— Тесса, идём скорее! Грегор вернулся!
— Он в порядке? — воскликнула я, в спешке натягивая халат на обнажённые плечи. — Что происходит?
— С ним всё хорошо, — ответ подруги немного успокоил, но в следующую секунду я замерла, когда София добавила: — Они привели с собой пленного!
— Что?
Должно быть, мои зрачки расширились от ужаса. В одно мгновение кровь застыла в жилах, и я ощутила дикий холод, от которого по телу расползлись неприятные мурашки. Потребовалось не меньше минуты, чтобы собраться с мыслями. Уставившись на Софию, я тихо переспросила:
— Что ты сказала?
— Мужчины привели одного из «других».
Видимо, подруга не разыгрывала меня, а её лицо отражало тихий ужас. Значит, это правда, и Грег притащил сюда заражённого человека! Осознать это было так же сложно, как и воплотить сны в реальность. Настал тот день, когда один из самых больших кошмаров осуществился. О чём они только думали! Носитель вируса среди здоровых людей. Это могло привести к эпидемии! Хотя нам и не было известно о точных симптомах, а также о том, как именно протекает болезнь, страх оказаться за периметром охватил мою душу. Запахнув халат и, крепко затянув пояс, я снова обратила к подруге:
— Ты видела одного из них?
— Нет! — София отрицательно покачала головой, с опаской поглядывая в сторону коридора. — Страшновато идти туда одной, пойдём вместе?
— Куда они привили «это»? — продолжала расспрашивать я, натягивая на босые ноги потёртые кроссовки.
— На нулевой уровень. У атриума можно разглядеть.
— Тогда пошли! Мы узнаем, что это!
Схватив Софию за руку, я решительно направилась вперёд и вывела подругу за пределы своей комнаты. По тускло освещённому коридору слонялись напуганные жители третьего уровня. Они перешёптывались. Кто-то с ужасом на лице возвращался назад в свою комнату, а остальные, как и мы, только направлялись навстречу неизвестности. Одни из любопытства, а другие с надеждой заглянуть в глаза собственному страху. Что же касалось нас, то я даже и представить не могла, с чем столкнусь в следующую минуту. Как «оно» себя поведёт и какую опасность представляет? С детства в моём воображении сформировалась чёткая картина, как выглядит заражённый человек — это некая сущность без чувств и эмоций, способная лишь на убийства и безжалостное обращение с нормальными людьми. Поэтому даже говорить не стоило о том, какой шок я испытала, когда, наконец, протиснувшись сквозь толпу любопытных, мне удалось опереться о перила и, слегка перегнувшись, обнаружить тремя этажами ниже то, что никак не укладывалось в голове. Внизу, на холодном бетоне, сидела едва живая, полураздетая девушка. Сначала я не поверила своим глазам, но самодовольная улыбка Грегора и смех мужчин не оставили сомнений — это и есть пленная, которую они привели. Обхватывая себя руками, незнакомка пыталась согреться, но мокрая одежда не позволяла даже расслабиться. Я заметила это по тому, как она дрожала. Волосы её были перепачканы грязью, ноги поджаты, но ни звука не сорвалось с плотно сжатых губ. Пленница в ужасе озиралась по сторонам, пряча своё лицо от любопытных глаз жителей «Хелдона».
— Боже… — прошептала София, обхватывая пальцами мой локоть.
Глубоко вбирая в лёгкие воздух, я в ужасе наблюдала за душераздирающей картиной, не в силах и слова вымолвить. Возможно, мне о многом и не было известно, но всё же, в глубине души проснулась жалость. Кем бы ни была эта девушка, она не заслуживала такого обращения.
— Убейте её! — закричал один из парней, столпившихся неподалёку от нас. — «Другим» нет места на острове!
Я бегло осмотрела людей и ужаснулась тому, что увидела. Большинство жителей третьего уровня поддерживали своего соратника и требовали жестокой расправы над пленницей. Где-то над головой, с верхних этажей, послышались слова поддержки и радостные возгласы одобрения. Хелдоновцы желали заражённой девушке смерти. С какой-то стороны они были правы, ведь присутствие пленницы вполне могло спровоцировать вспышку эпидемии среди здоровых жителей лагеря, однако, я не смогла присоединиться и разделить их мнение. Наверное, стоило поддержать своих друзей, но где-то глубоко внутри что-то щёлкнуло, и я так и не смогла и слова из себя выдавить.