Говоря о специфике работы штабов командующих флотами, нельзя обойти вниманием весьма специфический статус флаг-капитанов по оперативной части и их относительную независимость от начальников штабов. Руководители оперативных органов работали, как правило, непосредственно с командующими, особенно на этапах выработки замысла и принятия решения на операции и боевые действия. Так, полковник С. Н. Сомов, излагая свои впечатления от штаба Черноморского флота после назначения на должность помощника начальника военно-сухопутного отделения оперативной части, с удивлением констатировал, что флаг-капитан по оперативной части капитан 1 ранга К. Ф. Кетлинский «фактически руководил всей боевой деятельностью флота»[335], пользуясь «неизменной поддержкой» и «полным доверием» командующего; в то же время начальник штаба контр-адмирал К. А. Плансон «никакой роли в штабе флота… не играл»[336]. По наблюдениям С. Н. Сомова, «судьбы флота оставались в руках капитана 1 ранга Кетлинского»[337] и после вступления в должность начштаба контр-адмирала А. Г. Покровского. А при контр-адмирале М. И. Каськове, а затем и при контр-адмирале свиты С. С. Погуляеве «первую роль» в штабе играл флаг-капитан по оперативной части капитан 2 ранга М. И. Смирнов, прибывший с Балтийского флота вместе с новым командующим вице-адмиралом А. В. Колчаком[338]. Эти утверждения, конечно, содержат некоторое преувеличение, обусловленное, очевидно, разительным контрастом между обстановкой флотского штаба и привычным для автора стилем работы армейских органов управления; однако определенные основания для такой точки зрения действительно имели место.
Особое положение флаг-капитанов по оперативной части было обусловлено, на наш взгляд, двумя обстоятельствами. Во-первых, во главе оперативных частей штабов флотов стояли без преувеличения выдающиеся офицеры, способные самостоятельно мыслить, генерировать и аргументировано отстаивать нетривиальные оперативные идеи: в штабе командующего Балтфлотом — А. В. Колчак, князь М. Б. Черкасский, И. И. Ренгартен, в штабе командующего Черноморским флотом — К. Ф. Кетлинский, М. И. Смирнов, князь Я. К. Туманов. Во-вторых, начальники штабов при крайней загруженности решением административных и распорядительных вопросов зачастую не могли уделять оперативной работе должного внимания. Впрочем, некоторые руководители штабов (например, вице-адмирал Л. Б. Кербер — «образованный и способный морской офицер, прекрасно разрабатывавший планы операций и с присущей ему лихостью и храбростью выполнявший эти операции на деле») весьма ревниво относились к попыткам своих начоперов сноситься с командующим «через голову» непосредственного начальника. В данном случае речь идет о капитане 1 ранга А. В. Колчаке, который «не признавал никаких начальников, кроме Эссена»[339], и был «правой рукой адмирала, его ближайшим и деятельнейшим помощником»[340]. А при контр-адмирале H. М. Григорове, который, как свидетельствует большинство современников, не обладал «хваткой» своего предшественника, весьма специфическое положение в штабе Балтфлота занял начальник службы связи: по наблюдению графа А. П. Капниста, контр-адмирал А. И. Непенин «забрал себе много оперативного дела»[341]. Адриан Иванович, отличавшийся без преувеличения выдающимися организаторскими способностями и неиссякаемой энергией и, напомним, имевший в составе возглавляемой им службы оперативный орган, нередко вступал в «горизонтальные» связи с командованием объединений и соединений флота (а иногда и с командирами тактических корабельных групп, отдельных кораблей и подводных лодок)[342], и, по существу, вмешивался в процесс управления силами, не имея для этого ни формальных полномочий, ни соответствующего управленческого и боевого опыта.
М. Б. Черкасский
К. Ф. Кетлинский
Командующий флотом Балтийского моря адмирал В. А. Канин и его штаб на посыльном судне «Кречет» (июль 1916 г.)
Накопленный в течение трех военных кампаний опыт организационного строительства и управленческой деятельности штабов флотов был реализован в новом «Положении…», введенном в действие приказом начальника Морского штаба верховного главнокомандующего от 1 (14) января 1917 г. № 1. Утверждение новых, изрядно увеличенных штатов повлекло за собой рост численности штабов и расширение их структуры (приложение 13). В состав штаба теперь входили оперативная часть, состоящая из оперативного, разведывательного, общего, организационного и особого (контрразведывательного) отделений, распорядительная часть из отделений распорядительного, по укомплектованию, наградного и общего, а также механическая, артиллерийская, минная, интендантская, военно-морская судная и санитарная части, во главе которых состояли соответственно главный инженер-механик флота, главный артиллерист, главный минер, флагманский интендант, обер-аудитор и санитарный инспектор. Кроме того, «вообще по штабу» числились флагманский штурман с помощником, флагманский корабельный инженер, флагманский историограф и главный священник флота. Штатная численность штаба командующего флотом насчитывала (без нижних чинов) вице-адмирала, двух генерал-лейтенантов, генерал-майора, 26 штаб-офицеров, 21 обер-офицера, 11 чиновников и священника[343]. В кампанию 1917 г. в структуру штабов вносились и другие изменения, не имеющие принципиального значения: так, приказанием командующего Черноморским флотом от 7 (20) сентября № 3765 к штабу была присоединена Черноморская учетная канцелярия, выведенная из штата Черноморского флотского экипажа[344].
341
Письмо графа А. П. Капниста В. М. Альтфатеру от 16 (29) августа 1916 г. // Кортик. Вып. 1 (2003). С. 46, 47.
342
ГАРФ. Ф. р-6666. Оп. 1. Д. 18. Л. 17об.;
344