криминальных группировок. В 1952 г. в Минеральном ИТЛ, где большинство заключенных составляли именно западные украинцы, они начали борьбу за «занятие в лагере привилегированного положения». Помимо уже давно известной тактики захвата при помощи насилия и террора всех «выгодных» производственных постов и постов лагерной обслуги националисты добавили собственный специфический опыт «контрразведывательной» борьбы, объявив войну всем секретным осведомителям, всем тем, кто мог выступить свидетелем по уголовным делам. Из-за этих действий в некоторых случаях были парализованы оперативно-чекистские аппараты. Старые агенты боялись приходить на явки, свидетели убийств отказывались от показаний, нередко просто не являясь на допросы, предпочитая дисциплинарное наказание смерти от рук националистов. «Западники», как правило, не шли на вербовку, были и такие случаи, когда «завербованные агенты, как жаловались оперативники, становились "двурушниками"»<a class="sdfootnoteanc" href="#sdfootnote113sym" name="sdfootnote113anc">113</a> и сами убивали агентов МВД и МГБ. В качестве боевиков выступали осужденные на 20-25 лет оуновцы, не боявшиеся получать дополнительные сроки наказания.