Девушка обвела взглядом комнату в поисках отражающих поверхностей, которые могли бы её выдать. В конце концов она пришла к выводу, что Снейп просто был невыносимым ублюдком. Но инцидент с вином не выходил у неё из головы. После этого она только убедилась, что не доверяет ему или что подсознательное недоверие просто нашло ещё одну зацепку. В любом случае она не оценила его последнюю фразу, после которой почувствовала себя ещё более неловко.
— Я закончила.
Гермиона нырнула под одеяло и отвернулась лицом к стене. Молчание… В комнате воцарилась колючая сковывающая тишина.
«Надеюсь, он раздевается?»
Тогда профессор делал это слишком тихо. В спальне не было слышно никаких звуков, даже шороха ткани. Потребовалась каждая капля её самообладания, чтобы не заглянуть через плечо — хотя она сомневалась, что Снейп предоставил ей такую же уединённость. Стиснув зубы, Гермиона натянула одеяло практически до ушей. Несмотря на мёртвую хватку, она ощущала шелковистость постельного белья. Оно было почти атласным.
«Неужели он всегда спит в такой постели? Или специально постелил его ради меня?»
Гермиона не поняла, помогает ли ей эта мысль чувствовать себя лучше или хуже. Затем её захлестнуло игривое настроение и она заскользила голыми ногами по шелковистой простыни. Или всё это было из-за вина. И от лёгкого опьянения она почувствовала себя особенно… чувственной.
— Подвиньтесь, — хрипло потребовал он.
Она немедленно рванула в сторону, пока не оказалась практически на краю кровати. Почувствовав движение позади себя, Гермиона затаила дыхание. Снейп лёг в постель.
«И что дальше?»
— Вы выучили заклинание?
Вытащив из-под одеяла свою волшебную палочку, она неловко перекатилась на другой бок и столкнулась с ним лицом к лицу. В отличие от её скованной позы в постели (в чём-то она была похожа на черепашонка, вытягивающего голову из своего панциря), Снейп свободно расположился, небрежно опираясь на один локоть.
Он оказался поджарым, но на удивление мускулистым — его руки пересекали бледно-голубые вены, от чего мышцы были ещё заметнее. Редкие тонкие волоски распространялись от ключиц и ниже, образуя тёмную поросль вокруг контуров груди. Каким-то образом от этого она почувствовала себя ещё более взволнованной. Едва ли она ожидала чего-то подобного. Раньше она вообще не позволяла себе ни о чём таком задумываться, низведя подобные мысли до маленького чёрного ящика в своей голове с наклейкой «не открывать, пока не будешь абсолютно готова». К сожалению, она не продумала такой момент, как сейчас.
— Конечно, — фыркнула Гермиона.
Гермиона не собиралась позволить ему почувствовать, как сильно она нервничает.
Снейп внимательно рассматривал её, а затем приподнял одну бровь, как бы выражая: «Что ж, приступайте».
Она заготовила в уме несколько возможных преобразований, но ввиду того, как себя чувствовала прямо сейчас, подходило только одно изменение, которое дало бы ей то, в чём она нуждалась — защищённость. Подняв волшебную палочку, она провела кончиком между своих глаз, а затем спустилась вниз — вдоль носа:
— Histomalleus, — решительно заявила Гермиона и немедленно почувствовала изменение. Успешность её заклинания также подтвердила его незамедлительная и выразительная реакция.
— Что это, чёрт возьми, такое?
— А на что похоже? — её голос теперь звучал глубже и более гнусаво.
— Не могли придумать что-то другое? — раздражённо рявкнул он.
Она подняла руку и ощупала рельефный гребень носа, проводя пальцами вниз по крючковатому изгибу.
— Почему? У вас проблемы с большими носами? — Гермиона многозначительно посмотрела на Снейпа и он, покраснев, отвёл взгляд в сторону.
Надменно скривив губы, Снейп вытащил руку из-под одеяла и взмахнул ей, призывая с другого конца комнаты маленькую бутылочку, а затем бросил её девушке.
— Что это такое?
— Смазочное зелье.
Она старалась никогда не принимать зелья, если могла этого избежать. Гермиона всегда сводила к минимуму даже маггловские лекарства. И ей всё ещё не удалось избавиться от тревоги по поводу вина.
— Не думаю, что оно потребуется. В прошлый раз я справилась самостоятельно.
