Прокладывая курс по счислению, A.M. Коняев на траверзе острова Меркет повернул на 25° влево и благодаря этому благополучно избежал посадки на двухметровую каменистую банку, а их по курсу движения корабля было в этом районе немало.
Естественно, в такой обстановке командира корабля все время не оставляла мысль: удастся ли в случае необходимости всплыть во льду? На всякий случай подготовили торпеды. Если лед пробить силой плавучести не удастся, Коняев решил, создав дифферент на корму, попытаться подорвать его залпом из носовых торпедных аппаратов. И все же «Щ-324» удалось выбраться на поверхность. Первый раз она пыталась всплыть с глубины 20, затем с 40 м, но безрезультатно. Рубка упиралась в лед, а он не поддавался. Погрузившись на глубину 70 м и продув цистерны, корабль снова устремился вверх — сильный удар, лязг и скрежет металла. Корпус лодки содрогнулся. Младший командир Тихонов по приказанию Коняева с трудом открыл заклинившуюся крышку рубочного люка. В центральный пост хлынула струя свежего воздуха.
Командир «Щ-324» поднялся на мостик, огляделся. Вокруг необозримое белое пространство. Вся надстройка покрыта глыбами сверкающего льда. Неподалеку полоса чистой воды — канал, пробитый финским ледоколом. Это насторожило. И Коняев решил снова спрятаться под ледяной покров. Последний (уже третий в тот день) раз «Щ-324» всплыла в надводное положение в 22 ч, сначала на перископную глубину, стукнувшись через несколько минут о лед выступающими частями ограждения рубки, а затем, продув среднюю цистерну, — окончательно, подняв на себя лед толщиной 25 см.
Почти сутки ушли на то, чтобы добраться до Либавы. Днем 20 января «Щ-324» приняла сигнал бедствия от застрявшего во льду небольшого немецкого транспорта «Элизабет Готс». Подойдя к нему вплотную, пытались околоть судно и тем самым вызволить его из плена, да не тут-то было. Пришлось передать в порт радиограмму с просьбой о высылке ледокола. В ожидании его лодка продолжала продвигаться вперед. Командир все это время не покидал мостик. Тут же находились его помощник лейтенант Г.И. Тархнишвили (в дальнейшем старший лейтенант Г.И. Тархнишвили вступил в командование «Щ-324», сменив А.М. Коняева), комиссар дивизиона подводных лодок старший политрук В.В. Посекалин, комиссар лодки политрук Н.Д. Юриных. Когда «Щ-324» ошвартовалась у правого борта подводной лодки «Щ-309», стоявшей у плавбазы «Смольный», в ее топливных цистернах оставалось лишь 4 т соляры.
22 суток находилась «Щ-324» в зимнем боевом походе, оставив за кормой тысячи миль труднейшего плавания. Из них 31,3 мили было пройдено по счислению под сплошным ледяным покровом. Если исключить время коротких всплытий, лодка находилась подо льдом чуть больше 11 ч[126]. По другим данным, «Щ-324» преодолела подо льдом 20 миль[127].
Подобного мировая практика подводного плавания еще не знала. Однако 25—26 января 1940 г. этот своеобразный рекорд был побит экипажем подводной лодки «Л-13» Тихоокеанского флота. Во время опытового учения по выходу из бухты подо льдом 26 января 1940 г. «Л-13» за 19 ч 43 мин прошла под ледяным покровом 46,8 мили.
За умелые, решительные и находчивые действия в этом походе, личное мужество и отвагу командир «Щ-324» капитан 3 ранга (очередное воинское звание он получил вскоре после похода) Анатолий Михайлович Коняев удостоен звания Героя Советского Союза.
Анатолий Михайлович Коняев родился в 1909 г. В Военно-морском флоте служил с 1931 г. Учился в Учебном отряде, где получил специальность торпедиста, затем окончил двухгодичные минно-артиллерийские курсы. Был назначен минным специалистом на «Л-1», потом командиром минно-торпедной боевой части на «Щ-301». Окончив курсы командиров, получил назначение помощником командира на «Щ-302». Возглавил экипаж «Щ-324» в конце .1937 г. Во время Великой Отечественной войны А.М. Коняев служил в штабе КБФ, в Управлении подводного плавания ВМФ. Уволился в запас в 1957 г.
Необычные обстоятельства зимнего похода «Щ-324» легли в основу сюжета «Грузинских сказок» — рассказа Л.С. Соболева, вошедшего в его сборник «Морская душа». Прообразом героя рассказа — командира подводной лодки, оказавшейся в трудном положении под сплошным ледяным покровом, послужил Анатолий Михайлович Коняев.
