— Можете курить, это не запрещено, — успокоил их принц.
— А если сейчас король придет? — прошептала Марина. — К тому же здесь будет накурено.
— Под настроение Милвандир и сам курит, — Крис улыбнулся.
К пачке ринулись сразу четыре руки. Крис чиркнул зажигалкой, и все с наслаждением затянулись земным никотином. Тайнинец стряхивал пепел в серебряную раковину, друзья следовали его примеру. На вид в пепельнице не было ничего необычного, но как только окурок тушили и клали в нее, все содержимое исчезало, и раковина вновь сверкала как новенькая.
Милвандир появился спустя минут сорок, на сей раз воспользовавшись дверью, а не переходом. Он был по-прежнему одет во все черное, но теперь мрачность одеяния разбавляли серебряная цепь с медальоном — очевидно, знак власти, и длинный меч в ножнах, инкрустированных черненым серебром. Хотя насчет меча — еще как сказать, землянам новый аксессуар в виде грозного оружия не добавил оптимизма. Правда, расправиться с нежелательными иммигрантами король легко мог бы и одной магией. Наверное, меч — просто дань этикету. «Да, можешь считать, что таков дресс-код», — прошептал Крис Кейт на ухо — то ли угадал ее мысли, а, скорее всего, попросту прочитал их.
Когда отворились двери, земляне повскакивали с мест, как по команде, судорожно туша окурки в пепельнице. Однако король сделал предупреждающий жест рукой:
— Сидите.
Четверо взрослых нерешительно опустились обратно на краешек дивана. А Крис и мальчики остались стоять — в комнате было только два кресла, и получалось, что если они займут свои места, королю сесть будет некуда. Стив с Кристианом понимали, что, как младшие, уступить должны они. Правда, Крис был здесь скорее в роли хозяина, а не гостя.
— Садитесь, — повторил Милвандир, посмотрев на мальчиков, а потом на сына.
Проблема разрешилась просто — через минуту-другую слуги принесли еще одно кресло.
А пока король стоял, Кейт исподволь изучала его. Высокий смуглый брюнет с черными как смоль глазами. Впрочем, полностью черной радужная оболочка не была, вокруг значка она имела более светлый, карий оттенок. На Земле девушка никогда не встречала такого цвета глаз, здесь же черными глазами отличались все, кого ей довелось увидеть. И все поголовно носили длинные волосы. Так что Антонио, хотя и был ближе всех к тайнинцам по типу внешности, смотрелся здесь белой вороной.
Только теперь, наблюдая короля и принца рядом, Кейт заметила, что сын здорово похож на отца. Но диаметрально противоположный цвет волос, зеленые глаза Криса, а также более светлый оттенок его кожи скрадывали это сходство.
Сев в кресло, Милвандир оглядел землян, останавливаясь пристальным взглядом на каждом, включая детей, и каждый почувствовал себя неуютно. А Джерри, поняв, что с появлением нового человека трапеза безнадежно прекратилась, подошел к нему, чтобы обнюхать. Король без страха потрепал пса по шее, несмотря на его предупреждающее рычание.
— Нам теперь жить в одном доме, так что изволь-ка не ворчать, — он взял немца за морду и посмотрел в глаза. — Валдир, завтра познакомь его с нашими собаками, чтобы не было грызни.
— Конечно, — отозвался сын.
Милвандир взялся за бутыль с красным вином, но потом поинтересовался вкусами гостей:
— Белое или красное?
Сглотнув стоявший в горле комок, Спайк с трудом выдавил:
— Все равно.
Остальные трое землян кивнули.
— Красное, — сказал принц.
Милвандир собственноручно наполнил шесть бокалов напитком рубинового цвета, чем здорово удивил землян. Почему королю не прислуживали за столом, у них даже предположений не было, но задавать вопросов никто, естественно, не стал.
— Валдир, представь наконец своих друзей.
Принц назвал имена, начав с Кейт, сидевшей к нему ближе всех, и закончил Джерри.
— А теперь рассказывай, — Милвандир устремил на сына выжидательный взгляд.
Крис отпил пару глотков из бокала, закурил и начал долгое повествование. Сперва поведал отцу об обстоятельствах гибели брата и только потом перешел к истории с потерей памяти.
Король слушал молча, периодически пригублял вино и заново наполнял опустевшие бокалы. Земляне пытались уловить его реакцию на ту или иную часть рассказа, однако лицо правителя упорно хранило бесстрастное выражение. Лишь однажды, когда Крис упомянул киллершу по имени, Милвандир переспросил:
— Мартинес?
— Да. Антонио ее родной брат, — пояснил сын.