— Какое совпадение! — усмехнулся Джордж.
— Да, у неё будут близнецы, как и мы, — с гордостью сказал мальчик. — Она уже очень круглая!
— Вы часто с ней видитесь? — с неожиданным интересом Джордж подался вперёд.
— Иногда она нянчится с нами, — девочка радостно захлопала в ладоши.
— С ней обычно приходит Северус и у него такой же большой нос, как у Себастьяна из твоей истории…
— Я даже не знал, что вы с ними видитесь, — Джордж взволнованно потёр руки о брюки. — Детки, наверное, вам не нужно делиться рассказами дядюшки Джорджа… вообще ни с кем.
— Но Гермиона любит истории. Она столько всего нам рассказывает!
Джордж почесал подбородок.
— Но они, вероятно, немного отличаются от моих.
— Ага… В её историях всегда больше правды, — задумчиво вздохнул племянник.
Джордж был ошеломлён.
— Почему это в моих словах нет правды?
— Да? А что такое — мастурб-ировать?
— Ох! Ну… это такое дело… Одним словом… Вы это узнаете, когда станете постарше.
— А киска это кошка? — с любопытством посмотрела на него девочка.
— Чаще всего — да!
— Тогда почему я что-то слышала про «полизать её киску»?
— Ох… вероятно, потому ей это нравится!
Джордж быстро вскочил на ноги.
— Всё дети! Пора дядюшке Джорджу уходить…
— Но ты пропустил кое-что, — пожаловался мальчик.
— Поверь, только самое скучное.
— Но мы ещё не устали, — заныла девочка.
— Зато я устал, — фыркнул Джордж. — Да я уже охренел от усталости!
— Джордж? — из-за двери неожиданно показалась жена Фреда. — Можно тебя на пару слов, пожалуйста?
— Конечно. А вы двое готовьтесь ко сну.
Перед уходом Джордж ласково потрепал племянников по волосам. Они немного прошлись по коридору, и она заговорщически наклонилась к нему.
— Мы ценим, что ты проводишь с детьми столько времени. И они очень скучают по тебе, когда ты пропадаешь в своих безумных путешествиях… Дети обожают твои истории, но…
— Но? — Джордж поднял брови.
— Но… Я думаю, что такие понятия, как «охренел от усталости», немного тяжеловаты для них в детском возрасте. Используй более подходящие выражения.
— Без проблем, — добродушно улыбнулся Джордж. — Больше никаких взрослых выражений рядом с их невинными ушками.
Сомневаясь, она нерешительно улыбнулась в ответ, слишком уж хорошо девушка знала этот насмешливый тон близнецов Уизли.
— Ну хорошо, мои маленькие флоббер-червячки, я надеюсь, вы уже готовы спать? — Фред направился в детскую комнату.
— Нет! — проворчал мальчик.
— Почему же?
— Потому что, папочка, я не могу найти мою ебучую пижамку!
— Твою… что?! Джордж, мерзавец ты этакий, иди-ка сюда!
— Ну, дорогая, мне пора! — выпалил Джордж, чмокнул жену Фреда в щёку и, на ходу хватая мантию, на всех парах умчался через входную дверь.
***
Гермиона обустраивала место на траве, пока Северус помогал близнецам снять обувь, носки и закатить штанишки.
— Не заходите слишком глубоко! — предупредила их Гермиона. — Просто держитесь у берега.
— Да, мамочка! — хором ответили они и побежали к берегу реки, подпрыгивая от радости.
Сбросив сандалии, Гермиона легла на коврик для пикника, пока Северус откупорил бутылку белого вина и наполнил два бокала для каждого из них.
— С Годовщиной! — они чокнулись, и он страстно всматривался в её глаза.
— С Годовщиной, господин директор! — улыбнулась она в ответ.
Он ухмыльнулся и сделал глоток.
— Не предполагал, что ты придумаешь для меня что-то ещё, помимо Принца-полукровки.
— О, не волнуйся, у меня для тебя много чего припасено, — она сделала большой глоток вина, повернулась, и с довольным вздохом, расположилась у него на груди.
Запустив пальцы в её волосы, Северус поглаживал мягкие локоны, Гермиона закрыла глаза и благодарно застонала.
— Папа, посмотри, что я нашёл! — темноволосый мальчик шлёпнул что-то мокрое в руку отца.
— Что это?
— Камень.
