— Ясно… Это мы заметили! — отзеркалил усмешку дварф. — Три дня сидели ниже травы тише воды, пока пришленыши не наиграются.
— Аналогично.
— Как там в низине вообще… — дварф кивнул головой в сторону долины. — Пройти можно?
— Можно, но лучше не задерживаться.
Я рассказал ему, что группы инферналов еще попадаются и что из нор повылазили местные голодные аборигены. Ну и прочие свои наблюдения, мне было не жалко.
Сам узнал пару новостей из ближайших к Лагренту городов. Несмотря на «ползучую» и динамическую природу территорий — география многих важных путевых узлов была неплохо изучена, поэтому представлялось возможным с помощью магии определить будущее местонахождение конкретного города относительно заданного. Правда я таким никогда не занимался, поскольку целенаправленно никогда не путешествовал на большие расстояния. А на маленьких — я и без магии был способен определить необходимую траекторию движения.
Мы перебросились словами еще на несколько смежных тем, после чего распрощались. Дварф пригласил меня как-нибудь зайти в бар, название которого я уже через минуту забыл, а я пожелал ему удачи.
Такие эпизоды на моем пути были редки, но показывали, что в этом мире за пределами городов существовали не только бесконечная опасность, лабиринты и смерть. Но и случайные встречи с точно такими же путниками, которые без причины не станут проявлять агрессию.
А если станут — моя коса всегда найдет на нее управу.
Благодаря Зачарованной затылочной кости демона я примерно знал направление, куда нужно двигаться. Как посоветовала мне Морена, активировать кость следовало в непосредственной близости от места гибели демона.
Я шел вдоль скалистых хребтин и постепенно стал замечать, что местность становилась все более пустынной, а когда я вынужден был спуститься, то под ногами все больше начал похрустывать песок. Вскоре и вовсе — вся долина вниз по склонам каньона превратилась в песчаные извилистые барханы.
Ступать приходилось осторожно, ибо песок то и дело норовил скатиться в пропасть и забрать тебя с собой. Неудобство доставляла просматриваемая местность. А ведь где-то именно здесь погиб демон. При нормальных обстоятельствах искать артефакт в пустыне — все равно что иголку в стоге сена…
Ветер завывал и поднимал в небо тучи песка.
Одно радовало: последние следы живых существ я видел более часа назад, а значит вероятность натолкнуться, скажем, на старшего демона, который, заметив тебя, позовет сюда своих «друзей», — была крайне низкой.
Большинство даже младших демонов и дьяволов примерно раз в сутки могли призвать со своих Планов от одного до нескольких более низкоуровневых товарищей; с небольшим шансом существо своего уровня.
Это было одно из расовых умений инферналов, которое, насколько я знаю, работало только за пределами их родных Планов. Поэтому встретить одиночного демонюгу — та еще задачка. От окончательного порабощения миров спасали только ограничения подобного вида призыва: как и в случае с Драугром, он имел временные рамки, впрочем, далеко выходящие за пределы моих пятнадцати минут. И вероятность провала была соизмеримой.
Иными словами, высший демон или дьявол, попав, скажем, через портал в Эйдемвал, по цепочке весьма быстро мог собрать вокруг себя небольшую орду приспешников от мала до велика.
Близился вечер. И мои блуждания тоже начали подходить к концу. Я заметил одну поначалу неочевидную закономерность: песчаные дюны как бы располагались таким образом, отчего казалось, что все пути между них ведут в одно конкретное место. Кость демона стала светиться ярче.
Взобравшись на холм, я отряхнул свой маскировочный плащ и посмотрел вниз на древние развалины, которые на девяносто процентов были погружены в песок. Я был уверен, что искомый предмет находится где-то здесь.
Достал из-за пазухи светящуюся кровавым светом кость демона и сжал ее, вливая энергию.
У меня были закрыты глаза, но я видел видения, которые сначала неразборчиво мелькали, а потом стали более плавными и читаемыми.
Местность преобразилась до неузнаваемости, пески исчезли, а развалины стали возвышаться надо мной… Над телом демона, который тяжело дыша решил принять здесь свой последний бой.
У него почти не оставалось сил, на протяжении недели он каждый день вступал в смертоносную схватку с превосходящим его численно и в плане индивидуальной силы противником.
Его окружали, его нагоняли. Я сосредоточился на его действиях, дабы не упустить момент, когда он решит избавиться от истинного артефакта.