Констанс занималась вышивкой, лежащей на её коленях, то и дело прерываясь, чтобы свериться со схемой из музея Метрополитен 7.
— Для кого это? — спросил я.
Хоуберк объяснил, что, помимо коллекции доспехов музея Метрополитен, где он был назначен на должность оружейника, он также занимался несколькими коллекциями, принадлежавшими богатым любителям. Сейчас в его руках была недостающая часть знаменитого доспеха, на которую один из его клиентов набрёл в маленьком магазинчике в Париже, в квартале д’Орсай. Хоуберк выторговал её и сохранил этот наголенник, так что теперь комплект был полным. Оружейник отложил молоток и прочёл мне историю доспеха, начинавшуюся с 1450 года: он переходил от владельца к владельцу, покуда не попал в руки Томаса Стейнбриджа. Когда его великолепная коллекция была распродана, один клиент Хоуберка купил реликвию, и с тех пор начались поиски недостающего фрагмента, который и обнаружился практически случайно в Париже.
— И вы продолжали настойчивые поиски даже без уверенности, что наголенник всё ещё существует? — расспрашивал я.
— Конечно, — холодно отозвался он.
Тогда я впервые заинтересовался Хоуберком.
— Вы получили за него какую-нибудь награду? — предположил я.
— Нет, — со смехом ответил он. — Моей наградой было удовольствие от находки.
— И у вас нет желания разбогатеть? — с улыбкой поинтересовался я.
— Моё единственное желание — быть лучшим оружейником в мире, — серьёзно ответил он.
Констанс поинтересовалась, видел ли я церемонию у Залы Упокоения. Она обратила внимание на кавалерию, проехавшую по Бродвею этим утром, и желала бы видеть открытие, но её отец хотел, чтобы знамя было закончено, так что она по его просьбе осталась.
— Видели ли вы там вашего кузена, мистер Кастайн? — спросила она, и её мягкие ресницы слегка задрожали.
— Нет, — небрежно ответил я. — Полк Луиса сейчас в Вестчестере, — я поднялся и взял свою шляпу и трость.
— Вы снова собираетесь к этому безумцу? — рассмеялся Хоуберк.
Если бы он знал, сколь отвратительно мне было это слово, «безумец», он никогда не употреблял бы его в моём присутствии. Оно подымало во мне такие чувства, которые я не взялся бы описать. Тем не менее, ответил я ему спокойно:
— Да, я полагаю, что мне следует зайти к мистеру Уайльду и провести с ним некоторое время.
— Бедняга! — встряхнув головой, воскликнула Констанс. — Должно быть, нелегко жить в одиночестве год за годом этому нищему, почти что выжившему из ума калеке. Как славно, что вы так часто заходите к нему, мистер Кастайн.
— Я думаю, он дурной человек, — заметил Хоуберк, вновь берясь за молоток. Я заслушался мелодичным звоном пластин наголенника, а когда он закончил, ответил:
— Нет, он не дурной человек, и уж точно не слабоумный. Его разум — комната чудес, из которой он может извлечь такие сокровища, для приобретения которых вам или мне понадобились бы годы.
Хоуберк рассмеялся.
— Он знает историю как никто другой, — продолжил я немного раздражённо. — Ничто, даже самая незначительная мелочь не ускользает от его внимания, а его память столь точна, столь аккуратна в деталях, что если бы в Нью-Йорке стало известно о существовании подобного человека, люди не смогли бы воздать ему достаточно почестей.
— Ерунда, — пробормотал Хоуберк, разыскивая упавшую на пол заклёпку.
— А разве ерунда, — вопросил я, стараясь сдерживать свои чувства, — разве ерунда то, что он сказал о набедренных пластинах и налядвеннике 8 расписного доспеха, который обычно называют «Княжеский Гербовой»: их можно найти среди ржавого театрального реквизита, сломанных плит и кучи прочего хлама на чердаке на улице Пели?
Хоуберк выронил молоток, но, тут же подобрав его, очень тихо спросил, откуда мне известно, что у «Княжеского Гербового» недостаёт набедренных пластин и левого налядвенника.
— Я не знал этого, покуда мистер Уайльд не упомянул об этом на днях. Он сказал, что они находятся на чердаке дома номер 998 по улице Пели.
8
Существует некоторая путаница в том, какая деталь доспеха как называется. Связано это в первую очередь с тем, что форма и состав полного доспеха эволюционировала, а также варьировалась в разных странах. В «Энциклопедии оружия» В. Бехайма указывается, что набедренниками (или набедренными пластинами) являются пластины, крепившиеся к поясу для защиты талии и верхней части бедра, а налядвенники — одно- или двусоставная деталь, крепившаяся непосредственно к ноге и защищавшая внешнюю часть бедра.