Иль подсел к компьютеру, который не включали наверное годами, так как он не имел выхода в Гелионет, и быстро составил ходатайство, в котором сослался на федеральные законы Земли, присовокупив к этому, что действия федерального суда Кассини в корне противоречат всем нормам галактического законодательства. Помимо ходатайства он ещё и накатал жалобу в офис омбудсмена Марса и министерство юстиции. Базу осталось только приложить свою ладонь к сканеру и отправить все три телеги по электронным адресам. Тут же выяснилось, что почти никто из сокамерников Иля не был извещён о том, что их срок содержания в тюрьме Дворца Правосудия был продлён по специальному решению суда. Иль написал тексты ходатайств и жалоб для них и к компьютеру выстроилась очередь. Пока его сокамерники громко хохоча отправляли телеги, он включил звук телевизора, — началась программа новостей и самой главной новостью на Марсе было то, что в городе Кассини Всадники взяли в кольце здание Дворца Правосудия. Смех в камере быстро стих, когда по трёхмернику показали застывших лошадей и Всадников.
Картинка была немного жутковатая — тысячи огромных, могучих жеребцов-биомехов стояли, как вкопанные, а на них молча сидели хмурые, сосредоточенные Всадники, одетые в самые разнообразные наряды. Пожалуй никто из землян ещё ни разу не видел их такими. Все при оружии, они сидели на биомехах безмолвно и недвижимо, но при этом выглядели очень угрожающе, а тон репортёра, который говорил о том, что после Всадников останутся одни только руины, если они бросятся в атаку, был и вовсе зловещим. Правда, репортёр не порицал Всадников, а лишь задавался вопросом, — это сколько же людям нужно было капать на мозги, чтобы заставить их прискакать в Кассини из Малой Степи и встать вокруг Дворца Правосудия, в котором, как сказал репортёр, — завтра утром должно начаться позорное судилище над Всадником Илем, чуть не ставшим жертвой разнузданных, обнаглевших молодчиков из военной академии Кассини. Кто-то из сокамерников Иля вздохнул и сказал:
— Да, ребята, Всадники точно высечены из камня, а не слеплены из того поросячьего дерьма пополам с грязью из-под ногтей, из чего сделаны курсанты этой грёбанной академии. Иль, неужели твои друзья вот так и будут стоять здесь всю ночь?
Всадник Иль улыбнулся и ответил:
— Хотя мне этого и не хотелось бы, ребята, но думаю, что да. Если бы на моём месте оказался любой другой Всадник, даже такой парень, с которым я не раз и не два дрался из-за чего-нибудь, то я тоже прискакал бы в Кассини и стоял в этом строю.
Баз Лемон кивнул головой и сказал:
— Ту мог бы даже и не говорить этого, Иль.
Они посмотрели этот сюжет в новостях и ещё несколько, которые так или иначе касались Всадников, и снова выключили звук телевизора, когда стали передавать какие-то биржевые сводки, которые никого из сидельцев не интересовали. Так прошло около часа, пока в коридоре не послышались голоса надзирателей. Через несколько минут дверь камеры открылась и они стали выкрикивать имена и фамилии сокамерников Иля, которых срочно вызывали в секретариат федерального суда и они посмеиваясь выходили из камеры. Последним был Баз, которому сказали:
— Бастер Лемон, с вещами на выход. Срок вашего заключения окончен. — Баз стал трясти руку Иля и надзиратель понимающе сказал — Ага, теперь ясно, кто у вас тут такой умник, что за каких-то полчаса сумел поставить на уши весь секретариат суда.
Оставшись в камере вместе с всего тремя сокамерниками, Иль снял с себя черкеску, повесил её в шкафчик и завалился на металлическую кровать, крепко приделанную к полу. Лёжа на ней он улыбнулся, вспомнив о том, какой грохот по просьбе Дика Бронсона учинили в сорок девятом участке Всадники, якобы ломая никогда не запирающиеся двери своих камер. Теперь та тюрьма опустеет надолго, если не навсегда. Через несколько часов вернулись его сокамерники, но не все. Ещё троих отпустили в этот же день за недостаточностью улик. Если не считать того, что у Иля душа была не на месте, он считал совершенно излишним пикет Всадников у тюрьмы, вечер и ночь прошли спокойно, а утром, встав ещё в шесть часов, он умылся, побрился, позавтракал и стал дожидаться, когда за ним придут надзиратели. Те явились в половине восьмого и были очень предупредительны по отношению к нему. На них, похоже, очень сильно подействовало то, что Всадники провели всю ночь в седле и что самое главное, вокруг Дворца Правосудия царила зловещая тишина.
