— Вы совершили страшную ошибку. Придёт время, и вы это поймёте, — недрогнувшим голосом произнёс Альфин и умолк, гордо подняв голову.
— Касинис из Талнома! Вы признаётесь виновным в пособничестве мятежу. Согласно закону Владыки, пособник мятежников может искупить свою вину усердным трудом в течение не менее десяти лет. Кроме того, за поношение имени Его Могущества вам полагается двадцать ударов плетью. Однако, поскольку вы являетесь одарёнными и при этом не желаете признать своих преступлений и добровольно принять наказание, я приговариваю вас к смерти! Ваше имущество будет конфисковано в казну, а сами вы казнены обезглавливанием.
Последний из обвиняемых выдержкой своего предшественника не обладал и принялся было громко возмущаться приговором, однако вскоре затих в руках гвардейцев.
— На этом объявляю суд оконченным! — торжественно произнёс верховный судья. — А теперь прошу внимания! С вами желает говорить Его Могущество регент!
Взгляды всех присутствующих в зале устремились на Тай’нина. Тот, пробормотав что-то вроде «ну наконец-то», встряхнулся, быстрыми шагами подошёл к судейскому столу и уселся на его край прямо поверх бумаг, а Исан’нэ неподвижным изваянием встала рядом с ним.
— Благодарю всех, кто сегодня сделал свой вклад в установление справедливости! — без предисловий объявил он. — А теперь… Я своей властью изменяю приговор. Парвис Эвиссон! Я принимаю твоё раскаяние в содеянном и приказываю заменить казнь изгнанием. Твоя жизнь снова принадлежит тебе. Ты должен немедленно покинуть Столицу и никогда более не возвращаться.
— Да, Ваше Могущество, — покорно согласился тот, а по его искре пробежала волна облегчения.
— Дальше, Касинис из Талнома. Если бы бранью можно было ранить, половина Столицы уже была бы мертва! — сказал Регент, вызвав смешки среди слушателей. — Но сделать что-то большее… В тебе нет на это решимости, а за одни лишь слова следует наказывать не топором, а плетью. Так что я отменяю смертный приговор, но оставляю порку, чтобы научить следить за языком.
— А мастер Альфин, Ваше Могущество? — осторожно спросил бывший гильдмастер.
— А мастер Альфин отправится в пустоту, — резко ответил Тай’нин. — Как я и обещал.
Глава 24. Во благо государства
— И что было дальше? — спросила Нарин’нэ.
Похоже, что за прошедшее с прошлой встречи время она заметно набралась сил. По крайней мере, встретить гостя она вышла уже не в домашнем халате с чужого плеча, а в кожаной куртке, штанах и сапогах гвардейца Чёрной роты. А кроме того, девушка, несмотря на всё ещё заметную хромоту, сама высказала желание совершить прогулку вокруг дома и одновременно послушать последние новости.
— Дальше… — продолжил свой рассказ Кель’рин. — Дальше судья занялся Харвисом и остальными. С ними проще, не нужно никаких голосований Гильдии, только обвинение и приговор.
— Тоже всех в пустоту? Господин Баринсон суров…
— Думаю, ты можешь звать его по личному имени, — подмигнул ей Кель’рин. — Говорить «господин Баринсон» как-то слишком по-простонародному.
— Я не из Линий, — напомнила Нарин’нэ.
— Ну и что? Ты же воин! Боевой маг! И… Если хочешь, давай попросим нашего мастера дать тебе родовое имя по обычаю Приречья или Карра? Нарин… Эээ, прости, не знаю имени твоего отца. Хотя, наверное, можно Нарин Тай’нинсон, — он рассмеялся, заметив охватившее девушку смущение. — Или Нарин ви Ар-Лен’нари! Ты официально станешь ровней верховному судье не только по праву дара, но и происхождения. Будешь называть его просто «господин Оклин». Как тебе?
— Я бы хотела остаться Нарин’нэ, если можно, — улыбнулась в ответ она здоровой половиной лица. — А тебе только дай власть… Стал бы Владыкой — объявил меня наследной принцессой просто ради развлечения?
— Ну что вы, моя владычица! — ответил Кель’рин, подражая манере Ирвина. — Разве я посмел бы вас разжаловать?
— Прости, но это уже не смешно, — резко помрачнела Нарин’нэ. — Так чем там закончился суд?
