— Ну и опыты у тебя! — начал Тай’нин, когда кроме него, Хель’рау, Кель’рина и Исан’нэ поблизости никого не осталось. — В будущем предупреждай, чтобы хоть отходили подальше. А лучше подготовь ещё один вал между нами и твоими творениями.
— Это не моё, это она…
— Сделала ровно то, что ты сказал. Ладно, забыли. Теперь, без лишнего шума, что думаешь?
— Почтенные маги, разумеется, правы, говоря о проблемах. Но у каррцев-то всё каким-то образом получилось. Следовательно, им известен некий способ всё же сделать то, что члены нашей Гильдии считают слишком затратным и сложным. Если у меня будет больше времени, я его раскрою.
— Только не в ущерб другим делам. Что толку от твоего успеха, если мы разоримся или нас прирежут очередные заговорщики? Хотя тайна взрывающихся камней мне тоже любопытна. Кель’рин, а у тебя какое мнение об этом всём? Да, думаю, Исан’нэ уже достаточно восстановилась, можешь её отпустить.
— Виноват! — он немедленно убрал руки, отчего соратница заметно пошатнулась, и сделал быстрый шаг в сторону. — По поводу зачитанного отчёта, считаю, что если у противника было две сотни обученных магов, то их командующий действовал глупо. Имея такое сокрушительное превосходство, ему следовало подвести своих магов под прикрытием стены щитов так близко, как потребуется для подавления магии защитников, и начать убивать воинов на валу обычными способами. В такой ситуации обороняющиеся не решились бы на контратаку, так как уступали числом. Значит, им оставалось бы или ждать, пока их не истребят всех до единого, или немедленно бежать. И это использование нагрева на расстоянии… Такой техникой не пользуются уже сотни лет. Она нерациональна. Во время опыта госпожа Исан’нэ истратила все силы на то, чтобы нанести несколько лёгких ран. Если бы вместо соломенных воинов стояли живые, погиб бы один или два, не больше. А используя современные техники и под прикрытием щитоносцев и стрелков она справилась бы с двумя десятками врагов!
— Не меньше чем с тремя… — губы соратницы растянулись в кривой улыбке. В сочетании с тихим голосом, перемазанным кровью лицом и перчатками и покрытой подпалинами бронёй получилось откровенно жутко. — И забудь… Про «госпожу»… Между своими не пристало…
— А что скажешь про версию с зачарованием?
— Слишком дорого при малой эффективности. Проблему, которую озвучил господин Парвис, можно обойти, используя сохраняющие камни. Но на месте каррского командующего я вместо покупки этих камней снарядил бы несколько сотен лучников. Считаю, что от них было бы больше пользы, чем от одноразовых зачарованных предметов.
— Значит, считаешь, что их командующий глуп? — Тай’нин рассмеялся, но взгляд остался задумчивым.
— Не могу сказать, пока не встречусь с ним в бою.
— Разумно. Не стоит недооценивать противника. А шанс сразиться с ним у нас возможно ещё будет.
— Мы выступаем в Степь? — удивился Кель’рин. Всё же приграничная стычка с участием одной или двух тысяч воинов едва ли стоит личного вмешательства главы целой страны.
— Нет. Я отправлю посла к царю требовать объяснений и отдам приказ генералу Террису. Ему придётся пройти с войском почти половину западной границы, но со временем мы получим от него стоящие сведения. Даже если будет большая война, у него хватит сил и умения, чтобы продержаться. А сейчас у меня для тебя задание! — Тай’нин улыбнулся. — Во-первых, возьмёшь у Оргранга десяток воинов и проводишь Исан’нэ домой.
— Но без меня… — попыталась та возразить.
— Ничего, до вечера дотяну. Кель’рин, во-вторых! Когда приедете, получишь две вещи, небольшой подарок и что-то вроде официального статуса, чтобы те, кто не в курсе наших дел, не мешали тебе работать. Ис тебе всё объяснит. Выполняй.
