— Я провожу тебя. Что случилось? Ты сама не своя!
— После, Жади, все после, — отмахнулась от нее Таис. — Не нужно меня провожать.
— Но…
— Жади, пожалуйста, оставь меня! — женщина не выдержала и, расплакавшись в голос, со всех ног бросилась к поселку.
Темной стеной вдоль горизонта тянулись джунгли. Облака, затянувшие небо, не пропускали лунный свет, от чего тьма казалась еще более глубокой и зловещей. Жади, постояв немного в одиночестве у реки, отправилась домой.
Наведавшись утром к подруге, она обнаружила, что та исчезла вместе со своим ребенком.
========== Часть 81 ==========
Домой Эрик вернулся раньше обеда. Надо ли говорить, что никаким обедом там и не пахло? Еще у самой пристани к нему бежал, ковыляя, запыхавшийся тесть и размахивал руками, как ветряная мельница.
— Эрик! Эрик! С Таис приключилось несчастье! — заполошно кричал он.
Эрик похолодел и напрягся каждым мускулом.
— Что случилось, сеньор Орестес?!
— Она… Она… Она пропала. И Нико тоже.
Эрик схватился за сердце и слегка покачнулся.
— К-как пропала? Когда?!
— Сегодня утром. А может, вечером, не знаю. Дома их нет, след простыл обоих, и ни записочки, ни весточки! Дева Назаретская, спаси и сохрани!
Рыбак, случайно услышавший их разговор, вмешался:
— В Белен она поехала, это точно.
— В Белен? — удивился Эрик. — Зачем?
— Да-да, точно, — всхлипнул Орестес. — Пришла ко мне вчера часа в четыре, вся бледная, руки трясутся. Попросила присмотреть за Нико до вечера. Сказала, что в Белен едет в налоговую, ждать не может. Мне бы, старому дураку, еще тогда заподозрить неладное!
— Я только что уладил все дела с налоговой, — недоумевал Эрик, глядя то на тестя, то на рыбака.
— Я ее лично отвозил, — сообщил рыбак. — Она катер пропустила, так всю душу из нас вытрясла, чтобы кто-нибудь подбросил ее до города. Ну, мне как раз туда самому нужно было, я и согласился.
— Что она сказала? — дрожащим голосом спросил Эрик.
— Ничего не сказала, только всю дорогу была как на иголках. А на обратном пути ревела так, что чуть лодку мне слезами не потопила.
Эрик, выругавшись про себя, сжал кулаки и быстрым шагом направился домой. Орестес еле поспевал за ним.
— Эрик, ты мне скажи, что ударило в голову твоей жене? — раскрасневшийся старик бежал что было сил. — Что между вами произошло-то, а? Или ты чем ее обидел?
— Ничего не произошло, — ледяным тоном отозвался Эрик, даже не взглянув на него.
— Ты не темни, парень, если у вас какие семейные проблемы, так давайте все решать сообща!
— Оставьте, сеньор Орестес.
Эрик распахнул калитку с такой силой, что она стукнулась о деревянную ограду. В два счета он поднялся на крыльцо и ворвался в дом. На кухне сидела растерянная Флоринда.
— Донна Флор? — хозяин дома уставился на нее круглыми, остекленевшими глазами. — Вам что-нибудь известно о Таис?
— Нет, Эрик, я сама ничего не могу понять. Все это очень странно, — покачала головой Флор. — Орестес с утра в панике, я боюсь, как бы у него с сердцем плохо не стало. Вчера Жади получила письмо от Зейна и стрелой помчалась в Белен, сегодня исчезла Таис…
— Зейн в Белене?! — потрясенно переспросил Эрик.
— Эрик! — прокряхтел поднявшийся, наконец, по ступеням крыльца Орестес. — Ты полегче бегай, я чуть в ящик не сыграл, пока за тобой гнался.
Эрик молча кинулся в спальню, достал саквояж, бросил на кровать и принялся в большой спешке собирать вещи.
— Чт-то ты дделаешь? — запинался Орестес, с большим удивлением наблюдая, как зять носится от шкафа к кровати и обратно.
— Еду за ней, — категорично заявил Эрик.
— Н-но куда? Разве ты знаешь, где Таис? И следующий катер отплывает еще нескоро.
— А кто сказал, что я поплыву на катере?
— Эрик, не кипятись, — пытался успокоить его Орестес. — Поссорились, бывает, дело житейское. Помиритесь, вы же десять лет душа в душу…
Эрик резким движением застегнул молнию на саквояже.
