В толпе он видел царя и царицу — они разговаривали с одним из советников Всеотца, а неподалёку молодёжь затеяла танцы. Играла весёлая музыка, от которой ноги сами просились в пляс, но Локи знал, что его приподнятое настроение лишь результат хмеля — сегодня он выпил достаточно, и решил остановиться, допив четвёртую кружку. Принц не видел повода напиваться, хотя большинство гостей успели захмелеть так, что едва ли заметили бы, даже если асгардиец свалился бы в бочку с элем. Конечно, Локи был уверен, что к концу пира кто-нибудь — вероятно, Вольштагг — всё же туда свалится, но это не так уж и важно, ведь после второго круга по залу принц наконец-то заметил Сибиллу.
Она стояла чуть поодаль от веселящейся толпы, с кубком в руке, и рядом с ней не было никого, кто занимал бы её внимание — впервые за вечер. Теперь их считали почти братом и сестрой, поэтому Локи мог спокойно подойти к ней, не боясь вызвать сплетни — что он и сделал, ведь, едва увидев принцессу, асгардиец сразу направился к ней, и она встретила его появление улыбкой.
— Ваше высочество, — продолжая улыбаться, Сиб присела в формальном реверансе, и Локи едва сдержался, чтобы не засмеяться.
Проклятье, он был слишком пьян.
А она была слишком красива.
— Получаешь удовольствие от вечера, Сибби?
— Не слишком, — принцесса пожала плечами. — Асгардийские придворные такие же скучные, как и ванахеймские, а дома я не любила пиры именно из-за ограниченности публики. Они такие дураки.
— Значит, всем этим дуракам, которые так отчаянно добивались твоего внимания весь вечер, было бы жаль узнать, что ты думаешь о них на самом деле.
Сибилла хмыкнула.
— Я считаю их дураками, а они меня — ванахеймской выскочкой, но всё равно они пытаются понравиться мне, а я — им… Чёрт, это просто смешно, тебе не кажется?
— Абсурд придворной жизни, — теперь Локи пожал плечами. Если на них кто-то и смотрел сейчас, то видел просто невинный разговор двух будущих родственников, не больше. — Придворные идут по головам, чтобы понравиться царю и возвыситься. А царю, чтобы оставаться царём, необходима свита — замкнутый круг.
— Да уж… — Сиб усмехнулась и отпила из бокала. На её розовых губах остался след от красного вина, и больше всего на свете Локи захотелось попробовать их вкус. Медленно… Ощущая на языке каждый дюйм нежной кожи и каждую ноту вина… Но сейчас не время и не место, хотя принца забавляла мысль о том, как бы повели себя все эти идиоты, если бы он поцеловал Сибиллу прямо здесь, при всех?
О! Это была бы та ещё история.
— Не пойму смысла этого праздника… —говорила принцесса тем временем, делая последний глоток из чаши. На мгновение её прелестный носик сморщился — Локи знал, что она терпеть не могла асгардийское вино, и не сдержал улыбку. — Они пьют… Танцуют… Все придворные, которые ко мне походили, были пьяны, но я так и не поняла, чего ради.
— Было время, когда ледяные великаны были сильны, и когда в Асгарде наступали самые холодные дни и самые долгие ночи, они начинали свои вторжения. Равноденствие считали одним из последних безопасных дней перед периодом долгих войн, поэтому асы собирались вместе и веселились, ведь никто не был уверен в том, что доживёт до весны… Теперь в Асгарде безопасно, но привычка пить осталась, — объяснил принц. Сибилла хмыкнула.
— Как удобно.
— А ты?..
— Что я?
— Ты в порядке? — осведомился Локи. Он волновался за неё. — То, что случилось вчера…
Принцесса нервно дёрнула плечами. Она храбрилась и делала вид, будто происшествие со змеиной головой и новостями о том идиотском ордене нисколько её не напугало, но асгардиец догадывался, что это не так. Сибилла пыталась вести себя, как подобает её высокому статусу, но внутри этой непробиваемой брони титула и драконьей гордости находится живая плоть — Локи знал это, как никто другой. Он хотел бы уберечь её от этого, защитить от всех, кто желал ей зла, но даже могущественный повелитель магии не так всесилен.
— Мне плевать. Это просто мелкая пакость, не стоит беспокоиться. В Ванахейме полно тех, кому я не нравлюсь.
