Несколько мгновений принц слышал только стук собственного сердца и шум крови в ушах. Его губы горели, его тело горело и, девять царств, он надеялся, что его камзол достаточно плотный, чтобы скрыть пульсирующую эрекцию у него в штанах. Сиб смотрела на него снизу вверх и тяжело дышала, её губы были влажными и немного красными – Локи не мог поверить, что сделал это с ней.
Он целовал её. Принц так долго этого хотел, что произошедшее казалось невероятным, фантастическим, нереальным, но будь он проклят, если когда-нибудь об этом пожалеет.
— Нам не стоило этого делать, — наконец выдохнула принцесса. Она облизнула нижнюю губу, и Локи не мог оторвать от неё глаз. Казалось, прошла целая вечность, пока он смог собраться и ответить:
— Да. Не стоило, — но его губы снова нашли рот Сибиллы, и всё остальное потеряло всякий смысл.
Каменные лики древних царей осуждающе глядели на них со своих постаментов вдоль холодных стен.
========== Глава 12. Тот, кто скрывается в тени. ==========
Комментарий к Глава 12. Тот, кто скрывается в тени.
Дорогие читатели! Спасибо за добрые отзывы. Надеюсь, следующая глава вас не разочарует.
Шлю свою любовь!
— Дерьмо!
Игрид громко выдохнула и крепко натянула шнурки корсета – чёрный шелк стянулся, делая и без того тонкую талию принцессы ещё уже. Сиб закрыла глаза, надеясь, что после пары часов в этом чёртовом платье её рёбра останутся целыми.
— Ты в порядке? — поинтересовалась фрейлина. Она связала шнурки и спрятала концы внутрь. Дэна помогла госпоже надеть нижнюю юбку и обуть туфли.
— Всё хорошо.
— У нас ещё есть время изменить наряд, если хочешь. Ты давно не носила корсет.
— Я сказала, всё хорошо, — раздраженно рявкнула Сибилла, и фрейлины недоуменно переглянулись.
Принцесса пребывала в отвратительном расположении духа уже несколько дней. Она мало говорила, редко выходила из покоев и почти ничего не ела – Сиб не могла есть, размышляя над тем, что натворила! Ей было стыдно, неловко, страшно. Да, об их помолвке с Тором ещё не объявлено официально, но Сибилла боялась представить масштаб скандала, который бы разразился в их царствах, если бы кто-то увидел принцессу с языком младшего сына Одина у неё во рту…
Она просто не верила в то, что сделала. Это было так глупо, безответственно и эгоистично, что Сиб не могла не испытывать стыд за свою слабость, а ещё злость – она злилась на себя, и это угнетающее чувство вины отравляло её существование последние несколько дней. Что, если бы их кто-то увидел? Принцесса считала себя разумной и сдержанной, ведь всегда отдавала себе отчёт в своих поступках, но тому, что произошло в библиотеке, не было оправдания. Просто в какой-то момент рот Локи оказался на ней, и тело Сибиллы предало её.
Она такая идиотка! Принцессе буквально хотелось биться готовой о стену.
— Вы правы, мадам, — проговорила Олли. Она не помогала другим фрейлинам, а стояла в стороне и наблюдала за их работой с таким строгим видом, словно была старшей дамой двора. — Этот вечер очень важен для Ванахейма. Вы должны выглядеть наилучшим образом. Корсет – это именно то, что нужно.
Сиб не удостоила её ответом. Она и без того была не в настроении, а поучения кузины Бана могли окончательно вывести её из себя. Иногда принцесса едва сдерживалась, чтобы не подговорить Игрид задушить Олли ночью подушкой и выбросить труп в море – она знала, что фрейлина пойдёт на это без зазрения совести.
Тем более что в отличие от своей госпожи, Игрид не собиралась отмалчиваться.
— Принцесса всегда выглядит наилучшим образом, дорогуша, — уколола она. Олли снисходительно покачала головой.
— Разумеется. Но этот пир…
— Это всего лишь пир. Один из многих.
— Первый по-настоящему асгардийский пир принцессы, — поучительно произнесла кузина Бана. Она напоминала строгую классную даму, которая инструктирует дебютантку перед первым выходом в свет.