— Возможно, вы вспомните, что у вас возникли проблемы, когда я прикасался к вам в прошлый раз? — сухо заметил он.
Гермиона ничего не забыла. У неё действительно были проблемы, но она не собиралась принимать зелье.
— Просто… просто сделайте всё необходимое, чтобы мне не нужно было его принимать.
Снейп нахмурился, но удивился. Она позволила ему максимум, к которому была готова на данном этапе.
— Вы хотите, чтобы я снова сделал это сзади или?..
Он поджал губы. Очевидно, эти слова давались ему нелегко. И она действительно ему сочувствовала. Он, как и она, был недоволен ситуацией, но у него была другая цель и совершенно другая мотивация. Их нельзя было сравнивать.
Правда заключалась в том, что Гермиону не устраивал никакой вариант — она бы предпочла, чтобы он вообще этого не делал ни с какой стороны, но всё же девушка вспомнила, как в прошлый раз ему удавалось простимулировать её клитор. Если бы он оказался сверху, то смог бы опять туда добраться. И эта позиция казалась ей наименее пугающей.
— Вы можете… лечь… на меня… сверху?
— Прекрасно, — он резко прервал её.
Гермиона заметила, как его чёрные глаза постоянно возвращались к её крупногабаритному носу. Снейпа явно он смущал.
«Ну это уж слишком!»
Если теперь она вынуждена изменять ради него своё тело, то ему придётся смириться с такой ерундой.
— Итак? — девушка выжидающе на него посмотрела.
— Вы можете придвинуться немного ближе? — пробормотал он.
Вздохнув, Гермиона подтянулась, уронив волшебную палочку на пол рядом с кроватью, и подползла к нему поближе, всё ещё удерживая одеяло на уровне шеи. Её тело словно превратилось в камень, а глаза, в которых плескалось вопиющее нежелание, стали размером с два блюдца. И ещё этот грёбаный нос — он выглядел совершенно нелепо. Северус с трудом мог на него смотреть.
Внезапно в его голове проскользнули мысли, стоило ли вообще проходить через всё это, и его просто парализовало от нерешительности. Однако затем Гермиона накрыла его руку своей маленькой ручкой и нежно сжала, после чего притянула профессора к себе и положила его ладонь на свою грудь. Она была такой мягкой и тёплой. И отзывчивой — её плоть моментально возбуждалась от его прикосновений. Северус напряжённо вздохнул. Её карие глаза смотрели всё ещё недоверчиво, но в них горела яростная решительность. Гермиона явно себя заставляла. Так же, как и он. У него было всего несколько часов, чтобы выполнить обряд — выбор буквально между жизнью и смертью. И, несмотря на обвинение, отвращение и страх, которые он видел в её глазах, Северус выбрал для себя жизнь.
Он обхватил рукой одну её грудь, и Гермиона сразу же закрыла глаза. Очевидно, у неё практически не было сексуального опыта. Он мог попытаться снова возбудить её пальцами. Без сомнения, она бы откликнулась, но тогда ему пришлось бы смотреть на её лицо, а этот чёртов нос пиздец как отталкивал. Также Северус подозревал, что у неё возникло бы отвращение к близости, если бы она наблюдала за ним. Таким образом, он принял решение. В конце концов, она предложила ему сделать всё необходимое. Он приподнялся над постелью и начал спускаться вниз, пока его губы не оказались на уровне её груди. Несмотря на то, что девичья грудь быстро поднималась и опускалась, ему удалось поймать сосок, втянуть его в рот и провести по нему кончиком языка единожды, дважды и далее, нежно щекоча и кружась вокруг напрягшегося пика.
— Ох-х-х! — протяжно застонала Гермиона.
Тогда он приоткрыл рот и вобрал всю ареолу, засасывая её губами и дразня языком, пока проводил ладонью вниз по её животу.
Дыхание девушки стало прерывистым, мышцы напрягались и трепетали под его ладонью. Спустившись ещё ниже, он зарылся пальцами в её лобковые волосы и с нежным давлением принудил раздвинуть ноги достаточно широко, чтобы проскользнуть между влажных складок. Как только Северус начал слегка поглаживать клитор, бёдра девушки задрожали, и он почувствовал, как её рука коснулась его затылка. А потом она тут же исчезла. Гермиона явно старалась к нему не прикасаться. Скорее всего, он был ей неприятен.