- Не это ли наш долг? – спрашиваю я у Лишари, смотря на неё будто бы безучастным взглядом, продолжая идти в строю. – Отдать жизнь за родину, когда от нас этого требует ситуация?
- Нет…
Она что-то сказала тогда, но это не услышал… мне кажется, что это нечто важное, нечто ценное, но свет телепортации затопил мои глаза, а гул магии не дал её словам достигнуть, не дал мне её услышать. А потом я увидел Дюнное и мы пошли готовиться.
Печальная судьба нас всех ждёт. Над нашими головами развеваются грозные знамёна – двуглавый орёл, отлитый златом, на груди которого шестнадцатистрельная золотая звезда, вселяющая в сердце теплоту и уверенность. Лучники и баллистарии с арбалетами позади нас готовы обрушить на врага рой стрел и болтов.
Я, замерев в своём бдении уставил глаза на пустыню, думая – когда же придут. Враги, скоро, совсем скоро явятся к нам – они не смогут долго жить в пустыне.
- Фриджидиэн, - заговорил рядом стоящий бывший великий магистр; на нём цельнометаллический доспех, его руки сжимают крупный двуручный меч, а лицо скрыто за шлемом, который имеет чудесный красный гребень. – Удивительно, что ты стоишь тут рядом со мной.
- Арантеаль, ничего удивительного, - спокойно отвечаю я. – Просто хочу немного послужить своей родине.
- Родине ли? Или ты бежишь от…
- Арантеаль, а что же ты тут делаешь?
- Мне, мертвецу, уже нечего терять, - скорбно заявил Арантеаль. – Для меня – призрака за ширмой брони, плоти и костей, уже всё предрешено. Быть может, это утро станет для меня последним, на что я и надеюсь.
- Надеешься, что там, за гробом встретишься с Ирландой и Наратзулом? – я попытался выдавить из своей речи какую-либо эмоцию, но зелья сделали из меня камень.
- Надеюсь, - ответил Арантеаль. – Искренне. Понимаешь, тогда я был глуп – я гнался за должностью… думал, что она – самое важное для меня. Я думал, что Ирланда не понимает меня, что она забыла, что такое чего-то добиваться... как же я ошибся. Она ведь просто хотела, чтобы у ребёнка был отец… его родной отец, и Высшие об этом говорили.
- Конфликт карьеры и семьи, отцов и детей, - печально констатирую я. – Что ж, история стара как мир. Но ведь ребёнок от Рождённой светом… это же такие возможности? - докапываюсь я. – Она могла тебе потом обеспечить любое место. А Наратзул, - мне кажется это всё большой иронией, – вы бы потом вдвоём остановили бы возможно… восстание против Рождённых светом.
- Ты думаешь, меня эта мысль не терзала? – резко произнёс Арантеаль. – Я это понял… слишком поздно. И спасибо, что тогда вы меня… остановили.
- Ладно, надеюсь, ты ещё встретишь их, - я смотрю на пустыню и поправляю наруч, в который забился песок. – За порогом смерти, они будут ждать тебя. Я надеюсь на то, что это так.
- Ладно, Фриджидиэн, что ты тут делаешь?
- Я, - на моих губах отягощённая улыбка. – Я хочу забыть. Забыть про то, что было со времён моего пришествия, хочу забыться в битве, переключиться.
- Или ты хочешь, чтобы это была твоя последняя битва, последний день?
- Умереть из-за… ощущений, чувств? Постараться… забыть всё то что с ней связано – да, но вот смерть…
Сзади мы услышали пение, которое отвлекло нас и вселило в сердца уверенности, праведной твёрдости. Это Исаил обратился с воззванием к войскам:
- Господь – свет мой и спасение мое: кого мне бояться? Господь крепость жизни моей: кого мне страшиться? Если будут наступать на меня злодеи, противники и враги мои, чтобы пожрать плоть мою, то они сами преткнутся и падут, - он на пару секунд умолк и продолжил с новой силой. – Если ополчится против меня полк, не убоится сердце мое; если восстанет на меня война, и тогда буду надеяться.
Битва началась, успел только Исаил окончить речь и над полем битвы пронеслось пение боевых труб. Мы, стоящие в отряде первой роты, готовы открыть сражение. Я вижу, как из пелены песчаной бури на нас вышли первые ряды солдат – это смешанная толпа, среди которой можно разглядеть табарды Нерима на пару с рваными одеждами бандитов, не примкнувшись к Велисарию, или их ржавой бронёй. Тут же и сторонники Праведного и вольного государства Эндерала, несущие штандарты с новыми знамёнами – чёрные полотнища с белым оком. Они движутся на нас неровными рядами, наступая с возвышенности.
