— Но ведь должен быть какой-то способ! — воскликнула мама, и бабушка шикнула на нее, призывая быть тише. — Мы должны что-то придумать, — на тон ниже продолжила. — Мы должны найти помощь, мы…
— Никто не может нам помочь, Джоанна, — устало протянула бабушка. — Даже если мы объединимся, нас слишком мало и нам не хватит мощи противостоять оружию. Мы не подойдем и близко к Совету, как будем убиты. Не сможем вернуть уже обращенных. Насколько я знаю, действие сыворотки необратимо. По крайней мере, наша магия здесь не поможет. Есть только один способ…
— Какой? — с явной надеждой спросила мама.
— Сегодня я взывала к древним жрицам, — бабушка понизила голос так, что Трине пришлось плотнее прижаться к двери. — Они не сказали много, но несколько слов были достаточно четкими, чтобы я расслышала. Грааль. Эмрис. Артур. Они призывают нас обратить внимание на наши корни, Джоанна. Воззвать к Эмрису, отыскать Грааль… Совершить невозможное, чтобы затем повторить это, совершив еще одно невозможное.
— Но как Эмрис, Грааль и Артур могут нам помочь? — непонимание в голосе мамы было сродни тому, что поселилось в душе Трины.
Было слышно, как бабушка встает со стула, начиная ходить по комнате из угла в угол.
— Ты знаешь древние пророчества. Когда мир накроет тьма, только один правитель способен спасти его. Только один маг в силах прожить столько столетий, чтобы его возродить. И только один древний артефакт, что зовется Чашей жизни, может превратить любую жидкость в исцеляющую любую болезнь, истребляющую любой яд.
Трине казалось, что она слышала, как мама резко втянула носом воздух, пытаясь справиться с шоком.
— Это невозможно, — подтвердила мама сказанное ранее бабушкой. — Даже если так, нет ни одного способа воззвать к Мерлину, а Грааль потерян столетия назад. Про Артура и говорить нечего! Древние жрицы…
— Никогда не ошибаются, Джоанна, — с сожалением произнесла бабушка. — Если нам дано это знание, значит, есть способ связаться с прошлым или отправиться в него. Верховные верят…
Трина ахнула, помешав бабушке договорить и совсем забыв о том, что подслушивает у двери, а не находится в комнате. Она тихо, на цыпочках, отошла от входа в кабинет, прячась за угол. Если они услышали, если бабушка найдет ее, ей придется тяжко. Секреты Верховных не предназначены для ушей девчонки. Даже если эта девчонка ее внучка.
Подтверждая ее страхи, дверь в кабинет открылась. На пороге стояла бабушка, пристально оглядывая коридор. Трина боялась дышать, чтобы не выдать себя. Она тихо шагнула еще дальше за угол, медленно двигаясь в сторону своей спальни. Но бабушка была умнее.
— Катрина! — строгий голос разнесся совсем рядом, заставив Трину обернуться. — Сейчас же в мой кабинет!
Трина проснулась, хватая ртом воздух, не желая заново переживать бабушкино наказание даже во сне. Печать Тайны была болезненным заклинанием. Ощущение, будто горячим сургучом запечатывают тебе губы, а затем зашивают их нитью. Трине казалось, что она чувствует это и сейчас, что бабушка даже через сотни лет, из будущего, предупреждает: секрет, который она случайно узнала, нужно хранить. Но это было бессмысленно. Она нашла Мерлина, скоро увидит Артура и приведет их домой, чтобы спасти ковен. Тогда зачем скрывать правду?
Стряхнув с себя остатки сна, Трина повернула голову в сторону окна. Большое, арочное, с раскладкой оно давало достаточно света. На улице розовыми и малиновыми мазками на фиолетово-голубом небе уже начинал брезжить рассвет. Трина встала с кровати, нащупав мягкие туфли, которые ей дала служанка, и накидывая принесенный ей же халат. Подойдя к окну, открыла створку, впуская в комнату прохладный предрассветный воздух.
В Камелоте царила весна. В отдалении, на горизонте, были видны горы, покрытые снежными шапками, а чуть ближе к Камелоту раскинулся зеленый лес, где Трина вчера встретилась с Мерлином.
