А вообще надо или угнать Ванькин аэробайк, или озаботиться приобретением собственного транспортного средства. Желательно, достаточно скоростного, чтобы тратить на метания туда-сюда минимум времени.
Дома было темно и тихо. Наскоро приняв душ, я тихонько прокрался в собственную спальню, и к собственному удивлению обнаружил там общающуюся с компьютером бодрствующую Рури.
- Ты чего не спишь? - озадаченно поинтересовался я. Женщина вскинулась, с улыбкой оборачиваясь от стола ко мне.
- Тебя жду, - улыбка сменилась выражением хмурой озадаченности. - Что случилось?
- Да всё в порядке, устал просто, - поморщился я, подходя к ней и целуя. Целовал вдумчиво, неторопливо и с огромным удовольствием.
Нет, положительно, присутствие в моей жизни Рури нравится мне чем дальше, тем больше. Был издёрганный, уставший и злой как чёрт; а вот посмотрел на её радостную мордашку, поцеловал, и жизнь как-то оптимистичней стала. Разве что усталость никуда не делась, но хоть желание набить кому-нибудь морду мистическим образом развеялось.
- Что-то я тебе уже не верю, - всё так же хмурясь, качнула головой зверушка, когда я отстранился и занялся извлечением её из кресла. - Почему ты мне не рассказал, что тебя из-за меня наказали?
- А что бы это изменило? - хмыкнул я, вместе с ней перемещаясь к кровати. - К тому же, наказание там было весьма условным. Ну, поговорили. Ну, в звании понизили. Ну, выдали продолжительный отпуск, теперь вот буду за него отдуваться.
- А тюрьма? - уже немного снисходительней уточнила она.
- Это была чистая уютная комната с трёхразовым питанием и без всякой нервотрёпки, - я насмешливо фыркнул, неторопливо стягивая с женщины одежду. И понимая, что я, конечно, устал, но со сном можно некоторое время подождать. - А Володька, оказывается, трепло, - резюмировал я.
- Почему ты думаешь, что это он? - уточнила Рури, с искренним удовольствием снимая с меня футболку.
Вот же чёрт, а про форму-то я и забыл, так и пробегал весь день в гражданском! Ладно, завтра бы вспомнить...
- А больше некому: в курсе был только он и отец, но генерал -- кремень. Володька наверняка жене проболтался, а та тебя просветила; угадал? - уточнил я. Разговаривать мне не хотелось, а вот пробежаться губами по нежной коже стройной шейки и немного похулиганить, очерчивая языком контур ушка и слегка прикусывая мочку, - вполне.
- Угадал, - согласилась она, запрокидывая голову, чтобы мне было удобнее. Ладони женщины заскользили по моим плечам, по шее вверх, запутались в волосах, кончиками пальцев слегка массируя затылок. - А почему ты сегодня так долго? - сбить Рури с выбранной темы оказалось не так-то просто.
- Расплачиваюсь за отпуск. И, боюсь, платить буду ещё долго, - мрачно сообщил я.
- То есть?
- Если вкратце, выдали новое место работы, буду осваивать, - разговаривать о службе категорически не хотелось, но предупредить Рури действительно следовало. - Так что в ближайшие несколько недель буду к тебе приползать уставшим, заморенным, но зато не склонным к язвительности, и вообще крайне покладистым. Куда покладёшь, там и буду лежать, - припомнил я бородатую шутку.
- Бедненький, - сочувственно вздохнула она, погладила меня по голове и ласково поцеловала. - Но это ведь не навсегда, да? - оптимистично уточнила эта чудесная женщина.
- Очень надеюсь, что нет, - хмыкнул я. - А то у тебя есть шанс овдоветь, не выходя замуж.
- Придумаешь, тоже, - проворчала она, сама наклоняясь к моему уху и аккуратно прихватывая губами краешек. Пользуясь случаем, я неторопливо проложил дорожку из поцелуев к её груди, накрывая вторую ладонью. - Разбирайся там со всем скорее, хорошо? - тихонько прошептала она мне в ухо. - А то мы будем очень скучать.
- Удивительно, насколько мудрая и понимающая женщина мне досталась, - не удержался я от улыбки, заваливаясь на кровать и утягивая Рури за собой. - Даже странно, за какие такие заслуги?