Страна высоко оценила подвиг моряков-подводников. Все три балтийские подводные лодки, о которых шла речь выше, Указами Президиума Верховного Совета СССР были награждены орденом Красного Знамени, став, таким образом, первыми в советском подводном флоте Краснознаменными кораблями: «С-1» и «Щ-311» — 7 февраля 1940 г., «Щ-324» — 21 апреля 1940 г.
Во время советско-финляндской войны экипажи и других подводных лодок Балтийского флота совершали разные по продолжительности подледные плавания.
Наиболее примечательный случай произошел с «С-5» (командир капитан-лейтенант А.А. Бащенко). В первый день плавания, 1 февраля 1940 г., «С-5» встретила битый, а местами и сплоченный лед. Когда корабль вышел на чистую воду и льда не было видно, командир решил погрузиться. Через час поднятый при всплытии командирский перископ стукнулся о нижнюю поверхность ледяного покрова. Командир начал быстро опускать перископ и услышал при этом удар его верхней головки о тумбу. Зенитный перископ, чтобы осмотреть горизонт, поднять не удалось: он обмерз. В 15 ч 45 мин лодка вновь всплыла под перископ. А.А. Бащенко поднял оба перископа. В зенитный он увидел, что командирский перископ от удара погнуло, о него сорвало оправу верхнего защитного стекла и разбило само стекло.
Наука пошла впрок. Всплывая, капитан-лейтенант Бащенко стал предварительно с помощью тумб перископов убеждаться в отсутствии льда на поверхности. 2 февраля 1940 г. при всплытии в 19 ч под тумбы перископа он вновь ощутил сильные удары.
В течение почти часа «С-5» пять раз подвсплывала на глубину 6 м и каждый раз на поверхности встречала лед. Наконец, в 19 ч 55 мин еще одна попытка всплыть увенчалась успехом[128]. Однако возвращение в базу оказалось делом не простым, тем более что предстояло еще исполнить полученное по радио приказание из штаба бригады по оказанию помощи нашим летчикам, совершившим вынужденную посадку на лед. Всю ночь подводники пробивались в указанном направлении. Но достичь цели так и не смогли — лодка прочно застряла в сплошном льду. Несколько суток она дрейфовала вместе с ледяными полями, пока 7 февраля ее не обнаружила и не помогла выбраться из плена канонерская лодка «Красное знамя». «Свобода», однако, оказалась непродолжительной. Командир писал потом в донесении: «...лодку зажало. Двигаться ни вперед, ни назад нельзя. Лед начал ползти на палубу. Надстройка трещит. Лодка начала крениться на левый борт... Вызвали всю команду наверх для сбрасывания льда...»[129]
В конце концов все закончилось благополучно, и «С-5» вернулась в базу. При осмотре лодки установили, что у одного из винтов покорежены лопасти, повреждена система плавучести, выведены из строя волнорезы, погнуты шпангоуты легкого корпуса. Даже форштевень — литой стальной брус — тоже оказался искривленным.
«Боевой счет» ледовых плаваний у некоторых балтийских подводных лодок был довольно внушительным: «С-1» прошла во льдах 123 «Щ-311» - 200, «С-5» - 271 милю[130].
Борьба с ледовой стихией во время советско-финляндской войны выпала и на долю подводных лодок типа «М», дивизион которых (командир капитан 3 ранга Н.И. Морозов[131]) входил в 3-ю бригаду подводных лодок КБФ. Балтийским «малюткам» и до этого приходилось встречаться со льдом. В конце сентября и первой половине октября 1939 года СССР подписал пакты с взаимопомощи с Прибалтийскими государствами. Согласно этим пактам нашей стране предоставлялось право создавать на территории Прибалтики военно-морские базы. Эстония, в частности, предоставила Краснознаменному Балтийскому флоту с этой целью Палдиски. Командование приняло решение перевести сюда из Ораниенбаума 3-ю бригаду подводных лодок. В начале ноября к новому месту базирования прибыли подводные лодки «М-72», «М-74», «М-75», «М-77». На переходе до самого Толбухина маяка им пришлось пробиваться через льды: зима в том году наступила необычно рано. В такой же обстановке совершили переход и лодки 24-го и 26-го дивизионов 3-й бригады. Через ледяные поля подводные лодки шли в позиционном положении. В результате корабли не получили при плавании во льду никаких повреждений.
131
*Перед Великой Отечественной войной капитана 3 ранга Н.И. Морозова перевели на Северный флот, где он также командовал дивизионом подводных лодок типа «М», получив шуточное прозвище «малюточный дед».