— Закончился наш отдых, братцы, — воскликнул Дражко. — Собирайтесь, мы выдвигаемся первыми.
Глава 26. Битва
Наскоро связанные плоты и худые лодчонки, брошенные местными смердами, плыли медленно. Холодная вода пробиралась через щели, приходилось постоянно её вычерпывать. Сквозь ночную тьму доносился шум волн, плеск рыб.
Крепость Утин показалась внезапно — прямо по курсу выросла тёмная громада. А вот их заметили раньше, чему подтверждением стала стрела, вошедшая в доску рядом с Большаком. Здоровяк пошатнулся и чуть не упал, когда сверху донеслось:
— Кто такие? Чьих будете?
Дражко встал, балансируя на качающейся долблёнке, приложил руки ко рту и ответил:
— Меня зовут Дражко, сын Буревоя Медведя из Руяна. Мы прибыли по указу Мстивоя. Для помощи!
Несколько вздохов тянулась тишина. По затылку пробежали мурашки. Почудилось, вот-вот стрелы полетят снова, на этот раз — в цель. Опасность точно витала в воздухе, заставив его напрячься. Но затем:
— Гребите ближе! Но по одному, чтобы мы видели!
Преодолев накал ожиданий, гридни зашевелились.
Со стены спустили лестницы. Первым полез Дражко, готовый в любой момент взяться за оружие. Чутьё до сих пор предупреждало об опасности. Наверху его подхватили, почти перекинули через частокол. Пришлось постараться, чтобы не упасть.
Бряцая кольчугой, навстречу вышел крепкий муж с короткими волосами, со шлемом подмышкой.
— Доброй ночи, Дражко из рода Медведя! — задорно приветствовал он.
Беглый осмотр показал, что все воины облачены в бронь. Видимо, на случай, если нагрянут франки.
— Князь Войцех, полагаю? — Дражко протянул руку в приветствии, на что получил крепкую хватку на предплечье.
— Верно. Вас много?
Оказавшись ближе, удалось рассмотреть некоторые черты лица: вздёрнутый нос, широкую челюсть, стриженную бороду, покрывающую впалые щёки, и глубоко посаженные глаза.
— Полсотни.
— В самый раз!
— Ни одного огонька… Было непросто найти крепость.
— Свет слепит взор, — хрипловатым голосом пояснил Войцех. — Если ублюдки осмелятся на штурм, я хочу увидеть их как можно раньше. К тому же, ты сам заметил — довольно сложно нащупать в эту проклятую ночь наш остров.
Руяне высадились на узком берегу и понемногу забирались на вал через ворота — Войцех убедился, что гости желанные и распорядился открыть створки.
А затем произошло то, о чём предупреждало чутьё.
— Идут! — воскликнул дозорный на другой стороне вала.
— Ну, наконец-то! — обрадовался Войцех, перехватывая копьё. — А то я уж засыпать начал!
Дражко предупредил не успевших забраться на вал гридней, а сам повёл остальных к частоколу.
Франки прибывали на лодках, плотах и даже небольших ладьях, наверное перехваченных у проезжающих купцов или приведённых из саксонского городка на западе.
С крепости полетели стрелы. Послышались первые вскрики, всплески воды. Заверещали вражеские десятники, требуя поднять щиты.
К лучникам присоединился Деян. Привыкший к темноте, он бил без промаха, умудряясь попадать в открытые голени, в прорехи из-за покачнувшейся долблёнки. Наблюдая за ним, Дражко в который раз подумал, что не хотел бы оказаться с этим человеком по разные стороны. Может, в ближнем бою Дражко почти наверняка одолел бы Деяна, но до расстояния копья ещё нужно дойти…
Но таких самородков никогда не бывает много. А вот врагов — не счесть. Поэтому мелкие отряды потихоньку приближались к крутым скользким обрывам.
— Обходят! — предупредил Векша, прыгнув через бойницу. — Скоро со всех сторон попрут!
Поток франков разделился, крепость охватывали клещами. Защитникам пришлось занять круговую оборону, но с руянами каждую бойницу закрывал один или два человека.
Обратно тоже летели стрелы, но редко и как будто пугливо. Привыкшие к твёрдой почве под ногами франки неуверенно стояли на борту, да и с крепости смельчаков, решивших испытать свою ловкость, быстро шпиговали в назидание другим.
Однако скоро полчища оказались слишком близко. Плотность обстрела возросла, следом летели дротики. Защитники понесли первые потери.
Дражко успел метнуть несколько сулиц, прежде чем взялся за топор, когда ублюдки полезли на стены.
Удо стоял рядом. Он выталкивал лестницы, сшибал первых храбрецов тяжёлой рогатиной, а Дражко перерубал крепкие переплетённые верёвки крюков и проламывал черепа удальцов, сумевших добраться до бойниц.
Началась рутинная работа. Железо, пот, кровь. Смрад смерти. Это нисколько не походило на чарующий танец поединщиков, их выверенные уколы, взмахи, яростные атаки, хитрые финты. Бой равных, честная схватка.