От кромки леса к замку вела широкая гравийная тропа, по которой рыцари короля уезжали совершать свои знаменитые подвиги. Крепостные стены действительно были высокими и толстыми, какими казались ночью, делая Камелот практически неприступным. Город спал, из редких домов вился дымок печных труб — должно быть, кузнецы и пекари принимались за дело, чтобы заработать на пропитание.
Территория замка с вкраплениями зелени легко выделялась на фоне остального города, в котором вместо растительности раскинулись прилавки и дома. Впрочем, и без садов большое, разветвленное здание из гранитного камня оттенков от коричневого до песчаного, было довольно примечательным, приковывало взгляды. Даже ночью, выйдя из леса, Трина в первую очередь увидела его.
Трина бегло оглядела город, который вчера они минули, подойдя к замку обходным путем. Она обязательно изучит его позже. Попросит Мерлина показать или сбежит сама. Наверняка, раз уж она не пленница, прогулки будут разрешены. А пока стоит изучить сам замок.
Опустив взгляд вниз, прямо под окном спальни Трина обнаружила ярко-зеленое поле, на котором ровным рядом были расставлены мишени. Тут и там в траве виднелись вырванные куски земли и грязи. По краю поля стояло несколько деревянных скамеек, а за ними — вереница алых шатров с изображением уже знакомого золотого дракона, рядом с которыми располагались стойки для оружия.
«Тренировочное поле», — догадалась Трина. И будто в подтверждение догадки, увидела мужчину, уверенно идущего по траве. В его руках, в первых лучах рассветного солнца, сверкнул меч. Мужчина имел черные волосы до плеч, сами плечи были широкими, и Трина была уверена, даже увидев издалека, что фигура его была скульптурной. Девичье воображение услужливо подкинуло картинку, как мышцы рыцаря перекатываются под серой, кажется, льняной рубахой, когда он взмахнул мечом раз, затем еще раз, затем сделал несколько выпадов и закружился с оружием, словно в танце.
Должно быть, она провела, наблюдая за ним, порядка получаса, поскольку солнце поднялось уже достаточно высоко, озарив поле ярким светом. Именно это и положило конец завораживающей тренировке. Может, мужчине стало жарко или устал, но, опустив меч, он двинулся в сторону шатров и зашел в один из них, избавив Трину от наваждения.
Окончательно вернул ее в реальность стук в дверь.
— Леди Трина?
Робкий голос служанки раздался по ту сторону, и Трина попросила:
— Войди.
В комнату вошла хрупкая симпатичная девушка примерно её возраста с золотистыми кудрявыми волосами и округлым лицом.
— Я принесла вам платье на сегодня, — немного пугливо сказала, не решаясь поднять взгляд.
— Благодарю. Положи его на кровать, пожалуйста. Эм… Ты можешь идти.
Последнее прозвучало то ли как утверждение, то ли как вопрос.
— Вам не нужна моя помощь? — удивленно пискнула служанка.
Трина еще раз взглянула на платье — шелковистый ворох из изумрудной ткани и завязок, протянувшихся по спине.
— Пожалуй, нужна, — улыбнулась. — Как тебя зовут?
— Джудит, миледи.
— Хорошо, Джудит, помоги мне с этим, пожалуйста.
Служанка робко улыбнулась, аккуратно вешая платье на ширму и расправляя его. Затем она проворно помогла Трине облачиться в новый наряд и посадила перед зеркалом, принявшись за прическу.
Трина смотрела в зеркало, оценивая, как ей идет изумрудный цвет. Он отлично сочетался с ее чуть загорелой кожей, каштановыми волосами, крупными волнами спадающими на плечи и достающими до поясницы, и, конечно, с яркими зелеными глазами, сверкающими на очерченном лице, на котором аккуратно выделялись скулы. Эти глаза вдруг напомнили ей о взгляде Мерлина.
«Ну, хоть что-то общее между нами», — мысленно отметила Трина, забавляясь. Ее розовые, чуть пухлые губы, расплылись в улыбке в отражении.