Сам он боязливо сидел на краешке своего кожаного кресла, а диван для гостей делили между собой помощник главреда и еще двое незнакомцев. Один из них был в костюме-тройке сдержанного темно-синего цвета, а другой в военной форме, судя по нашивкам, принадлежащей к официальным силам России. Однако ни в одной из командировок мне не доводилось встречать такого камуфляжного окраса одежды наших солдат. Лицо военного пересекал жуткий уродливый шрам от лба до края подбородка, отчего обладатель изъяна пугал еще больше. Человек в костюме не выделялся ничем: светлые короткие волосы, уложенные гелем, синие глаза, гармоничные черты лица и телосложение – типичный молоденький мажор, каковых довелось насмотреться в нашем офисе с добрый десяток. Колоритная компания, ничего не скажешь…
От такого разнообразия и нетерпеливого любопытства по спине поползли мурашки. Ведь неспроста же здесь эта делегация.
– Лена, заходи, присаживайся! – Шеф приглашающим жестом указал на стул для посетителей. – Представлю вас: это Елена, наш самый инициативный специалист. На ее счету уже четыре командировки в страны с напряженным военно-политическим положением…
– Не сравнивай бунтующих папуасов с Зоной, командир, – хрипло сказал мужчина со шрамом.
– Я абсолютно уверен в своем сотруднике, – нервно ответил начальник. – Елена, помощника нашего главного редактора Александра Владимировича вы уже видели вчера.
Я согласно кивнула.
– Посовещавшись и поразмыслив над предложенным вами материалом, мы связались с нынешним руководством охраны периметра Чернобыльской зоны отчуждения и приняли решение отправить вас в командировку. Вашей целью будет сбор всей возможной информации о нелегальной деятельности на ее территории и выяснение, почему эта самая деятельность до сих пор происходит. Ведь, как говорил великий поэт, «если звезды зажигаются – значит, это кому-нибудь нужно!»
– Командир, не слишком ли ты размахнулся? – снова перебил шефа военный. – Зона – это тебе не по парку прогуляться, а многим ее тайнам лучше б так и оставаться тайнами.
– И слышать ничего не хочу, Антон! – Голос начальника задребезжал в попытке скрыть страх. Его не меньше меня пугал загадочный мужчина со шрамом, полученным явно не в уличной поножовщине. – Мне уже доложили о ваших прошлых делах со сталкерами. Стоит ли напоминать, благодаря чему и кому вы получили амнистию?
Вот как… Значит, этот человек – из бывших сталкеров. Следует быть с ним осторожней. Из тех крупиц информации, что удалось накопать, мне было известно: тот, кто однажды вступил на радиоактивную землю Зоны, уже никогда не вернется таким, каким был раньше. А как именно она способна менять людей – одному богу известно.
– Коллеги, давайте не будем устраивать тут ссору, – мягким бархатным баритоном успокоил военного человек в костюме, а после обратился ко мне: – Елена Сергеевна, меня зовут Анатолий. Я буду помогать вам с подготовкой к командировке в это небезопасное место. Не стоит беспокоиться, маршрут четко определен и вас будет сопровождать опытный человек. Однако перед тем, как вы отправитесь, нам необходимо будет уладить некоторые формальности.
С самого начала разговора стало понятно, что меня уже давно не спрашивают насчет желания отправляться в командировку в эту чертову Зону. Как говорил мой знакомый, забегавший на чай по дружбе, «инициатива нагибает инициатора».
Что ж… раз именно так придется отрабатывать свои ошибки, то пусть будет так. В конце концов, я умудрилась не подхватить малярию в Намибии, выжить при атаке дикарей с автоматами на военную колонну в Сомали… Что мне сделает Зона, половина историй про которую – откровенный вымысел и фантазии клавиатурных героев?
Не давал покоя только глубокий страшный шрам на лице бывшего сталкера. О происхождении этого увечья у меня вряд ли когда-то хватит мужества спросить.
– Конечно. Что-то нужно подписать? – согласилась я, вытащив из кармана куртки свою любимую металлическую ручку со сменным стержнем.
– Подписать, заполнить анкету, а после проехать с нами. – Анатолий протянул мне три листка бумаги.
Первый содержал стандартный сбор данных о человеке: номера паспорта, страхового свидетельства и так далее. Во второй анкете интересовались семейным и материальным положением, чем еще раз поддели мою неокрепшую к бытовым вопросам психику. Проще было рассказать кумушкам-сплетницам из числа дальних родственниц, каково было спать под проливным дождем в джунглях, нежели почему в «страшные» двадцать девять лет у меня «ни котенка, ни ребенка». Ну не складывались никак отношения с противоположным полом, поскольку при напряженном рабочем графике времени на них просто не оставалось. А еще не хотелось быть кому-то обязанной и нести за кого-то ответственность.