— Ну куда ты сейчас? На лодке-то, один! По радио передавали непогоду.
— Я знаю, что делаю, сеньор Орестес. До свидания, — мужчина взял вещи и спешно покинул дом.
— Флор, ну ты видела это? — в большом расстройстве всплеснул руками старик. — Ох, молодежь, кровь горячая! Но ребенка-то зачем было в это впутывать?.. Бедный Нико!
— Идем за ним, Орестес, — беспокоилась Флоринда. — У меня сердце чувствует беду.
На пристани они уже не застали Эрика, зато застали царивший среди рыбаков переполох.
— Ну и зачем ты пустил этого дурня в мою лодку? — бушевал один из них. — Это что, такси для всех желающих?!
— Попробовал бы ты его остановить! — отвечал другой. — Он будто бешеный, за женой, сказал, еду, но обещал за аренду расплатиться, все как полагается.
— Там мотор барахлит, идиот! Я ее в ремонт хотел на днях! А ты…
— Что, Эрик уже уплыл? — в ужасе крикнул им Орестес, прибежавший к пирсу.
— Сел в лодку, только его и видели! — подтвердил рыбак.
— О горе нам! — старик сорвал шляпу с головы и чуть не растоптал ее от отчаяния.
***
Эрик, конечно же, обманул тестя. Его путь лежал отнюдь не в Белен, а в противоположную сторону — добраться бы только до развилки реки, а там он свернет на юг. Бежать Эрик хотел меньше всего, но бегство было единственным выходом. Если Зейн, этот проклятый египтянин, в городе, то он уже наверняка готовит полицейскую облаву, и в порту появляться никак нельзя.
Шумел мотор, лодка летела по воде, рассекая речные волны, мимо проносились однообразные темно-зеленые заросли по берегам. Эрик не помнил, когда все это началось. Должно быть, с детства. Ренату был младше, но он всегда умудрялся в чем-то опередить друга: в смекалке, в скорости бега, в точности ударов по футбольному мячу. А еще он очень нравился девчонкам в отличие от неказистого белобрысого Эрика.
В девятнадцать Эрик без памяти влюбился. Вчерашняя девочка-подросток с большими невинными глазами, как у лани, и длинными смешными косами превратилась в очень красивую, хотя и застенчивую девушку. Эта застенчивость казалась Эрику особенно прелестной в сравнении с разнузданностью и вульгарностью некоторых сверстниц. Вот только Таис не видела в нем никого, кроме приятеля. И Эрик пришел в настоящее отчаяние, когда узнал, почему.
Лишь влюбившись, он начал обращать пристальное внимание на Таис и на то, какими влюбленными глазами она смотрит на Ренату. На танцах, у пристани, во время деревенских праздников она не сводила с него глаз, страшно смущаясь и заливаясь краской, когда Ренату перехватывал ее взгляд. Каждый такой эпизод сопровождался для Эрика сильной душевной болью и… ненавистью? Зависть и легкая неприязнь постепенно превращались во вражду, но Эрик не решался высказать все напрямую и упорно держал хорошую мину при плохой игре.
Ренату обладал достаточной проницательностью, чтобы вовремя заметить напряжение, возникшее между ним и старым другом. Однажды он позвал Эрика на откровенный разговор и признался в том, что не имеет на Таис никаких видов; в жизни у него другие цели, а женитьба и хоть сколько-нибудь серьезные отношения не входят в его планы на ближайшие лет пять. Этим он еще больше унизил Эрика, хотя тот и воспользовался ситуацией на благо себе. Таис, несчастная и убитая отказом любимого, наконец-то обратила внимание на безответно влюбленного в нее парня и впоследствии согласилась выйти за него замуж.
Впрочем, для Эрика испытания только начинались. Даже на их свадьбе Таис нет-нет да бросала печальные взгляды в сторону Ренату. С двадцати лет Ренату почти не жил в родной деревне, работая в разных городах и мечтая заработать на образование и новый дом для матери, и в этом он преуспел и то больше, чем Эрик, так и не сумевший накопить на обучение на фармацевтическом факультете — свою давнюю мечту. Разлука никак не влияла на чувства Таис к ее первой любви. Жена была ласкова с Эриком, но он был готов поклясться, что не проходило ни дня, чтобы она не вспоминала о Ренату и не жалела бы о том, что ее мужем стал другой.