— Ты в этом уверен? — спросил Северус, рассматривая его на Солнце.
— Думаю, да.
Гермиона приоткрыла глаза, наслаждаясь зрелищем, как её сын взволнованно улыбался, а чёрные глаза мальчика сияли. Это была их любимая игра, и он знал, что произойдёт дальше.
— Ну смотри… — пробормотал Северус.
Держа серый камень в ладони, он постучал по нему пальцем, и тот незамедлительно превратился в прекрасную белоснежную ракушку.
— Что это? — маленький мальчик наклонился ближе, сложил руки на груди и забавно нахмурился.
— Мне кажется, внутри что-то есть, — Северус вернул находку ему назад.
Мальчишка осторожно раскрыл хрупкую раковину, из которой выпорхнула красивая голубая бабочка. Она пару раз взмахнула крыльями и села на руку ребёнка. Его рот приоткрылся от восторга. Малыш поворачивал свой маленький кулачок, наблюдая, как бабочка ползала по нему, и её крылья трепетали с каждым движением.
— Смотри, мамочка! — широко раскрытые тёмные глаза мальчишки сверкали от восторга.
— Она прекрасна… И, кажется, ты ей нравишься, — Гермиона улыбалась и поглаживала грудь Северуса кончиками пальцев.
Мальчик радостно кивнул и побрёл обратно к берегу.
— Они либо очень запутаются в этом мире, либо будут видеть магию во всём, — прошептала она.
— Этот мир постоянно сбивает с толку. Он пугающий и непредсказуемый, — Северус сделал ещё один глоток вина и продолжил массировать её голову — Но, также, он полон магии и волшебства. И… потрясающе красивый, — он посмотрел на неё тем взглядом, от которого её сердце хотело взорваться или выпрыгнуть из груди.
— Мама, папа — смотрите! — пошатываясь, к ним направлялась кудрявая, темноволосая девчушка, и упрямо тащила с собой что-то с самого берега.
— Это что, палка? — Гермиона протянула к ней руку.
— Нет! Это должен сделать папочка! — девочка передала палку Северусу, который усмехнулся над притворным негодованием Гермионы.
— Что бы ты хотела, милая? Волшебную палочку? — спросил он.
— Нет. Змею.
Он провёл рукой по губам, пытаясь скрыть улыбку, когда Гермиона напряжённо выпрямилась и села.
— Детка, ты ведь, на самом деле, не хочешь змею, правда?
— Но почему, мамочка? Мне они нравятся…
Гермиона посмотрела на Северуса.
— Мы уже решили, что это будет их выбор, — напомнил ей Северус. — И что мы, в любом случае, не будем на них давить.
— Да… но…
Северус медленно провёл пальцами вдоль палки, и под его прикосновением она начала извиваться, преображаясь в рептилию.
Девочка взволнованно захлопала в ладоши, когда создание переползло на её плечи и обвилось вокруг них. Змея зашипела, смотря девочке в глаза…
— Ш-ш-ш — прошипела малышка в ответ, нежно поглаживая рептилию пальцем, повернулась, взмахнув тёмными локонами, и направилась к брату.
Гермиона шокировано наблюдала за этой картиной, а затем сложила руки на груди.
— Ну тише-тише, — предчувствуя надвигающуюся бурю, Северус заключил её в объятия и коснулся губами щеки. — Она не первая упрямая, целеустремлённая девочка, влюбившаяся в змею.
Губы Гермионы предательски дрогнули от улыбки.
— Да, но змея, в которую я влюбилась, была намного больше этой, — её рука скользнула и погладила по его промежность, пока они упивались поцелуем.
Северус посадил её к себе на колени, они целовались, пили вино и смотрели, как их дети радостно играли у реки.
— Когда-то я переживала, что мне не хватит любви для них, потому что вся моя любовь принадлежит тебе, — Гермиона кивнула в сторону близнецов с лёгкой улыбкой. — Но вскоре я поняла, что любовь — это не количество, а бесконечность. Её невозможно измерить или остановить. Она неподвластна времени и длится… всегда.
Это было его слово. И сейчас она использовала его намеренно. Но только благодаря ей, благодаря их чудесным детям, Северус по-настоящему понял его значение. Нежно погладив её по щеке, он повернул лицо Гермионы, так чтобы бездонные чёрные глаза встретились золотисто-карими.
— Да… Всегда.