- Я вообще, знаешь ли, жестокая.
- Я знаю, - ответил ей Алексей, делая очередной глоток горького кофе и поворачиваясь обратно к окну.
Он знал это слишком хорошо. Даша была более чем жестокая. А еще сексуальная, обворожительная, дерзкая, веселая. Если одним словом - любимая. Только вот не его. Она сейчас оденется, допьет кофе и уйдет к своему чертовому мужу. А он останется и будет ждать ее следующего звонка. Будет отвечать на каждый, с удовольствием слушать ее рассказы о новых приключениях странных героев, которыми она болела, и спрашивать, когда сможет к нему приехать.
- Так что получается, Дейв так и не дочитает книгу? Мы так и не узнаем, что стало с Асунсьон? - спросил он с ноткой смешинки в голосе.
- Конечно узнаем, - произнесла она, поднимаясь с кровати и сбрасывая одеяло.
Девушка подошла к нему, все еще обнаженная. По дороге взъерошила волосы, запуская пальцы в копну темных волос. Пролезла между ним и окном, обняла за шею, вставая на носочки, и поцеловала. Стараясь не выронить чашку с кофе, Леша отдался этому поцелую, обнимая Дашу свободной рукой. Они только что занимались сексом, и вот он снова ее хочет, о чем более чем явственно говорила набухшая плоть, выпирая в районе паха. Зря он надел штаны, тем более кожаные, экипировочные.
- Тебе правда интересно? - спросила она, проводя пальчиками по его губам.
- Правда, - ответил он, вбирая их в рот, чтобы облизать каждую подушечку.
В глазах Даши загорелось озорство. И похоть. Снова. Она поцеловала его в ключицу, обвила языком сосок, потом один из кубиков пресса, что ей так нравились, пока не опустилась на колени. О, он хорошо понимал, что она задумала. Еще до того, как ее пальчики взялись за пояс его штанов. Он точно опоздает на работу. Не успеет доехать даже на байке. Да и пофигу! Сейчас не важно все, кроме нее.
Было далеко не до чего, когда ее влажные губы обхватывали его член. Когда ласкали так, как никто не умел. Когда дарили такие ощущения, которые больше никто не был способен ему подарить. Леша давно признался самому себе, что зависим от этой девчонки. Себе, только не ей, не вслух. Но она все равно понимала все без слов. И позволяла себе этим пользоваться. Но такое не могло продолжаться вечно. Ему надоело быть третьим. Надоело ждать, убивать себя ревностью, представляя ее в объятьях своего супруга, который был старше нее на двадцать лет. Именно он был лишним в их треугольнике. Именно он не имел на нее прав, пусть и заверенных законом. Ведь они с Дашей знакомы еще задолго до того, как появился ее муж. Если бы только Алексей не был тогда таким идиотом...
Ее губы ускорили темп, заставляя его стиснуть зубы и резко втянуть сквозь них воздух. Он сжал ее волосы на затылке и стал легонько подталкивать. Еще немного, и он кончит ей в рот. Но нет, Леша хотел не этого. Чашка полетела на подоконник, выплескивая кофе на стекло и белую поверхность. Потянув за волосы, он заставил Дашу подняться и грубо толкнул спиной в стену. Подхватил под ягодицы и врезался плотью в лоно, уже давно влажное и готовое для него.
- Мужа ты тоже так целуешь? - хрипло спросил он, вбиваясь в нее мощными толчками, до упора, насколько хватало злости.
- Иногда... - выдохнула она между стонами, впиваясь своими красивыми ноготками в его плечи.
- А он? Делает с тобой это так же, как делаю сейчас я?
- Нет... только ты.
Он вцепился губами в ее ядовитый рот, сильнее сжимая бедра пальцами, намеренно пытаясь оставить синяки. Намеренно кусая, пуская кровь на нижней губе, чтобы она потом еще долго помнила их встречу. Когда же устали руки и начала донимать дрожь в коленях, Алексей отнес Дарью на кровать, уже пропахшую ее духами и их недавним сексом. Навис сверху и стал выбивать из нее стоны, пока она не начал задыхаться, пока не кончила, как всегда бурно, стискивая его плоть пульсирующими сладкими спазмами. Только тогда он мог позволить разрядку самому себе. Только после нее либо вместе с ней, наслаждаясь каждым моментом, как в первый... или в последний раз.
Сегодня она была одета в вишневый сарафан. Именно в вишневый - по всей белой ткани платья были разбросаны яркие вишенки. В этот раз Дейв приехал сюда один. Теперь смотрел на нее, любовался и ожидал, когда сможет к нему подойти. В этот день она не подарила ему улыбку, но зато заботливо поинтересовалась:
- Сегодня твои любимые блинчики с клиновым сиропом. Будешь?
- Буду, - ответил он.
Было не сложно догадаться, что она обиделась на него, за тот случай.
- Что-то еще?
- Пиво.
- Пиво с блинчиками?
Глядя на Сюзи снизу вверх, Дейв отчетливо понял, что тупеет рядом с ней.
- Тогда, может, на твое усмотрение?
- Как на счет какао?
- Я люблю какао.
- Хорошо, сейчас принесу.
Она уже собралась уйти, когда Дейв поймал Сюзи за руку, обжигая как ее, так и собственную ладонь. Глаза девушки сразу метнулись к барной стойке, но Сэма там не оказалось.
- Что-то еще? - недовольно спросила она, хотя руку убирать не стала.
- Как коленки?
- Заживают.
Раскрыв ее сжатый кулачек, Дейв провел большим пальцем по центру ее ладошки. От этой ласки Сюзи резко вдохнула воздух. Он слышал, ему точно не показалось.
- Я хотел извиниться. Прости, повел себя как дурак.
- Ничего страшного.
Он улыбнулся ей.
- Ты очень...
Думал сделать комплимент, но в самый ответственный момент замялся, потому что сказать хотелось очень многое.
- Какая?
- Удивительная...
Не успел Дейв это сказать, как за спиной Сюзи появился Сэм.
- Что это тут за хрень происходит? - гневно спросил тот, отталкивая Сюзи в сторону.
У него в руке был топор, сам же одет в полиэтиленовый фартук, и все испачкано в крови. Перегнувшись через стол, он подставил грязное лезвие топора к горлу Дейва и предупредил:
- Слушай, ты, еще раз увижу в нашем кафе - сделаю больно.
- Боже, Даш, откуда в тебе эта кровожадность? - перебил ее Леша в трубку телефона.
- Ты дальше слушать будешь?
- Буду. Только после того, как скажешь, что на тебе надето?
Леша протер глаза и посмотрел на часы - два ночи. В семь вставать, к девяти на работу - сейчас совершенно не важно. Но хоть какую-то компенсацию он заслужил за свою бессонную ночь.
- Ничего, - буркнула она тихим голосом.
- Совсем ничего?
- Ну, хорошо. На мне белые прозрачные трусики и такая же прозрачная майка, через которые просвечиваются темные соски. Нравится?
- Более чем, - ответил он, просовывая руку в боксеры, где начинало становиться тесно и от этого менее удобно. - Так у них будет секс, в конце концов?