— О Боже!..
Обжигающий рот Снейпа сомкнулся на увеличенном клиторе, кончик его языка поглаживал вдоль него, посылая волны удовольствия в самые глубины её сущности. Гермиона непроизвольно приподняла голову, желая взглянуть на происходящее — как будто она могла лучше познать все ощущения, если бы увидела его своими глазами. Но повсеместно была почти непроглядная тьма, а Снейп казался просто тёмной фигурой между её ног. Чёрной опасной мужской фигурой, возбуждающей её до запредельного уровня.
Его язык оказался гибким, но упругим, и он ласкал её им вполне сознательно, преследуя определённые цели — требуя её, утверждая и заявляя на неё свои права, окончательно затуманивая её рассудок. Судя по всему, для его исследований не существовало никаких границ. После взмахов и поглаживаний, превративших клитор в пульсирующего монстра, он спустился вниз и начал омывать языком её изнывающую от желания плоть. Должно быть, она уже истекала смазкой, но, похоже, это не вызывало у него отвращения. Снейп попеременно чередовал щекочущие ласки и ритмичные погружения языка внутрь.
Тогда Гермиона случайно заметила, что её бёдра инстинктивно покачиваются ему навстречу. В чём-то всё было похоже на секс, но приятное щекотание длинных волос профессора между бёдер не давало ей забыть, что на самом деле там происходит. Его язык во влагалище доводил её до пределов, однако, когда он вернул всё своё внимание к клитору, одновременно с этим проскальзывая в разгорячённое отверстие двумя длинными пальцами, Гермиона окончательно потеряла голову, позабыв обо всём, что было до этого.
— Ох мой… Ох… Да!.. — всхлипывая, простонала она, схватившись одной рукой за край стола, а другой сжимая в кулак его волосы. — М-м-м…
Её голова металась из стороны в сторону, пока его пальцы постепенно проталкивались внутрь всё быстрее и глубже, а язык сражался с клитором и явно побеждал. Она чувствовала, как голова Снейпа ритмично покачивалась, безжалостно терзая пульсирующий комочек, и ещё он начал массировать какую-то особенную область глубоко внутри её тела, отчего Гермионе неожиданно захотелось помочиться.
Не существовало таких слов восторга или ругательств, которыми можно было описать то, что между ними происходило. Иногда даже невозможно было дышать. Рыдания оказались единственным естественным выходом эмоций, когда Гермиона наконец отдалась всепоглощающим инстинктам.
Трение пальцев, прижимающихся изнутри к стенкам влагалища, в сочетании с откровенными хлюпающими звуками, когда те снова и снова резко вторгались внутрь… Внезапно Гермиону накрыла слишком мощная волна удовольствия… предельное наслаждение… и ей оставалось только выпустить всё это из себя…
Гермиона крепко сжала пальчиками чёрные пряди его волос, её бёдра содрогнулись, а после она исступлённо пришла к оргазму. Хриплый крик слетел с губ, в то же время она почувствовала, как из её лона под давлением его пальцев брызнула какая-то жидкость. Всё её тело охватили сладостные судороги, выглядящие скорее как сильные рывки и спазмы. Его пальцы продолжали погружаться и поглаживать всё внутри неё, пока она окончательно не затихла.
«Как он может так хорошо меня чувствовать?!»
Гермиона беззвучно разрыдалась, когда последние мощные сокращения прокатились по нижней части тела. Снейп выпустил клитор, всё ещё пульсирующий от притока крови, и вытащил пальцы из влагалища, продолжавшего сокращаться под интенсивными повторяющимися волнами. Её мысли стали хаотичными, но теперь, когда отвлекающее возбуждение осталось позади, Гермиона попыталась осознать случившееся. Вот только прежде, чем она успела потерять интерес к его сексуальному мастерству, Снейп одним рывком перевернул её на живот.
— Я не думаю, что… — возмущённо начала она, но внезапно её грубо толкнули вперёд, а мужская рука больно сжала затылок. — Что вы, чёрт возьми, делаете?!..