— Всех в пустоту, как ты и говорила. Кроме Марко. Официально он теперь каторжник, но его выкупит Хель’рау. Он хочет, чтобы тот готовил для нас этот огненный порошок и раскрыл все его секреты. Считает, что в будущих войнах это может быть полезно. Все остальные уже казнены, и Альфин, и наёмники. Я только что с церемонии, поехал к тебе, как только всё закончилось.
— Я понимаю, что ты, мастер и остальные делаете это для меня, но… — девушка грустно покачала головой и поморщилась. — Кель’рин, ты ведь не привёз мне никаких отрубленных голов?
— Голов нет, но есть кое-что ещё, — ухмыльнулся молодой маг. — Оставил у седла. Если сейчас зайдём…
— Пошли! — быстро согласилась Нарин’нэ.
Добравшись вместе с девушкой до коновязи, Кель’рин отвязал от сбруи своего коня длинный свёрток и просто протянул ей.
— Это… Держи! — все слова почему-то вылетели из головы и речь поневоле получилась несколько сбивчивой. — Заказал уже давно, но всё как-то… Надеюсь, тебе подойдёт.
Нарин’нэ вопросительно посмотрела на него, принимая подарок.
— Разверни.
Из-под холста показалась рукоять с причудливо выгнутой гардой, а затем тонкие чёрные ножны в оправе из бронзовых колец и с намотанной вокруг них кожаной перевязью.
— Длинный меч? — подняла правую бровь девушка.
— Не простой. Помнишь, я рассказывал про Айсун’нэ Молнию? Это почти точная копия её оружия, только без анимистики и украшений. Обнажи его!
Нарин’нэ послушно потянула за эфес, извлекая изящный узкий клинок.
— Почти вдвое легче обычного. Чувствуешь? — прокомментировал Кель’рин, когда девушка сделала пару пробных взмахов. — По-моему, как раз то, что тебе нужно. Вес и скорость кинжала, длина полноразмерного меча. Рубит, правда… — он добавил расхожее северное выражение, объясняющее, что для рубящих ударов необычный меч действительно не слишком подходит. — Зато колет отлично, гарантирую!
— Уже опробовал? — криво улыбнулась она, вкладывая оружие обратно в ножны.
— Только на чучеле, — ответил он, возвращая ухмылку. — Чего и тебе желаю. Можем сходить к казармам гвардии, когда наберёшься сил. Мастер Тай’нин говорил, чтобы мы упражнялись в фехтовании. Его поручения надо выполнять!
— Да я теперь… — вместо слов Нарин’нэ молча коснулась пальцами пустой глазницы и безнадёжно махнула рукой.
— Всё ещё боевой маг! — закончил за неё молодой маг. — Самое смертоносное существо в мире. Слушай, сестра-гвардеец! Мы же одарённые! Нас учили сражаться в любых условиях, хоть в полной темноте, продолжать бой с любыми ранами… Знаешь, — добавил он, видя, что воодушевляющая речь не приносит эффекта, — давай в тренировочном поединке я буду драться с завязанными глазами? Или надену шлем задом наперёд? С нашими-то способностями зрение не так уж важно.
— Кель’рин, не надо… Знаешь, мастер уже говорил мне почти то же самое, и я… Я правда благодарна за подарок и буду носить его хотя бы в знак уважения! — в подтверждение своих слов она торопливо размотала и накинула на себя перевязь, устраивая меч на предназначенное ему место. — Я помню свой долг воина. Это твоё фехтование… Да, я ценю твои старания научить меня своим навыкам и сделать сильнее, просто… Дай мне время, хорошо? И… Смотри! — девушка показала рукой вдоль улицы и её единственный глаз радостно заблестел. — Мастер и госпожа Исан’нэ едут сюда. Думаю, нам надо их встретить!
— Конечно! — согласился молодой маг. — И да, слушай, по поводу услуги для Шайин’сай, о которой мы говорили…
— Я ничего не должна Шайин’сай! — холодно ответила девушка.
— А если о том же попрошу тебя я?
— Тогда, — она попыталась удержать на лице равнодушное выражение, но через мгновение оно помимо воли превратилось в кривую улыбку, — я согласна!
Нарин’нэ Регент отправил отдыхать почти сразу после того, как отпустил эскорт, и они остались втроём. Вместе же они прошли по коридору особняка и оказались в комнате, той самой, где почти месяц назад бывший гвардеец был принят в круг соратников.