О кобольдах ничего плохого и существенного сказать не могу. Знаю, что прекрасно видели в темноте, были неплохими лазутчиками, охотниками, умело устраивали ловушки и обособленно держались от других рас. Кажется, еще многие из них поклонялись одному древнему богу-дракону.
Они стояли с краю торговой площади, около одной из палаток, где торговцем был тоже кобольд, и усиленно о чем-то переговаривались. Я встал с тыльной стороны ближайшей к ним палатки торговца и оперся спиной на упругую конструкцию. Затем стал прислушиваться, стараясь не принюхиваться. Пахло тут отвратительно.
Молодые представители почти всех разумных местных рас на Эйдемвале использовали Общий язык в качестве основного, поэтому я не переживал, что громко и активно «шипеть» они будут на своем расовом языке. Так и оказалось:
— …последнее время в Лабиринте с-стало опас-снее! Неделями из своей пещ-щеры не вылезаешь, вот и не заметил! — усмехнулся первый голос.
— Вранье!
— Сам ты вранье и с-сранье за одно! Приш-шлые сейчас едва ли не на каждом шагу!
— Чем докажешь? Ни одного не встретили, пока сюда добирались! — не соглашался второй.
— Очевидно, спорить здесь нечего! — вмешался голос более зрелого третьего кобольда. — Вы тогда еще под себя ходили, когда я…
В этот момент из проема между соседних палаток вышел гном-торговец. У него был широкий нос с горбинкой и козлиная бородка. Мы встретились с ним глазами.
— Чё это ты здесь…
Договорить я ему не дал. Блеснул отраженный свет и раздался отличительный тихий звон. После чего я молча кинул гному три золотые монеты, которые тот на автомате поймал. Я приложил палец ко рту и махнул рукой, мол, иди куда шел.
Это был край торговой площади. Поблизости торговали в основном едой и не очень дорогими повседневными товарами. Даже один золотой здесь имел немалый вес.
— Вечереет! — с напускным недовольством пробормотал гном, спрятав монеты, и неспешно направился в другую сторону. — Зрение ни к черту, показалось что ли?
Под звук тихого журчания и легкого посвистывания, который раздался в той стороне, я снова попытался прислушаться.
После «воспоминаний о былом» старший кобольд подтвердил слова молодняка и мои подозрения: в последнее время в Лабиринте обстановка нестабильная. Сопоставляя со своими наблюдениями, я согласился с ним.
Верно было замечено, что и пришлых теперь больше. Они стали действовать более агрессивно. Активнее. А значит…
Мои глаза сверкнули. Грядет время великих битв и ускоренного развития!
Примерно раз в полтора-два года происходят масштабные сражения между армиями и легионами бессмертных пришлых. В разы возрастает численность разведывательных и боевых отрядов. Как и число мест, открытых пространств в Лабиринте, куда лучше не ходить в здравом уме, если не хочешь оказаться зажатым в ловушке между враждующими легионами бессмертных!
Я застал две такие волны — и не скажу, что первая мне понравилась. Я тогда был уровня шестого, седьмого, не выше. И особой выгоды не смог получить по причине своей слабости. Когда ты едва ли не каждый день имеешь шансы встретить отряды существ, которые тебе не по зубам… Такое себе удовольствие!
А вот второй раз мне понравился. За месяц при желании можно собрать душ больше, чем за год! Сколько я тогда уровней поднял?.. Не меньше пяти точно!
Однако воинственный огонь в сердце слегка поутих, когда я вспомнил, что у меня были задачи поважнее, которые занимали в моей голове особое место:
— Найти Мию!
— Выполнить поручения Морены!
——Провести ритуал для нахождения Мии!
И лишь в процессе выполнения этих заданий попутно я, быть может, смогу поучаствовать в заварушках Верхних и Нижних Планов!
Холмистая местность с высокой травой и крутыми глубокими оврагами. Время близилось к полудню. Погода стояла мрачная и туманная.
В Эйдемвале происходили смены дня и ночи, смены времен года… Однако солнце здесь не показывалось никогда. Оно светило где-то очень далеко… Мало влияя на погоду и местный климат.
Если взглянуть с высоты птичьего полета, то почти в любом уголке Эйдемвала прослеживалась одна общая деталь: какой бы ни был ландшафт — топкие болота ли, дремучие леса, холмистые поля или ледяная тундра, — в любом направлении местность была изуродована запутанными лощинами и протяженными расселинами, куда зачастую не способен проникнуть даже тусклый свет.