- Поднять щиты! – слышится приказ нашего офицера, и мы вздели «укрытия» о которые тут же раздался лязг и биение – вражеские стрелы ударились о сталь и древо; я увидел, как Арантеаль спрятался на коротенькой стенкой.
В ответ наши лучники открыли огонь по готовности и в небо взвеялись тучи стрел, осыпавшиеся на голову противника, и кто-то из недругов даже осел на песок. Враг ускорился – теперь орды перешли на бег, и что-то в моей душе неприятно колыхнулось, когда понял, что так они совсем скоро налетят на волчьи ямы. Прошла минута и шеренги вражеских солдат, под небом, закрытым стрелами, нарвались на первые ловушки – воины по одному или два стали проваливаться в небольшие ямы, где их ждут наточенные колья.
Я приготовился, подняв щит. И вовремя – противник подошёл к нашим позициям, но прежде он должен преодолеть стену у которой его ждёт ещё один неприятный сюрприз. Ров с кольями предстал пред ним, и воины столкнулись о тяжёлую преграду. Я хватаюсь за метательный дротик и запускаю его в противника. Это же движение выполнили и воины, стоявшие рядом со мной.
Пронзённые острыми концами снарядов стали падать один за другим в ров, но они не отступали. Снова я слышу крики и вопли раненных, снова по полю боя разносится ода войне – лязг металла и агония. Выдёргивая и ломая колья, по телам, они преодолели ров и бросились на нас неплотными ручейками от которых легко можно отбиться. И всё было бы легко, но для нас тоже подготовили досадный «сюрприз».
К стене полетели мешочки от которых исходили горящие фитили. Я только успел опомниться и выставил перед собой щит, как раздались громозвучные взрывы и куски дерева поднялись в воздух вместе с тучами песка. Видимо неримцы находили бочки с порохом и поняли, как их применить.
Я резко встал, чтобы встретить врага, который не заставил себя ждать. Через прорывы хлынули толпы орущих противников – по всей линии фронта враг впился в нашу оборону. Мой щит принял удар мечом, потом я оттолкнул врага и «поцеловал» его концом охлаждающего меча.
Арантеаль обрушил град ударов, которые рассекают вражеские доспехи и обрызгивают песок алым. Его меч, окутанный всполохами жара, окружает хозяина плащом огня – быстрые движения клинка оставляют дорожку пламени.
Враг выпустил боевых магов – на нас упали молнии с неба и огненные шары слетали с их рук. Я закрылся шитом, и три ледяных копья разбилось, так и не коснувшись моего лица. Я раскрылся и сильным поперечным ударом сломал ребро бандиту, а потом отступил, дав Арантеалю прибить его.
Исаил в ответ с посоха отправил в скопище противников поток жаркого испепеляющего огня, которое залило всё инфернальным морем, от которого нет спасения. Враг взвыл, когда утонул в магической ярости, а до нас донёсся смрад горелой плоти и шкур, но нужно продолжать бой, несмотря на тошноту.
Враг продавил нас – вся его огромная масса толпы продвинулась вперёд, по рву, заполнив волчьи ямы, они оказались между далёким соломенно-деревянным валом и нами – половина всей армии оказалась… в нужном месте.
- Сейчас! – кричит один из офицеров сзади.
- Лучники! – отдаёт приказ позади нас кто-то. – Поджигай стрелы. В далёкий огненный вал!
Над головами нашими просвистели стрелы, закрыв небо огненной стеной и упали они прямо в тот самый вал, который вспыхнул жарким ярким столбом, разрезав вражеские войска на две части.
Мы с Арантеалем усилили давление. Он поднял противника на меч и скинул его, я отбив выпад краем щита разбил челюсть неримцу и пронзил его ногу. Вблизи стоящие воины быстро его прикончили выпадами копий.
Солдаты Велисария попятились, но не отступили, мы всё ещё стоим на местах. Я закрыв Арантеалю спину щитом защитил его от выпада разбойника, прыгнувшего сзади и откинул его. Затем клинком пробил ему плечо, а холод сковал грудь и заставил его лежать на земле.