Глава 9. Тайная Стража
— Го… Исан’нэ, вы хорошо себя чувствуете? — спросил Каль’рин, когда они въехали под арку городских ворот. На коня её удалось усадить только с помощью троих гвардейцев, и первое время он всерьёз опасался, что она вывалится из седла. Теперь же соратница держалась почти так же уверенно, как и всегда, и выглядела уже не жалкой жертвой собственной магии, а скорее усталым воином, возвращающимся с победой из кровавой битвы.
— Пытаешься проявить участие? — в её голосе звучала насмешка. — Жить буду.
— Я чем-то вас оскорбил?
— Четыре месяца назад, когда начался мятеж, я прошла от ворот Дворца до гвардейских казарм с двумя арбалетными стрелами в спине. И хоть бы кто заметил! А сейчас столько заботы… И ты считаешь, я правда не знаю, что говорят обо мне люди, когда уверенны, что я их не слышу?
На несколько мгновений Исан’нэ молча отвернулась, а когда повернулась вновь, презрительная гримаса уже исчезла без следа, превратившись в самое милое выражение лица, какое он только видел.
— Кель’рин, прости мою грубость! — начала она, изобразив заискивающую улыбку. — Кажется, сегодняшний несчастный случай сказался на мне сильнее, чем я думала, и, наверное, я несла какую-то чушь. Но сейчас я прихожу в себя. Пожалуйста, давай забудем этот случай!
— Хорошо, — столь быстрая смена настроений собеседницы его немного пугала.
Приветливость и напускное смущение на лице Исан’нэ исчезли, сменившись привычным скучающим выражением.
— Тай всегда говорил, что за притворной вежливостью часто скрывается ложь и предательство, — ответила она, панибратски назвав Регента кратким именем. — Согласна с ним. Но я действительно была не права, разговаривая с тобой таким образом.
— Вам не за что извиняться, — ответил Кель’рин и, помолчав, решил продолжить разговор. — Ваше Высокое наречие безупречно. Вы ведь родом не из Черногорья, верно?
— С севера царства Каррского. И научись обращаться ко мне на «ты». Я уже месяц не регент, пора запомнить.
— Постараюсь исправиться. С тех пор как я впервые приехал в Столицу, мне пришлось привыкнуть, что большинство здесь не могут верно произнести даже моего имени. Маги здесь говорят только на простонародном черногорском, а когда пытаются использовать Высокое наречие, это звучит скорее жалко. Ты же говоришь на нём так, как будто прожила всю жизнь среди аристократов в Ар-Най’котте.
— Это твоё мнение или лесть?
— Это правда.
— Высокому черногорскому я начала учиться у Тая четыре года назад. Ещё могу разговаривать на западном и восточном торговых языках, языках царства Каррского, Таёжного Края и степных племён.
— Восхищён вашими… То есть, твоими талантами! — выразил искреннее уважение Кель’рин.
Богатый список, особенно по сравнению с его собственным, состоящим, помимо Высокого наречия, из торгового языка Державы да позаимствованной у воинов Таёжного Края обширной коллекции крепких северных ругательств. Наверное, редкий купец знает так много. Жаль только, что, обучаясь у Регента, она переняла не только его чистое произношение, но и его бесцеремонность. Или тут приложил руку Лан’нау? Интересно, кто учил её остальным? Становится страшно от одной мысли, что на языке северян она изъясняется в тех же цветастых выражениях, на которые был так щедр генерал Оргрун.
— Не стоит того! — равнодушно ответила Исан’нэ. — Это было не сложно.
— А… Прости, если лезу не в своё дело, но как получилось, что у тебя наше имя? — Кель’рин с трудом преодолел смущение. Неизвестно, что заставляло его нервничать больше, то, что он обращался к Исан’нэ как к равной, или что так нагло лез в её прошлое, но представится ли когда-либо ещё шанс узнать о ней от неё самой?
— Таю надо было меня как-то называть. «Исан» созвучно каррскому «хиссан», а «нэ»… На ваши Высокие Линии я не очень похожа, всё равно никто бы не поверил. А быть одарённой полукровкой по имени вполне приемлемо. В любом случае, мне его выбор нравится.
Чем дальше, тем нелепей, подумал Кель’рин. Регент придумал ей имя, чтобы ему было, как к ней обращаться? И нужно будет выяснить, что означает это «хиссан»…