Как только Иля ввели в зал судебного заседания, за окнами послышался громовый цокот копыт, который стих через несколько минут. Всадники снялись с места и галопом поскакали по проспекту Маринера к выезду из города. Судья как раз вошел в зал и подошел к своей кафедре. Как только грохот стих, он сел на своё место, а вслед за ним сели все остальные. В зале присутствовало всего пара десятков Всадников из станицы Наурской и это были в основном родственники Иля. После того, как были соблюдены все формальности, судебное заседание началось с того, что федеральный судья Вайсман заслушал по очереди всех шестерых потерпевших, которые врали напропалую. Особенно Вадим, который заявил, что хотел просто поговорить с Илем, нанесшим оскорбление его сестре, призвать его к порядку и заставить извиниться перед ней. Если верить его словам, то Иль сам набросился на них. Когда он умолк, судья дал слово обвиняемому, но вместо него встал его адвокат и сказал:
— У стороны защиты нет никаких комментариев, ваша честь.
Как только Боб Солинас сел, Иль тут же воскликнул:
— Я протестую, ваша честь! Меня не удовлетворяет линия поведения моего адвоката и я отказываюсь от его услуг. Мистер Солинас, прощайте, вы больше не мой адвокат. — При этом Иль пожал адвокату руку и тихо шепнул — Спасибо, Боб. Вы получите свой гонорар до последнего цента.
Адвокат пожал Илю руку и шепнул в ответ:
— Удачи тебе, парень.
Судья Вайсман посмотрел на это хотя и с удивлением, всё же не стал делать никаких замечаний им обоим и сказал:
— Это ваше право, обвиняемый. Вы хотите сделать какое-то заявление? Вам предоставляется такая возможность.
Иль встал, улыбнулся и огорошил судью такими словами:
— Ваша честь, я хочу переговорить с вами с глазу на глаз.
Адвокат стороны обвинения и государственный обвинитель немедленно вскочили и завопили один громче другого:
— Протестую!
Ага, как же. Они по всей видимости просто не знали того, как на такие вещи реагирует Инквизитор. Судья Вайсман подался вперёд и злым голосом одёрнул обоих:
— Ваш протест отклоняется, господа, а если вы и дальше будете вопить в моём суде, то я велю вас вышвырнуть из зала. — После чего кивнул головой и сказал Илю — Обвиняемый, вы можете встать и подойти ко мне.
Иль встал из-за стола, подошел к кафедре и тихо сказал:
— Ваша честь, я хотел бы переговорить с вами в вашем кабинете и кое о чём договориться. То что я вам скажу, лучше не подвергать широкой огласке и когда вы услышите, о чём идёт речь, то согласитесь со мной. Всё обстоит очень серьёзно.
Судья нахмурился и тихо спросил:
— Сколько времени это может занять, обвиняемый?
— Я думаю, что часа два, не больше. — Ответил Иль — Всё зависит от того, как много вы захотите узнать.
Судья Вайсман немедленно сказал:
— Объявляется перерыв на три часа. Обвиняемый, проследуйте за мной в мой офис.
В сопровождении двух судебных приставов Иль пошел вслед за судьёй Вайсманом. Они вошли в лифт, поднялись вверх на несколько этажей и через несколько минут он уже сидел за большим столом напротив Соломона Вайсмана. Тот снял с себя парик, повесил его на бронзовый бюст какого-то усатого типа и побарабанив пальцами по столу, сказал:
— Я вас слушаю, Всадник Иль.
— Ваша честь, всё дело в том, что я всё же не совсем обычный человек, я киарец. — С лёгкой улыбкой сказал Иль.
Судья наклонился вперёд и чуть ли не взвыл:
— Что вы сказали? Я не ослышался, Иль, вы киарец? Но этого же не может быть, вы совершенно не похожи на ящера.
Иль принялся втолковывать судье:
— Ваша честь, я родился на Киаре, да, к тому же в Вечном городе, а потому по месту своего рождения я не просто являюсь гражданином Киарского Звёздного Союза, но ещё и отношусь к числу киарской знати. В общем если бы я восемнадцать лет назад согласился остаться на Киаре, то входил бы в разряд владык Киара, но я предпочёл остаться Всадником и выбрал Малую Степь, но это ровным счётом ничего не меняет, — я гражданин Киара и вместе с тем гражданин Галактического Союза, но не собираюсь заявлять об этом даже сейчас, хотя как вы сами понимаете, заяви я об этом, то был бы просто неподсуден.