— Н-нанду? — запнулся от неожиданности Сесеу.
— Сесеу, приятель! — Нанду приветственно потряс его руку. — Мел, привет, это Режининья. Режининья, это Мел.
— А мы уже знакомы, — вальяжным тоном отозвалась рыжеволосая девица. — Ты меня не помнишь, Мел?
— Помню, — робко сказала Мел. — Привет.
— Вы сидели с парнем в кафе у пляжа. Быстро же ты его променяла, — с усмешкой взглянула она на Сесеу.
Повисла короткая неловкая пауза.
— Парень, что с тобой? — обратился Сесеу к Нанду. — Забросил учебу, репетиции, запустил себя!
— Сесеу, как давно ты стал таким занудой? — недовольно фыркнул Нанду.
— Я не зануда, Нанду, но меру надо знать!
— Какую такую меру? — поддержала товарища Режининья. — Кто ее установил? Дело наше, хотим — веселимся, а захотим — остановимся в любой момент.
— Сесеу, ты бы лучше… — Нанду нервно почесал в затылке. — Одолжил бы мне немного денег, а то я совсем на мели. Бутерброд купить не на что.
Сесеу растерянно полез в карман брюк за бумажником. Только он раскрыл его и начал доставать купюру с высоким номиналом, как Нанду нетерпеливо выхватил деньги из его рук и побежал куда-то на пару с Режининьей.
— Спасибо, Сесеу! — крикнул он, не оборачиваясь. — Рад был видеть!
Сесеу так и остался стоять посреди аллеи с бумажником в руках. Он долго смотрел вслед другу, пока Мел не потрогала его за плечо.
— Сесеу, что с ними? Это… наркотики, да? — обеспокоенно спросила она.
— Мел… — Сесеу замялся. — В общем, если кратко, то да.
— Какой ужас! — ахнула Мел. — И давно это с Нанду?
— Нет, не очень давно, — парень неловко отводил взгляд и колебался, выкладывать историю целиком или нет. — Понимаешь, Мел, некоторое время назад мы с Нанду… Ну, покуривали травку, — он с тревогой наблюдал за ее реакцией, опасаясь, что Мел разочаруется в нем. — Ничего серьезного, просто баловство. Мы вовсе не собирались наркоманить. Однажды мама случайно нашла косячок, так это все и обнаружилось. Папа отвел нас с Телминьей в наркологическую клинику, чтобы мы выслушали истории наркоманов и алкоголиков. Мел, я… — Сесеу помрачнел. — Я ничего ужаснее в своей жизни не слышал. Я больше не прикасаюсь к травке, а вот у Нанду, кажется, дела похуже.
Мел, с большим вниманием выслушав его рассказ, воскликнула:
— Но мы не должны бросать Нанду в беде! Надо что-то делать!
— Например, что?
— Не знаю, — растерялась Мел. — Поговорить с донной Кларисси, рассказать ей обо всем. Ведь это же наверняка лечится!
— Да, но стоит недешево.
— Деньги — это ерунда! Я попрошу дедушку, он даст сколько угодно!
— Думаешь, сработает?.. — засомневался Сесеу.
— Должно сработать, — Мел вдохновилась. — И этой девушке тоже нужно помочь.
— А ей-то зачем?! Это ее выбор.
— Не выбор, Сесеу, болезнь. Может быть, она из бедной семьи, и за ее лечение некому заплатить.
Мел говорила с таким жаром и праведным возмущением, что Сесеу еле ее узнавал. Впрочем, это лишь добавляло ей очарования.
— Мел, ты настоящая добрая самаритянка, — улыбнулся парень.
— Сесеу, обещай, что мы сделаем все, что в наших силах!
Сесеу взял ее за руки и утвердительно кивнул.
***
Лукас был рад вернуться из больницы в родные пенаты. Ему вновь предстоял восстановительный послеоперационный период, но сейчас все было знакомым, привычным и уже не повергало в такое уныние, как в первый раз. Со временем человек привыкает ко всему. Человек — создание невероятно живучее.
— Как самочувствие, Лукас? — поинтересовалась Маиза.
