Снипер покорно кивнул и с улыбкой спрятал кошелёк. Когда он это делал, то нарочно чуть приподнял полы своего пиджака, демонстрируя принцу заряженный оглушающий бластер.
— Я готов ко всему, милорд.
— Прекрасно. Захочешь меня видеть – дай знать, — велел Локи и, кивнув Брокеру на прощание, вышел из таверны.
На пороге он замер на несколько мгновений и с наслаждением вдохнул свежий зимний воздух, который, после затхлого смрада зала показался ему удивительно сладким. Удачная сделка с Брокером подняла принцу настроение, и ему хотелось как можно скорее вернуться в покои и со всей основательностью изучить сегодняшние приобретения, поэтому Локи свернул в ближайший закоулок, миновал торговые улицы и вышел прямиком к кварталу ремесленников. Там тоже кипела жизнь, хотя и не так бурно, как у торговцев, зато царевич мог не опасаться, что его появление привлечёт слишком много внимания, поэтому сбросил иллюзию и наконец вернул себе привычный облик. Так он дошел прямиком до дворцовых ворот, срезал путь через конюшни и кузницы, но до дворца так и не добрался, ведь, когда принц проходил мимо ныне пустующих казарм для новобранцев, то услышал звук возни, скрип снега и звонкий женский смех.
Это заставило принца остановиться и прислушаться.
—…небо, хватит! Прекрати!
Локи нахмурился. На мгновение ему показалось, что это был голос Сибиллы, но как такое возможно? Что ей делать в таком месте? Должно быть, царевич просто скучал по своей ванахеймке, ведь они не виделись со вчерашнего утра, когда он ушел из её спальни после ночи вместе, и теперь ему чудится её голос. Наверное, это смеялась какая-то служанка, которую утащил подальше от любопытных глаз стражник, но Локи было плевать, чем они там занимались, поэтому он пошел дальше, но не успел сделать и дюжины шагов, как снова остановился.
—…ты слишком быстрый, я за тобой не поспеваю!
Нет, принц определённо не ослышался, это точно была Сибилла! Он мог узнать её голос из тысячи других, и был уверен, что не ошибся, но, проклятье, что она здесь делает? И, главное, с кем она говорит? Локи ощутил, как у него похолодело где-то в районе желудка. Нет, он вовсе не сомневался в верности своей принцессы – Сибилла была честна с ним, без сомнения, принц просто беспокоился за неё, поэтому мигом забыл о своём желании скорее оказаться в покоях и свернул с тропинки.
Царевич прошел мимо двух рядов заснеженных бараков – зимой новобранцев не вербовали, поэтому в это время года они всегда стояли в запустении – он ориентировался на звук голосов и скрип снега, и скоро вышел за покрытую снегом площадку для тренировок. Там, на белоснежном, окруженном высокими деревьями плаце, Локи увидел свою принцессу: она была одета в серый плащ с опушкой, а рядом с ней неуклюже топтался Эгиль.
Это всего лишь Эгиль…
Принц остановился и облегчённо выдохнул. Да, с этим дурачком ей точно ничего не угрожает, но что они здесь делают? Царевич остановился под заснеженной елью и какое-то время просто наблюдал за принцессой со стороны: тёмные волосы Сибиллы покрывали снежинки, щеки раскраснелись в густом румянце, и ванахеймка казалась Локи такой красивой, что он поверить не мог в то, что каким-то чудом эта великолепная женщина принадлежит ему. Разве она не совершенна? В глазах асгардийца она была идеальной, и, думая об этом, он тихо вздохнул. Принцесса носилась по площадке, кидая в Эгиля снежки, и ловко уворачивалась от ответных бросков – они просто играли, но рядом не было ни фрейлин, ни стражи.
Проклятье, а где все? Царевич обеспокоенно осмотрелся, но никого не увидел. Поблизости не было видно ни золотых лат стражников, ни пёстрых платьев девушек – ни единой души. Чёрт, если эти ленивые ублюдки оставили Сибиллу без защиты из глупости или небрежности, то он лично позаботится о том, чтобы с них взыскали по всей строгости и сегодня же! Она находилась вне дворца практически одна, и на месте Локи к ней мог подкрасться кто угодно – ещё один наёмник королевы в изгнании в том числе.
Эта мысль заставила его сердце похолодеть.
В следующий момент принц вышел из своего укрытия и направился прямиком к Сибилле.
