Но в конце концов бедолагу допустили в обычный с виду капонир, в котором его ждал лично Чхоль Чинхва в окружении своих вассалов. Если корейцы были привычны и относительно цивилизованы, то отдельные представители кочевников выглядели немного жутковато. Воины в старинной броне, мехах, артефактах как бы не из частей тел врагов, шрамы и свирепые ухмылки на лицах, ко всему куча холодного оружия самого страхолюдного вида.
Но больше всего полковника поразили главы Белуджи и Гарзаи. Эти твари сидели тут как свои за общим столом и даже что-то лениво жевали, периодически вытягивая из блюда в центре стола мясистые, жирные кости. Сейчас бывшие союзники британцев мало отличались от адайцев, каракесеков или дулатов. Такие же, по сути, дикари, с которых очень быстро слетел легкий налет цивилизации. И по тому, как свирепо эти воины смотрели на полковника, было ясно, что бывшие подчиненные помнят офицера, щедрого на унижения и наказания, не самым лучшим образом.
И тут Маккейн пометил интересную деталь. Утонченный Чинхва, несомненно, имеющий за собой сотни поколений предков, смотрелся среди дикарей более чем органично. Он без брезгливости и с заметным аппетитом брал с блюда куски мяса и не менее вкусно их поедал. Его манеры при этом странном ритуале разделения пищи оставляли желать лучшего, а как иначе при полном отсутствии приборов, когда есть приходилось исключительно при помощи рук или небольших складных ножей, которые имел каждый из сидящих за столом. Зачем отпрыску древнего и славного рода так сильно сближаться с дикарями?
- Полковник Маккейн, добро пожаловать, - молодой Чинхва радушно приветствовал британца, помахивая внушительным мослом с остатками мяса, который до того Чхоль смачно обгладывал.
- Доброго вечера господа, - слегка шокировано ответил британец.
- Не хотите с нами поужинать? – предложил кореец.
- Хмм… спасибо, но я сыт, - вынужден был отказаться Маккейн. Полковник понимал, что совместный прием пищи хорошо скажется на дальнейших взаимоотношениях, но пересилить себя и сесть за стол с этими дикарями с их дикарской едой и полным отсутствием приборов, потомок британских джентльменов не смог.
- Зря полковник, вы ведь хотели остаться тут надолго, но даже не удосужились принять местные традиции, - укоризненно и как-то не по возрасту бросил юный Чинхва.
- Британия не была бы тем, что есть сейчас, если бы тратила время на аборигенов. Мы несем им свою культуру и несомненно более прогрессивные обычаи! – неожиданно для себя сорвался Маккейн, который всегда был яростным сторонником подавления и ассимиляции аборигенов британских колоний. Погорячился и тут же задумался, а зачем этот разговор Чинхва? Ведь на самом деле ментат попросту показывает своим союзникам спесь и высокомерие британцев, еще больше давая убедиться кочевникам и пуштунам в том, что им не по пути с Британской Империей. Вот же черт, извлекает выгоду даже из таких мелочей про себя восхитился полковник.
- Что же, господин Маккейн, ваша точка зрения имеет место быть, - довольно покладисто прекратил зарождающийся спор Чинхва, - раз не хотите есть, значит будем говорить о делах. Вам как удобнее подождать пока мы закончим или вас наша трапеза не смущает?
- Я готов проложить переговоры, - чувствуя небольшую издевку отрезал Маккейн. Уж он то покажет этому молокососу как вести беседу, зрелый и многоопытный вояка знал толк в переговорах и надеялся обескуражить Чинхва даже, учитывая его способности к чтению мыслей.
- Ну все что вы хотели мне сказать я уже знаю. И все ваши секреты, которые я теоретически хотел бы у вас выведать, тоже знаю! Поэтому будет правильно начать переговоры с ваших вопросов, чтобы так сказать зафиксировать их для кратких итогов нашей встречи, - Чинхва в очередной раз сломал все планы Маккейна, рассчитывающего на словесные баталии, кружева лести и соревнования интеллектов. Как? Как можно вести переговоры с таким монстром?
- Хмм… по-видимому вы видите и все мои вопросы? – обескуражено промямлил полковник. Давненько ему не приходилось быть в роли дурака. Проигравшего да, но дурака и простофили нет!
- Да, знаю, - не стал ерничать Чинхва, внимательно смотря полковнику в глаза. При этом Маккейн чувствовал себя загипнотизированной мартышкой перед огромным удавом, кореец как будто вынимал душу из офицера. Нужно было разорвать зрительный контакт, но у Маккейна не было сил даже просто повернуть голову.
- Тогда зачем все это? – недоуменно развел руками полковник.
- Вам виднее, ведь это вы просили о встрече несмотря на то, что мои люди дали понять абсолютную ее бесполезность, - резонно подметил Чинхва.