- Нет, так не годится, - решил он, собрал все свои кисти и краски в мешок, и вышел за черту города. Внимание его привлекла отвесная скала, на которую можно было забраться лишь по веревке, если удастся зацепиться за верхушку одинокой сосны на вершине. Тут как раз вовремя мимо проезжал старый торговец, который одолжил художнику кусок прочного каната. Похоже, вдохновение подразумевало собой еще и удачу: художнику не только удалось затянуть петлю вокруг деревца, но и благополучно забраться на вершину, не сломав себе шеи.
Сбросив торговцу его веревку – возвращаться назад Художник не собирался, а зачем? по всему склону росло полным-полно сочных ягод, и толпы зевак больше не смогут его здесь побеспокоить, - художник заметил крайне удобный выступ, защищающий от солнца и дождя, под которым обнаружилась совершенно гладкая стена.
- Все как на заказ, - улыбнулся он, проводя рукой по холодному камню. – Вот уж будет где размахнуться!
Поклонники художника, разнесшие вдребезги его мастерскую и разобравшие по кусочкам все его холсты, нашли его и здесь. Но ни у кого из них не хватило духу взобраться на неприступную вершину, поэтому они толпились у подножия, громко выражая свое восхищение, выкрикивая советы и едко критикуя каждый штрих Художника, надеясь, что он прислушается к ним.
Но он оставался глух и безмолвен к беснующейся толпе. Несколько раз он решительно брался за скребок и счищал все добела, вызывая крики ужаса и обмороки. Ни разу Художник не повернулся к публике и тем более, его не волновало мнение критиков: он доверял только внутреннему голосу, единственному, чего он еще был в состоянии услышать.
И вот наконец картина была окончена. Еще раз придирчиво оглядев свое произведение, подправив пару мазков здесь и там, Художник отошел в сторону. Толпа, все это время изводившая себя бесконечными спорами и криками, на сей раз безмолвствовала. В глубокой тишине раздался стук колес, и сквозь раздвинувшиеся ряды пробралась высокая худая женщина в синем платье с лицом, скрытым густой вуалью.
- История… сама История приехала взглянуть на картину, - зашептались люди.
- Уж она-то точно рассудит, действительно ли это произведение искусства или просто художественная мазня, - добавляли другие.
Подняв вуаль, женщина внимательно рассматривала картину, и с каждой минутой морщинки на ее лице разглаживались, и вот она уже довольно улыбается.
- Я забираю эту картину, - сообщила она слугам, которые тут же принялись возводить вокруг скалы ограждения. – Мой муж Время будет очень рад заполучить ее в свою коллекцию…
Ее голос потонул в возмущенном гвалте критиков – как же так, ведь с их мнением считался весь свет, почему на сей раз им не удалось поживиться неудачей очередного выскочки? Между ними засновали газетчики, надеясь сорвать солидный куш на новой сенсации. А что же сам Художник? Он спокойно стоял на вершине, равнодушный ко всему происходящему, и оглядывался по сторонам в поисках места для новой картины.
Конец