— Царевич Локи. Милорд, — Эгиль первым заметил его приближение, но принц проигнорировал неуклюжий поклон конюха и прошел мимо него. Ванахеймка оглянулась через плечо и удивлённо выдохнула:
— Локи?
— Где стража?!
— Что ты тут делаешь?
— Ты не можешь бродить вне дворца в одиночестве, — Локи подошел ближе. Снег скрипел под его сапогами, а Сиб, с её румяными щеками и розовыми губами, казалась ему такой красивой, что дух захватывало. Больше всего на свете принцу хотелось прижать её к себе и целовать этот сладкий рот, пока хватит дыхания, но сейчас не время и не место. — Ты забыла, что всего месяц назад тебя пытались убить? Где все?!
От его слов эти розовые губы, которые он так обожал, сжались в тонкую линию, а Сибилла сердито нахмурилась.
— Я хожу там, где хочу. И с кем хочу. Нечего мне указывать, Ваше высочество.
Её неожиданно резкий тон заставил Локи притормозить.
Так… Что это с ней?
— Это вопрос не свободы, а твоей безопасности, дорогая, — возразил царевич, игнорируя то, что его слова может услышать Эгиль, а ванахеймка хмыкнула и гордо дёрнула головой.
— Что ж. Это моя забота, а не ваша, милорд. Доброго вам дня.
Доброго дня? Она что, пыталась отделаться от него?!
Сначала Локи даже не поверил своим ушам. Сиб не могла так сказать, только не ему – она всегда была милой и приветливой, поэтому принцу подумалось, что он ослышался, но нет. Эти серые глаза смотрели на него совсем не так, как в прошлое утро, когда он выходил из её спальни, и осознание этого заставило Локи напрячься. Проклятье, да что с ней такое? В её взгляде сквозил холод, и эта внезапная перемена заставила принца испугаться.
По-настоящему испугаться.
До этого дня, всякий раз, когда они виделись, в глазах Сиб всегда была радость – она таилась там тёплой искрой, и когда Локи ловил взгляд Сибиллы, то знал, что его принцесса рада ему, и это согревало его как ничто другое в этом мире, но теперь…
Что-то изменилось. Впервые за долгие месяцы Сиб не была рада его видеть, и царевич ощутил, как по его позвоночнику крадётся холодок.
— Сибилла… Что произошло?
— Уходи, Локи, — её слова ударили его больнее, чем тот ванахеймский нож между его рёбер, но асгардиец не отступил. Игнорируя присутствие Элигя, который в недоумении наблюдал за их перепалкой со стороны, Локи взял принцессу за вышитый серебром рукав и потянул к себе.
— Чёрт, Сиб, не будь ребёнком. Что я сделал? Я не понимаю.
— О, ты ничего не сделал,— Сиб упрямо выдернула руку и сердито уставилась в лицо принца. — Но мне было очень приятно узнать, что вы с моей новой старшей фрейлиной знакомы куда лучше, чем казалось.
Погоди-ка, что за бред… Локи не сразу понял, о какой старшей фрейлине она говорит и что имеет в виду под знакомством, но потом до него дошло, и когда это случилось, асгардийцу захотелось исчезнуть.
Чёрт.
Чёрт, чёрт!
Девять царств! Царевич закрыл глаза и не сумел сдержать стон. Боги, неужели Сибилле известно об его давней интрижке с той рыжей дочерью казначея? Похоже да, но как?! Помнится, когда летом принц узнал, что Лара будет служить у его ванахеймки, то боялся, что она в самом деле сболтнёт своей новой госпоже лишнего, но шли месяцы, и скоро страх стёрся. Лара не трепалась, и, поглощенный заботами, младший сын Одина почти забыл о том, что до прибытия Сиб действительно спал с этой рыжей, поэтому его маленький секрет не был проблемой, но теперь, кажется, стал.
И эта проблема свалилась на него совершенно внезапно и оглушила так, словно принцу треснули по голове.
Вот, дерьмо! Локи всегда знал, что потакание собственным порокам не бывает безнаказанным, и однажды ему придётся расплатиться за то, что поощрял желания плоти слишком часто, но он даже не подозревал, что расплата настигнет его так внезапно и ударит по самому дорогому – его связи с Сибиллой. Любовь его ванахеймки была самым ценным, что у него есть, и от мысли о том, что он может её потерять, асгардийцу стало нехорошо.