— Вообще-то я все еще здесь, — деланно проворчал темноволосый, подходя ближе и отпихивая Артура в сторону. Трина была поражена такой вольностью. — Позвольте начать сначала, миледи.
Он протянул руку, призывая подать ему ладонь для поцелуя. Трина решилась поднять на него взгляд и уже не смогла отвести его.
Возможно, она спала, если за последние несколько минут увидела двоих настолько прекрасных внешне мужчин. Король был, безусловно, привлекателен и притягивал взгляд, а рыцарь… Если бы постеры в комнате Трины слились в один, скрестив всех красавчиков в мире, то, наверняка, получился бы этот темноволосый грубиян. Черные волнистые волосы, влажные после тренировки, обрамляли привлекательное лицо с грубыми чертами и четко очерченными скулами. На Трину смотрели глубокие синие глаза, а она — на пухлые губы, загорелую, бронзовую кожу и четкие квадраты мышц груди, которые обнажала развязанная льняная рубашка. Да, это совершенно точно был рыцарь, за которым она так долго наблюдала из окна сегодня.
— Мне кажется, леди не очень очарована тобой, Гавейн, — хмыкнул Артур, и с губ Мерлина сорвалась легкая усмешка.
Однако Гавейна это совсем не заботило. Он продолжал протягивать руку, уверенный, что она подаст свою, и прожигать ее взглядом, в котором сверкали искры веселья.
— Это только пока, — невозмутимо парировал. — Леди Трина, если не ошибаюсь?
Его губы расплылись в полуулыбке-полуусмешке, смотря на то, как она до сих пор мешкает. Так, стоит взять себя в руки.
Трина протянула ладонь, стараясь казаться невозмутимой и холодной.
— Не ошибаетесь.
— Что ж, прекрасно, — он легко коснулся горячими губами ее руки и тут же отпустил. — Теперь, чтобы не ошибались и вы, сэр Гавейн, лучший рыцарь его величества.
— И должно быть, самый скромный, — снова вырвалось у Трины, и король издал еще один смешок.
— Твоя ученица с характером, Мерлин, — прокомментировал он. — Что ж, в Камелоте это даже хорошо. Однако, прошу вас, леди Трина, будьте более милостивы к моим рыцарям. Они еще нужны этому королевству, а с растоптанной гордостью приносить обществу пользу невозможно.
Мерлин, все это время молчавший, подал голос:
— Я проведу с Триной несколько уроков этикета. Хотя бы потому, что она вовсе не леди.
Этот маг, и в самом деле, имел дурной характер. Он пытался задеть ее? Трина явно слышала, как сэр Гавейн весело хмыкнул, но, посмотрев на него, обнаружила только непроницаемое строгое выражение лица солдата.
***
Спустя несколько часов, после знакомства с остальными рыцарями и осмотра замка, они сидели за ужином. Удивительно, но, кроме служанок и Трины, в зале не было ни одной женщины.
— А где же королева Гвиневра? — шепотом, самым тихим, на который была способна, спросила она у Мерлина. Тот в мгновение помрачнел, как и тогда, в лесу, качая головой.
— Я предупреждал тебя. Ты задаешь очень опасные вопросы, девочка. Запомни один раз и больше не открывай эту тему. Королева Гвиневра и Ланселот были казнены больше года назад за измену.
Трина нахмурилась.
— Разве это не случилось сильно позже? Сколько сейчас Артуру, лет двадцать пять?
Мерлин кивнул.
— Да, ему именно столько. Я не знаю, что там говорят в вашем будущем, но предательство уже случилось. И лучше об этом никогда не говорить в замке и при короле. Ланселот был одним из друзей и лучшим рыцарем Артура. Гвиневру Артур любил, насколько можно любить женщину, с которой вступил в брак совсем юношей. Для него это большая потеря.
Трина вгляделась в короля. Теперь ей казалось, что в его красивых голубых глазах таится печаль. Так ли это на самом деле? Артур выглядел и вел себя так, будто был счастливейшим мужчиной.
— То есть, — не отступала, — я буду единственной женщиной в вашей компании?
— Не надейся, что станешь особенной. Как у моей ученицы, у тебя будут особые привилегии, да. Но Круглый стол и друзья Артура — исключительно мужчины, которые умеют сражаться и готовы умереть за него и Камелот. Конечно, у Персиваля есть сестра, которая могла бы составить тебе компанию, но она редко появляется в замке.
