- Они вытащили его на солнечный свет, - ответила она.
Я вслепую продирался сквозь горящий лес, спотыкаясь и борясь за каждый вздох. Деревья вздымались со всех сторон, как пылающие факелы, а дым был таким густым, что я едва мог различить дорогу впереди. Я остановился, чтобы оглядеться, и тут же нагнулся, потому что голова пошла кругом. Пот капал с моего лица на выжженную землю, где тут же испарялся. Аманда терпеливо ждала.
- Пожары всё ближе, Джек.
Я только кивнул.
- Попробуй воспользоваться своим Зрением, - сказала она. - Давай посмотрим, что происходит с остальными.
Я кивнул, и Аманда положила руку мне на плечо.
Робин и Марион легко бежали среди огромных деревьев, не сбавляя шага. Мертвецы следовали за ними по пятам. Робин заманивал их во все свои самые тайные ловушки и западни, но сколько бы их ни падало, на их место всегда приходили новые. Наконец Робин и Марион вышли на поляну и внезапно остановились: со всех сторон им преграждали путь мёртвые мужчины и женщины. На их поникших лицах не было ни триумфа, ни ненависти в пустых глазах. Смерть пришла за Робин Гудом и Марион Фэйри, и это была холодная, бессердечная смерть.
- Мы окружены, - сказал Робин.
- Я заметила, - ответила Марион.
Робин снял с плеча лук и наложил стрелу на тетиву. Марион подняла меч. Робин улыбнулся ей.
- Последний бой Робин Гуда. Я всегда знал, что умру в Шервуде.
- А я всегда знала, что умру с тобой, - сказала Марион.
- Прикроешь меня?
- Вечность и один день…
Первый мертвец направился к ним, и Робин пустил стрелу в его левый глаз. Голова качнулась назад мертвец рухнул на землю и больше не двигался. Из-за деревьев выскочили ещё несколько мертвецов, бросаясь на открытое пространство со всех сторон одновременно. Робин выпускал стрелу за стрелой, и каждая попадала в цель, пока его колчан не опустел. Он вскинул лук на плечо и извлёк меч. Он улыбнулся Марион, и они встали спина к спине. И стали ждать, когда живые мертвецы подойдут к ним. И они пришли и набросились на них с холодной решимостью и безжалостной силой, их скрюченные когтистые руки тянулись к ним. Робин с изяществом рубил и резал, громко смеясь. Он был счастлив, что наконец-то воплотил в жизнь свою легенду: столкнулся с невероятными трудностями и отказался сдаваться.
Его клинок рубил всё на своё пути, но довольно скоро мертвецы пробрались мимо, и холодные руки вцепились в Робина. Они рвали его кожу, кровь лилась на иссохший земляной наст, но он не кричал. Он не хотел волновать Марион. Последняя из Фэйри защищала его спину с нечеловеческой свирепостью, не позволяя никому из мертвецов пройти мимо неё к мужчине, которого она любила. Он не видел, сколько ран она получила, стойко удерживая свою позицию. Её кровь брызнула на землю и смешалась с его кровью.
Всё больше и больше мертвецов появлялось из-за деревьев, а человек-разбойник и его эльфийская возлюбленная продолжали сражаться, как и подобает легенде.
Сцена резко сменилась, и на другой поляне появился Малыш Джон, которого загнали в угол. Ревущее пламя сжигало окружающие деревья, которые медленно оседали на лесную подстилку. Повсюду вспыхивали новые пожары, и дым густо клубился в раскалённом воздухе. Мертвецы высыпали на поляну, чтобы встать напротив великана. Многие из них были наполовину сожжены пожарами, через которые они равнодушно прошли, и от их обугленных и почерневших тел поднимался дым. Малыш Джон возвышался над ними, как медведь, затравленный собаками, и, когда они кидались на него, он сокрушал их своей массивной дубиной. Несколько мертвецов подползли к нему, чтобы схватить за ноги, но великан наступил им на головы.
Его дубинка поднималась и опускалась, нанося ужасный урон, и вскоре поляна была усеяна ужасно изломанными телами, которые больше никогда не поднимутся. Малыш Джон твёрдо стоял на ногах и размахивал дубиной так, словно она была невесомой, и никто из мёртвых не мог подобраться к нему достаточно близко, чтобы дотянуться до него. Великан отбивался от целой армии, и казалось, что он может делать это весь день.
Мой взгляд переключился на монаха Тука. Он стоял спиной к дереву, пока ещё не тронутому пламенем, и энергично размахивал посохом. Мертвецы стояли в стороне, вне пределов досягаемости, и смотрели пустыми глазами. А потом один из них неестественно быстро протянул руку, выхватил посох из рук Тука и отшвырнул его в сторону.
Тук клял живых мертвецов именем Господа, но они его не слышали. Он произнёс несколько слов на незнакомом мне языке, и трава на поляне потянулась вверх, обвиваясь вокруг лодыжек мертвецов.
Мертвецы рывками высвобождали свои ноги и двигались вперёд. Тук произнес ещё несколько слов, и ветви деревьев изогнулись, как змеи, прежде чем опуститься вниз, чтобы схватить мертвецов. Они легко разорвали хватку ветвей и приблизились к Туку. Он смотрел на них непоколебимо, его огромные руки были сжаты в кулаки. Толстый старик, любивший жизнь, и не предполагал, что однажды ему придётся сражаться со смертью голыми руками. Он торопливо прочитал молитву, а затем изо всех сил ударил. Он всё ещё костерил мёртвых, когда его повалили.