- Полезной, - ехидно ответил брат. - Я тебе потом, на ушко расскажу, угу? А ты, ударник руля и двоичного кода, можешь даже не надеяться что-то подслушать, меня о тебе особо предупредили, на тебя тоже управа есть. Без возможности доступа извне через все существующие средства связи, - злорадно ухмыльнулся он, бросив взгляд на максову макушку, и вышел. В рубке с уходом Семёна стало очень-очень тихо и даже как будто просторно. Несколько секунд все сидели неподвижно, привыкая к этим забытым ощущениям, а потом потихоньку погрузились в работу.
На моё счастье Семён с технического этажа до отбоя так и не поднялся. Я, конечно, надеялась, что он там капитально застрял, и найдём мы его только тогда, когда он начнёт пахнуть, но не всерьёз. Скорее, от общего идиотизма ситуации, а не от неприязни к брату. Сёма всё-таки очень хороший, я его люблю, но -- вне коллективов друзей, приятелей и коллег, а только в семье. При маме он всё-таки немного следит за языком (кода трезвый) и становится настоящим душкой. В остальное время мне бывает за него очень стыдно, хотя я продолжаю наивно верить, что за пределами ближайшего круга он всё-таки не позволяет себе вольностей в мой адрес.
- Ну что, растлительница, - иронично улыбнулся Инг, когда мы оказались в каюте, поймав меня в ловушку между дверью, собственным телом и руками. - Рассказывай уже, что там за история с этим Антоном.
- Ой, ну ты нашёл тоже, кому верить, - поморщилась я. - Сёма тебе наплетёт семь вёрст до небес, и всё лесом.
- Семёну, конечно, лишний раз верить не стоит, - мягко проговорил он. - Вот только с Антоном-то он меня правда познакомил, - склонившись ближе, шёпотом добавил мужчина, пощекотав горячим дыханием моё ухо.
- Не было ничего, - проворчала я, изображая пленного партизана.
- Точно уверена? Не передумаешь? - поинтересовался мужчина, стягивая комбинезон с моих плеч.
- А что, пытки будут? - полюбопытствовала я. Получилось как-то уж очень радостно, не в образе.
- Если расскажешь -- будут, - хмыкнул он. - А если нет, мы просто пойдём спать, - насмешливо добавил Инг.
- Нет, ну вот и кто ты после этого? - риторически поинтересовалась я. Правда, стереть с лица весёлую улыбку так и не получилось. Глупо интересоваться, от кого он подобного нахватался, ответ очевиден! - Да я же говорю, не было ничего такого. Подумаешь, играли мы в карты на желание, и пожелал этот Антон, чтобы я его поцеловала. Пошутил вроде как над ребёнком. Я-то в шестнадцать лет натуральным ангелочком выглядела, откуда ему было знать, что теорию я знала отлично, целоваться и на практике неплохо умела, а уж смутить меня вообще было чертовски сложно. Ну, я его и поцеловала от души, до появления устойчивой реакции; по вашему полу это вообще несложно определить, - ехидно ухмыльнулась я. - А когда он уже начал откровенно руки распускать, я его в живот приложила и за Вовкой спряталась. Ты же вовкины кулаки видел, и он в отличие от Семёна таких шуток с сестрой никогда не понимал, мог и руки оторвать вместе с "индикатором реакции". Так что остался тот Антон возбуждённый и совершенно неудовлетворённый, а я ещё весь вечер перед ним как бы невзначай попой в шортиках крутила. Он потом, правда, всё больше ухмылялся и на провокации не поддавался, но определённые воспоминания, надо полагать, остались. Хотя я и не думаю, что всё настолько критично, как Семён пытался показать. Или критично? Что там за история со знакомством?
- Да ничего, в общем-то, - слегка пожал плечами Инг, не спеша отклеивать меня от двери, и прямо там неторопливо раздевая. - Твой брат представил меня как твоего жениха, а этот Антон только восхищённо присвистнул и назвал меня везунчиком. А с этим утверждением в отношении тебя я никогда не спорил, - улыбнулся он.
- Что, и всё? И ради этих двух предложений я всё рассказала? - возмутилась я. - А как же помучить? А интрига? А героический подвиг разведчика?
Он засмеялся, осторожно пробежался губами по моему уху, слегка прикусил мочку, потянул. По спине от этого прикосновения пробежала толпа мурашек.
- Будет, всё будет, - пообещал дориец. - Кажется, я с тобой тоже становлюсь ужасно ревнивым, и ты мне ещё покажешь, как ты там кого целовала, и на ком этому вообще училась.
- Ты их всех убьёшь? - захихикала я.
- Посмотрим, - неопределённо хмыкнул он.
И таки да, обещание своё он сдержал. Правда, подвига у меня не получилось; я очень быстро капитулировала, и была готова выдать все на свете военные тайны. Я же говорила, фиговый из меня разведчик, особенно в объятьях этого человека, да ещё с такими методами допроса. Правда, если это можно было назвать пытками, то меня вполне можно считать мазохисткой: уж очень мне понравилось.
