Подобная форма организации командования была закреплена в проекте новой редакции «Положения о полевом управлении войск в военное время» (предыдущая редакция была введена в действие в 1890 г.[202]). Документ определял «организацию высшего военного управления войсками, предназначенными для военных действий…, а равно обязанности, права и круг ведения органов и чинов полевого управления»[203]. Законодательно утверждалась должность верховного главнокомандующего — высшего начальника над всеми действующими сухопутными и морскими силами, облеченного чрезвычайной властью и правом вести военные действия «всеми способами, какие признает нужными».
Впрочем, идея учреждения должности главковерха фигурирует и в более ранних документах по стратегическому планированию. Так, в «Указаниях командующим войсками на случай войны с державами Тройственного союза» от 1 (14) мая 1912 г. указывалось: «Высшее начальствование над всеми вооруженными силами как сухопутными, так и морскими, предназначенными действовать против держав Тройственного союза, объединяется в лице верховного главнокомандующего. Этому лицу непосредственно подчиняются… командующие морскими силами соответствующих морей»[204]. Еще раньше — в 1902 г. — было предположено создание фронтового звена управления[205].
«Положением…» 1914 г. в Штабе главковерха среди прочих подразделений предписывалось учредить Военно-морское управление, являющееся «органом начальника штаба по разработке и передаче повелений верховного главнокомандующего, касающихся флота»[206]. Предусматривалось создание аналогичных формирований и в штабах главнокомандующих армиями фронтов.
В ст. 2 «Положения…» указывалось, что «организация морских вооруженных сил, предназначенных для военных действий, определятся соответствующими морскими законоположениями»[207]. Однако анализ соответствующих документов с очевидностью показывает, что «флотская» часть «Положения о полевом управлении…» вступала в явное противоречие с Морским уставом и положениями о центральных органах военного управления морского ведомства. Обращает на себя внимание и следующее обстоятельство: если статус фронта как «стратегической инстанции», самостоятельно решающей поставленные задачи на театре военных действий или стратегическом направлении, был закреплен законодательно, то высшее военно-морское объединение — флот — не было позиционировано в иерархии воинских формирований вовсе. Вероятно, по этой причине в течение первого года войны флот Балтийского моря был подчинен 6-й армии, что выглядит странным с точки зрения элементарной воинской субординации.
Проект новой редакции «Положения о полевом управлении войск…» был разработан в военном ведомстве к середине 1914 г. и в начале июня (н. ст.) препровожден на «отзыв и заключение» в заинтересованные ведомства, в том числе в Морское министерство. Военный министр генерал от кавалерии В. А. Сухомлинов предполагал в середине июля (н. ст.) вынести проект на рассмотрение Военного совета[208], после чего представить «Положение…» на высочайшее утверждение[209].
Если специальная комиссия Военного совета, работавшая под председательством генерала А. П. Вернандера, недостатков во «флотских» статьях документа не усмотрела[210], то генмором был выявлен ряд серьезных, по мнению моряков, изъянов в предлагаемой конструкции системы стратегического управления. Поэтому император, по докладу И. К. Григоровича, повелел соответствующие разделы «Положения…» переработать[211]. Однако стремительная эскалация международной обстановки поставила Военное министерство перед необходимостью настаивать на скорейшем введении документа в действие, и 16 (29) июля 1914 г., за несколько дней до начала мировой войны, «Положение…» было одобрено на заседании комитета Генерального штаба и получило высочайшее утверждение. «С 1908 года я работал над этим положением, но потом забыли, и лишь 15 июля (1914 г. — Д. К.) вспомнили и 16 июля повезли Государю на утверждение. В один день такую работу сделать, конечно, нельзя», — свидетельствует Ф. Ф. Палицын, возглавлявший в 1905–1908 гг. Главное управление Генерального штаба[212]. По воспоминаниям Ю. Н. Данилова (в то время — генерал-лейтенанта, генерал-квартирмейстера генштаба), вопрос был решен «в преддверии войны в одном ночном заседании»[213]. «Это было одним из крупных пробелов нашей подготовки, что составление означенного документа заканчивалось под громом надвигавшейся военной грозы», — справедливо замечает С. К. Добророльский, возглавлявший в 1914 г. мобилизационный отдел Главного управления Генерального штаба[214].
202
См. подробнее:
204
Отделение научной обработки и хранения военно-исторических документов Института военной истории Военной академии Генерального штаба ВС РФ. Ф. 215. Оп. 257. Д. 2. Л. 87.
205
См. подробнее:
208
Военный совет — высший коллегиальный орган Военного министерства, функционально аналогичный Адмиралтейств-совету морского ведомства. (См. подробнее: Двухсотлетие Военного министерства… С. 246.)
212
Цит. по: Военный дневник великого князя Андрея Владимировича Романова (1914–1917). С. 142.
214