Но Сибилла уже давно не дебютантка, а Олли – не её нянька, поэтому замечание фрейлины заставило её сжать зубы. Небо, неужели она никогда не заткнётся?!
— Сибилла – будущая невестка царя. Что удивительного в том, что её пригласили на этот долбаный особенный пир?! — Игрид раздражалась не меньше принцессы. Она помогла госпоже надеть тонкое, полупрозрачное верхнее платье, и затянула шнурки на её спине так, что выбила из лёгких Сиб весь воздух.
Откровенно говоря, царевне не хотелось идти на этот праздник. Да, там будет весело и Сибилла наверняка сможет развлечься, но она будет единственной ванахеймкой среди сотни асов, и от этого ей становилось не по себе. На её первом пиру в Асгарде, рядом с Сиб был её народ – её поддержка и защита перед чужаками, но теперь у принцессы не осталось никого. И она пыталась убедить себя, что её волнение вызвано именно этим, а не тем, что там ей придётся увидеться с Локи.
Ох, Локи…
Все эти дни Сибилла избегала встреч с ним, и сожгла, не читая, оба письма, которые он ей прислал. Всё зашло слишком далеко, и она должна это прекратить. Она обязана. Не смотря на то, что больше всего на свете принцессе хотелось, чтобы всё только начиналось.
То, как его губы двигались против её собственных с сырой необходимостью, с голодным исступлением, от которого Сибилле казалось, словно… словно для него она была самым желанным, что есть в этой Вселенной. Принцесса понятия не имела, что когда-нибудь ощутит что-то подобное, что простой поцелуй может быть таким, что он может казаться по-настоящему сладким. Дразнящим. И таким глубоким, что всё остальное теряет всякий смысл. Там не было ни Ралларда, ни Одина, ни их царств, ни чувства долга, только Локи – его горячий рот и пальцы в её волосах. Её милый принц. В тот момент Сибилле казалось, что он может заменить весь мир – он и был всем миром, самым сладким сном, но когда она проснулась, наступило раскаяние.
Произошедшее было глупой ошибкой. Ошибкой, которая могла стоить мира между Асгардом и Ванахеймом, поэтому Сибилла твёрдо решила, что случившееся навсегда останется между книжных стеллажей, и она заберёт эту тайну с собой в могилу. И если Олли не заткнётся, принцесса сойдёт в могилу раньше времени, потому что когда она говорила, Сиб хотелось выйти в окно.
— Присутствовать на таком вечере – это отличная возможность себя показать, — бормотала кузина Бана. — Очаруйте этих асов. Если подданные полюбят вас, то Всеотцу придётся объявить о помолвке в самом скором времени.
Сибилла молчала, но Олли продолжала говорить. Она ложно принимала молчание принцессы за внимание.
— Вы знаете, что ваш царственный брат очень обеспокоен тем, что всё ещё не получил новости о свадьбе?
Сиб не могла проигнорировать прямой вопрос. Глядя на себя в зеркало, она расправила складки на корсаже и стала любоваться искусным золотым шитьём на угольно чёрном шелке.
— Знаю.
— Кузен пишет мне каждый день.
— Вы часто об этом упоминаете.
— Он утверждает, что мысли Его величества заняты только вами и асгардийским вопросом.
— Мне плевать, чем заняты мысли моего брата, — как можно спокойнее ответила принцесса. Она взяла из шкатулки два перстня и пару золотых сережек с жемчугом из тёплых глубин ванахеймских морей.
Олли посмотрела на неё с жалостью, с которой смотрят на тяжелобольного или слабоумного. Сиб знала, что кузина Бана считает её неразумным ребёнком, избалованной принцесской, которой просто нравится перечить всем из глупости и вредности.
— Его величество – не только ваш брат, — терпеливо объяснила дама. — В первую очередь он – ваш король.
— Неужели? — Сибилла была на грани. Последние несколько дней её разум горел от постоянных мыслей о Локи и чувства вины, которое медленно выедало царевну изнутри, а болтовня Олли раздражала, словно зуд под повязкой на свежей ране.
— Наш господин возложил на вас великую миссию, мадам. Я знаю, что, возможно, она кажется вам слишком тяжелой, но при должном старании всё закончится благополучно.