А Инг, похоже, окончательно и бесповоротно испортился. И, - о, ужас! - меня данный факт полностью устраивал. Главное, чтобы это его моральное разложение продолжалось исключительно в моей компании.
Утром случилось неожиданное: в пищеблоке мы оказались единственными посетителями. Не знаю уж, какая такая хворь подкосила остальной экипаж, и почему самое популярное (после рубки) место на корабле, где почти всегда кто-нибудь тёрся, пустовало. Но мы с Ингом по молчаливому согласию решили воспользоваться случаем, и начать поиски уже после завтрака. А что, тревоги не было, дымом и кровью не пахнет, - значит, всё нормально! Да, в общем-то, даже если бы и пахло, кушать-то всё равно хочется...
Шучу. Мы бы дружно запаниковали, а так -- пристроились в вакантном углу бок о бок и принялись за уничтожение содержимого тарелок.
- Слушай, Инг, давно хотела спросить тебя, почему ты женился? - полюбопытствовала я.
- Внезапный вопрос, - растерянно покосился на меня мужчина. - Что тебя натолкнуло на него именно сейчас?
- Ассоциативная цепочка, - я захихикала. - От мыслей о том, что я готовлю лучше, чем синтезатор, но он делает это чаще и без возражений, к качествам идеальной жены и причинам, сподвигающим людей образовывать семьи. Ты отвечать-то будешь?
- Влюбился, - пожал плечами он. - Или, может, думал, что влюбился, сейчас уже сложно понять.
- Вот в это? - недоверчиво хмыкнула я. - Хотя, стоп, опять я о том же. Мне просто всегда очень обидно бывает наблюдать пары, где один -- милое влюблённое создание, а второй -- редкостный кусок дерьма.
- Марель казалась очень милой девушкой, - он озадаченно пожал плечами. - Хотя, повторюсь, может быть, такой она казалось только мне. По-моему, Арату она очень не нравилась, но у нас не принято вмешиваться в личную жизнь.
- Я не удивлена, у вас вообще много чего не принято, - хмыкнула я. - И что, тебя действительно за эту стерву могли убить? Часто вообще люди с таким, как у тебя, даром появляются? И насколько часто их свои же... того?
- Похоже на допрос. Это на тебя наличие Семёна влияет? - улыбнулся он.
- Не поминай всуе! - ужаснулась я, оглядываясь на дверь. - Вдруг, явится. Нет, я просто давно хотела тебя расспросить про эти Зеркала, но всё забывала. При посторонних как-то не хочется, а наедине я всё время отвлекаюсь, - пробормотала я, поглаживая ладонью бедро сидящего рядом мужчины, и потянулась к нему для поцелуя. Инг рассмеялся, перехватил мою ладонь и подгрёб меня поближе, обнимая. Я тоже насмешливо наморщила нос. - Вот, о чём и речь.
- Ну, слушай. Или мне всё-таки тоже отвлечься? - иронично поинтересовался он, когда я уткнулась носом в его шею, губами прихватывая нежную кожу.
- Нет! Стой, пусти, дай отодвинусь, а то так я на содержательный разговор не способна. Кофе будешь? - решительно уточнила я, поднимаясь из-за стола.
- Буду. Так вот, Зеркала встречаются не так уж редко, примерно один на пять-сто тысяч. С разным уровнем и направлением способностей; кому-то лучше даётся восприятие, кому-то -- влияние. Попадаются совсем слабые, их даже не учат, а попадаются невероятно сильные, с которыми очень тяжело справиться, особенно поначалу.
- Дай угадаю, ты как раз из последней категории? - хмыкнула я, возвращаясь к нему под бок с двумя кружками.
- Нет, мой дар скорее можно оценить "выше среднего", - усмехнулся Инг. - Уникумы появляются редко, и зачастую очень быстро "выгорают". Проще говоря, сходят с ума от чужих эмоций, и дар пропадает; сумасшедшие никогда не бывают Зеркалами. Что касается казни Зеркал, такое случается очень редко. Необученных убивают только тогда, когда они начинают свой путь с каких-то очень жестоких поступков, полноценных преступлений: убийства, массовые самоубийства. Таких не учат. А обученные Зеркала нечасто нарушают закон, мы очень хорошо понимаем последствия своих действий. И то, если такой человек по мнению старейшин не безнадёжен, ему часто дают второй шанс, предлагают стать Зеркалом Чести, как было и со мной. Даётся возможность, скажем так, оправдать возложенное доверие. А дальше они либо проваливают какое-нибудь важное поручение, и тогда умирают -- либо сами, либо по воле старейшин, - либо заслуживают прощение и получают отставку, как было со мной. Старейшин не всегда можно понять, но мне сейчас кажется, ты была моей проверкой. Номинально я её выдержал, - ты ведь не пожаловалась, - так что меня оставили в живых.