- Авансом, - весело сверкнула глазами она, усаживаясь на меня сверху.
- А-а, так вот за что я сейчас отдуваться буду! А я на отпуск грешил, - рассмеялся я.
- Зуев!
- Да, я помню, невыносим, - продолжил веселиться я.
- Не угадал, - улыбнулась она, склоняясь ко мне и легонько касаясь губами моих губ. - Люблю тебя. Очень-очень!
Р ури-Рааш.
Всё-таки, упрекнуть Зуева в неспособности держать слово невозможно. Обещал приползать чуть живым, и с честью это обещание держал; поначалу я его ещё дожидалась, но чем дальше, тем более замордованным возвращался мужчина домой, и мне было просто больно на него такого смотреть. Так что видеться мы почти перестали: он приходил, когда я уже спала, и уходил, когда я ещё спала. Перекинуться парой слов у нас выдавалась возможность только если Ярик просыпался среди ночи, и назвать эти беседы содержательными было сложно.
Первый раз я не выдержала через неделю, в воскресенье, как раз потому, что у Семёна этого воскресенья не было: он как обычно чуть свет умчался на службу. Правда, я благоразумно не стала дёргать своими вопросами и так замученного мужчину, и решила поступить аккуратней: спросить генерала. Зуев-старший, в отличие от сына, на службе не жил. Он вылетал туда периодически, на несколько часов, и только четверг провёл на работе целиком. Чем он занимался дома я, правда, не знала, потому что занимался он этим в своей комнате, а я пока ещё не настолько освоилась в этой семье и в этом доме, чтобы выяснять подобные вещи.
- Скажите, Дмитрий Иванович, - осторожно начала я за завтраком. - А вы, случайно, не знаете, как дела у Семёна?
Несмотря на дружелюбную атмосферу и вполне контактный характер хозяина дома, я рядом с ним всё равно робела и ничего не могла с собой поделать. Наверное, никак не могла поверить, насколько он отличается от сложившегося у меня до знакомства стереотипа. А ещё он был ужасно похож на Семёна, и к этому тоже сложно было привыкнуть.
Завтракать домочадцы старались все вместе, хотя особого культа и традиции из этого процесса не делали. Вероятно, потому, что режим дня у всех был очень разный: Володя и его жена просыпались едва ли не на рассвете, а вот Леся любила поспать подольше и пользовалась для этого любой возможностью. Что касается Ромы, он оказался довольно самостоятельным мальчиком, вполне мог позавтракать сам и уехать в школу.
Сегодня утром за этим самым столом не хватало только майора. Хотя, он же говорил, что его лишили звания, так что, наверное, всё-таки не майора, а капитана? Или его ещё сильнее понизили?
- Чувствую себя классным руководителем, к которому обращается мама самого отпетого сорванца, - улыбнулся он. - Нормально у него дела, живой вроде. Или ты переживаешь, чем он там на работе занимается? - иронично хмыкнул он, бросив взгляд на жену. Та в ответ недовольно фыркнула.
- Ну, судя по тому, в каком состоянии он возвращается, на нём по меньшей мере перетаскивают тяжести, - вздохнула я. - Но мне интересней узнать, когда я смогу увидеть его хотя бы не после полуночи и не на рассвете.
- Радуйся, что он хоть до дома доползает, - насмешливо "приободрил" меня Зуев-старший. - Я бы на его месте точно забил, да оставался дрыхнуть прямо на рабочем месте. Тратить время на дорогу туда-обратно -- то ещё развлечение.
- Вот лишь бы из дома сбежать, - проворчала Леся, но как-то без огонька, дежурно. Генерал ответил ей только ещё одним насмешливым взглядом, но замечание никак не прокомментировал.
- Я радуюсь, - честно кивнула я. - Но беспокоюсь.
- Да не дёргайся, поначалу всегда тяжело. Сейчас освоится, втянется, всех построит, и вернётся в семью, - хмыкнул Зуев. - Командование ему, конечно, подгадило, но зато если справится, будет ему счастье. А этот справится. Я тебя успокоил?
- Почти, - опять же, не стала лукавить я.
- Ох уж мне эти женщины! - он качнул головой. - Сплошное разложение морального духа личного состава. Бойцов надо держать в строгости, а вы со своими жалостью и нежностями только всё воспитание портите!