В тишине прозвучал звонкий шлепок.
Гермиона ударилась лбом о деревянную поверхность стола. Она почувствовала, как Снейп опустился на колени позади неё. Теперь Гермиона стояла на четвереньках, а он прижимал её голову своей рукой вниз и насильно удерживал в таком положении.
— Для того чтобы я всё взял под контроль, ты сама должна от него отказаться.
— Но я не!..
Последовал ещё один звучный шлепок.
Голова Гермионы вновь оказалась крепко прижата к столу. На самом деле всё было не так уж болезненно, скорее очень шокировало. Его грубое доминирование определённо казалось ей в высшей степени неправильным. Несколько секунд спустя Гермиона ощутила напористое давление на промежность, а затем он до основания вошёл в неё. От перевозбуждения она слишком сильно припухла изнутри, из-за чего его член показался ещё крупнее, чем обычно. К тому же Снейп налегал на неё всем своим весом, и это очень сильно подавляло. Как только он начал ритмично двигаться, прижимая её голову к столу при каждом толчке, она невольно сжала внутри вагинальные мышцы.
И внезапно Гермиона остро почувствовала то, с чем боролась годами — будучи магглорождённой — грязнокровкой, считающейся второсортным членом волшебного мира, низшим звеном. Она поняла, что именно это лежало в основе её неуверенности.
«Почему я всегда так отчаянно пыталась себя проявить? Почему я стала такой «невыносимой всезнайкой»?»
Потому что стать хоть кем-то казалось ей намного лучше, чем быть никем. Лучше, чем быть отвергнутой из-за своего происхождения — это был подсознательный страх, который она абсолютно не контролировала. И сейчас Снейп стремился сделать с ней то же самое — заставить её почувствовать себя ниже, ничтожнее… подавленнее… Вспыхнувший внутренний жар и гнев от физического унижения слились в ней воедино. Потянувшись руками назад, Гермиона постаралась оторвать его пальцы, но он вцепился ими ещё сильнее.
— Остановитесь! — всхлипывала она, яростно царапая его руку.
— Отпусти свой страх, — хладнокровно приказал Снейп.
После этих слов она громко разрыдалась.
«О чём вообще он говорит?»
Снейп продолжал погружаться в неё: ритмично, уверенно, безостановочно… Она чувствовала себя беспомощной: он оказался слишком силён. В какой-то момент Гермиона перестала бороться и просто сдалась. «В конце концов, нужно позволить этому случиться».
И вот тогда странная лёгкость внезапно захватила Гермиону, прокатываясь волнами по всему телу. Она начала дышать: правильно, нормально, глубоко. Она почувствовала освобождение, как будто всю свою жизнь она находилась в ловушке, под гнётом невероятной тяжести страхов и стереотипов, и наконец-то от них освободилась.
Вес давящей на неё тяжести (как она подозревала) являлся её склонностью к излишней ответственности — потребностью управлять и контролировать каждый аспект своей жизни, чтобы держать в узде скрытый страх неудачи. Зато сейчас, находясь в беспомощном состоянии, ей пришлось отказаться от самоконтроля. Хотя Гермиона чувствовала, как её тело снова реагирует и откликается на каждое его движение, её охватила сокровенная мысль, что оно ей больше не принадлежит. Её плоть стала просто вещью — безвольным инструментом, удовлетворяющим его желания, а главным желанием Снейпа в данный момент было остановить её от саморазрушения. Вот только для этого ей требовалось довериться ему. Гермионе было совершенно чуждо слепое доверие, но оно оказалось… просто огромным… облегчением! Достаточным, чтобы вызвать слёзы на глазах.
Она начала дрожать, и давление на шею постепенно ослабло. Вместо этого Снейп запустил пальцы в её волосы, успокаивающе поглаживая кожу головы. Другая рука скользнула вниз, массируя всё ещё огромный клитор, который более чем жаждал очередной стимуляции.