Как она могла кому-то не нравиться? Принц смотрел в красивое лицо Сиб и понятия не имел, как можно желать ей зла — у неё было самое чистое сердце из всех, кого он знал.
— Надеюсь, так и есть, — сказал он. — Но если это предостережение от того ордена…
— Я не думаю, что это действительно серьёзно. Бана мог нарочно преувеличить масштаб угрозы и приврать, чтобы меня испугать. Он та ещё свинья, — буркнула принцесса, глотая ещё вина.
Какой по счёту бокал она уже пьёт? Локи решил не нагнетать обстановку, тревожа её разговорами об угрозе, поэтому перевёл разговор в другое русло:
— Сколько ты уже выпила, детка?
— Достаточно, чтобы не биться головой об стену каждый раз, когда очередная придворная курица спрашивает меня о моём свадебном платье, — Сибилла скривилась и запищала, подражая голосу дам: — «Выбрали ли вы фасон, Ваше высочество?»… «Сошьют ли его в Ванахейме, Ваше высочество?»… «Не желаете ли, чтобы моя дочь несла ваш шлейф, Ваше Высочество?»
Локи отвёл взгляд. В её голосе чувствовалась горечь, и он прекрасно понимал её причину — его и самого тошнило от разговоров об этой чёртовой свадьбе. Но, что они могут изменить?
— Тебе придётся об этом говорить, детка. Смирись.
— Ты хочешь, чтобы я смирилась? — мимо них прошмыгнула служанка с вином, и царевна взяла у неё ещё чашу. Она явно собиралась напиться, как и все остальные.
— Нет, но…
Серый взгляд Сиб стрельнул вверх, и она внимательно посмотрела в его лицо. Её тон вдруг стал серьёзным.
— А чего бы ты хотел, Локи?
Много чего. Например, уйти далеко отсюда и не делить Сибиллу ни с кем и никогда. Дать ей свободу и право выбирать, избавить её от необходимости делать что-то ради брата и царства, позволить ей поступить так, как хочется. Дать ей весь мир. Но вслух принц был немногословен:
— Чтобы тебе не приходилось обсуждать свадьбу с моим братом с придворными курицами. Чтобы тебе вообще не пришлось об этом думать. Никогда.
— А чего бы ты хотел прямо сейчас?
Когда Локи смотрел на её мягкие розовые губы, то у него был только один ответ:
— Отвести тебя подальше, стащить это платье и услышать, как ты кричишь, пока я нахожусь глубоко внутри тебя, — принц сказал это так тихо, что Сибилла едва могла его услышать, но когда смысл его слов дошел до неё, то щеки царевны мигом стали алее вина в её бокале.
Асгардиец не отличался робостью в вербальном выражении своих желаний, но даже мысль о том, что он сказал это невесте своего брата в переполненном гостями зале, казалась ему вопиющей. Не выпей он столько эля, то, пожалуй, ни за что не осмелился бы на это, но сегодня Локи выпил именно столько, сколько нужно, поэтому слова упали с его языка с поразительной лёгкостью, словно он говорил о погоде. А Сиб была слишком шокирована тем, что он сказал ей в то время, как их окружали десятки гостей — сначала ванахеймка даже не поверила своим ушам, но, надо признать, в тот вечер она тоже выпила слишком много.
Именно столько, чтобы, переварив услышанное, после короткого молчания ответить:
— Тогда, сделай это.
Локи моргнул.
— Что?
— Уйдём отсюда.
— Ты действительно этого хочешь?
— Да… И немедленно, — с невинным выражением лица Сибилла сделала ещё глоток, а у Локи заныло в животе.
Она правда этого хотела?
Уйти прямо сейчас, когда пир в самом разгаре и её наверняка хватятся?
Это было слишком опасно, но алкоголь и её озорство увели воображение асгардийца слишком далеко, чтобы отступать, поэтому он кивнул и сказал с таким же каменным выражением лица, как и раньше:
— Через пять минут пролей на платье вино и сделай так, чтобы это заметили, а потом отлучись, чтобы якобы почистить пятно. Иди по тому коридору, в котором мы разговаривали в вечер после твоей помолвки, я встречу тебя там. Поняла?
Сибилла кивнула, и Локи едва сдержался, чтобы не улыбнуться. Их взгляды встретились. Несколько мгновений принц молча смотрел в её серые глаза, ожидая увидеть в них хотя бы тень сомнения, но нет — уголок губ ванахеймки едва заметно пополз вверх, и царевич повернулся, чтобы уйти прочь.