— Почему?
— Потому что Персиваль запрещает ей.
— Почему? — повторила вопрос, закидывая в рот ломоть вяленого мяса.
— Потому что она влюблена в Гавейна, — ответил Мерлин, с неодобрением глядя на нее. — И не говори с набитым ртом, мы за королевским столом.
— Что?! — Трина едва не выплюнула кусок, который жевала.
— Не говори с… — вздохнув, начал Мерлин, но она перебила его.
— Она влюблена в этого болвана?! — Трина бросила полный сомнения взгляд на Гавейна, который на другом конце стола со смехом потягивал что-то, явно крепкое, из кубка и весело беседовал с Персивалем и Борсом. Если Трина верно запомнила имена, когда Мерлин и Артур представляли ей верных рыцарей короля.
Наверное, сэр Гавейн почувствовал не самый нежный взгляд Трины, потому что вдруг повернулся в ее сторону. Увидев, что она наблюдает за ним, пытаясь проглотить-таки мясо, которое встало комом в горле, он игриво подмигнул ей и тут же отвернулся. Наглец. Пусть даже она и явилась из двадцать первого века, где прогресс шагнул далеко вперед, в ковене царили строгие порядки, и бабушка воспитывала ее согласно традициям. Казалось, что даже по более древним, чем те, по которым воспитывался сэр Гавейн.
С губ Мерлина слетел ехидный смешок.
— Сдается мне, что очарование Гавейна действует на тебя больше, чем ты думаешь. Я почти не встречал девушек в этом дворце, которые остались бы к нему равнодушны.
— К нему? — с недоверием переспросила Трина, предпочитая не вспоминать, как сама была очарована красотой рыцаря еще несколько часов назад.
Судя по выражению лица Мерлина, он искренне забавлялся над ней.
— Совершенно верно. Сэр Гавейн пользуется наибольшей популярностью как среди леди, так и среди служанок. На рыцарских турнирах к его ногам падает столько женских платков и лент, что обычно сложно сосчитать. Только у короля больше. Но на то он и король.
— И что об этом думают другие рыцари?
— А что им думать? — Мерлин пожал плечами. — Часть из них даже рады поучаствовать в еще одном негласном турнире на победу за женские сердца.
— Омерзительно, — заключила с ноткой презрения, запивая вином мясной ломоть, с которым наконец разобралась. — В этом нет абсолютно никакого очарования.
Мерлин фыркнул, пытаясь скрыть смех, но отвечать ничего не стал.
— В любом случае, — через пару минут продолжил, — ты совсем скоро познакомишься с леди Бриенной, сестрой Персиваля. Она прибудет на турнир, которые начнется через неделю.
— Неделю?! — воскликнула Трина, на этот раз настолько громко, что все сидящие за столом повернулись к ней. Смутившись, она понизила голос. — У меня нет столько времени!
— Леди Трина, — раздался мягкий голос Артура. — У вас что-то случилось?
— Нет-нет, — поспешила ответить, чувствуя, как краснеют щеки. — Мерлин рассказывал мне о турнире, который начнется через неделю. Я…
— Немного расстроилась, что ждать осталось так долго, — закончил за нее маг с усмешкой.
— Вот как? — на лице Артура мелькнула улыбка и те же нотки веселья, что и у Мерлина.
— Я… да, — скомкано подтвердила, опуская взгляд в стол.
— Вы уже выбрали себе фаворита, леди Трина? — этот насмешливый голос невозможно было спутать ни с чьим другим. Трина подняла голову: сэр Гавейн снова смотрел прямо на нее.
— Скорее, я выбрала того, кто им точно не будет, — выпалила дерзко, с намеком, не задумавшись. За столом раздался громкий хохот рыцарей.
— И кто же это? — невозмутимо продолжил Гавейн, а в его глазах заплясали черти.
Но Трина тоже была не из робкого десятка. И не из тех, кто не может постоять за сказанными даже второпях словами. Жизнь со строгой бабушкой научила ее отстаивать свое мнение и права.
— Вы, — с самой любезной улыбкой, на которую была способна, ответила.
— Это потому, что я бесцеремонный козел? — явно забавляясь, спросил Гавейн. Ожидая ответа, он даже немного наклонился вперед, отставив кубок и положив руки на стол. Новый взрыв хохота раздался в зале.