— Все нормально, Маиза, спасибо, — улыбнулся больной.
Маиза, как обычно, выглядела безупречно. Стильные блузки и строгие брюки были неизменной частью ее повседневного домашнего гардероба, а аккуратная укладка и макияж настолько срослись с ее образом, что Лукасу иногда чудилось, будто она все время была такой.
Маиза села на свою половину кровати и положила руку на голень Лукаса.
— Ну вот, еще один маленький этап борьбы пройден, — деловито сказала она.
Лукас вдруг застыл с ошалелым выражением лица.
— Лукас? — встревожилась Маиза. — Лукас, все хорошо? Ты меня слышишь?!
Он зажмурился и помотал головой, словно пытаясь пробудиться ото сна. А затем открыл глаза и с улыбкой, в которой, казалось, была собрана вся радость этого мира, сообщил:
— Маиза! Я чувствую твою руку!
========== Часть 85 ==========
Погода в Белене располагала к пешей прогулке. С залива дул приятный свежий ветер, а солнце то и дело пряталось за белыми кучевыми облаками. Обширные клумбы на площади возле отеля сплошь были засажены цветами, из-за чего в воздухе витал сладковатый цветочный дух. Над ними возвышался бронзовый монумент одного из завоевателей Южной Америки верхом на коне.
— Таис приняла решение временно закрыть лавку, — говорила Жади, прогуливаясь на пару с Зейном вдоль деревьев, высаженных по периметру площади, — пока она не найдет кого-то, кто мог бы вместо Эрика договариваться с поставщиками, ездить за товаром и выполнять всю его работу. Она сказала, что вдвоем мы не потянем это дело, а ее отец уже стар. Мне придется искать другую работу. Я до сих пор не могу поверить в то, что случилось, — она скорбно опустила голову. — Мне кажется, что все это дурной сон, какое-то чудовищное недоразумение.
— Что ты сейчас намерена делать, Жади? — Зейн, сложив руки за спиной, испытующе взглянул на спутницу.
— Не знаю, Зейн. Я что-нибудь придумаю. Теперь я уверена, что способна на многое — я доказала это себе и другим.
— Это только слова, Жади. Я так понял, что у тебя пока нет конкретного плана.
— Пока нет, — уязвленно ответила Жади, — но он скоро появится. Когда я хотела добиться развода с мужем, мне все вокруг твердили, что это полное безумие. Что я останусь без семьи, без дочери, без крыши над головой и без средств к существованию. И что же? — она усмехнулась. — Я уже несколько месяцев не поддерживаю связи ни с мужем, ни с семьей, а тем временем от голода не умерли ни я, ни моя дочь. Я могу работать, Зейн! У меня хорошо получается! Если бы в свое время мне дали выучиться и получить профессию, каких бы высот я уже могла достичь!
— Жади, — Зейн мягко улыбнулся, — я вовсе не сомневаюсь в тебе. Я лишь говорю, что тебе необходимо решить вопрос об опеке над дочерью.
— Ни в коем случае! — ответила Жади, сделав волевое выражение лица. — Мой муж навсегда отберет Хадижу, как только я появлюсь в поле его зрения.
— Почему ты так уверена в этом?
— О, Зейн, это очень долгая история. Ты не знаешь моего мужа, не знаешь, на что он может быть способен. Если я не хочу остаться без дочери, мне нельзя выходить с ним на связь.
— Но ты не сможешь вечно существовать на полулегальном положении, — возразил Зейн. — Я слышал, что у тебя проблемы с обучением Хадижи в школе. Можно прожить в бегах месяц, два, полгода, даже год, но рано или поздно придется разбираться с теми вопросами, решение которых ты сейчас откладываешь.
— Ладно, и что я, по-твоему, должна делать? — вспылила Жади.
— Жади, постой, — Зейн переменил тон, остановился и ласково взял ее за руки. — Тебе все-таки стоит мирно договориться с мужем. Я готов выступить посредником в этих переговорах.
— Зе-ейн! — Жади с большим удивлением посмотрела ему в глаза.
— Я же сказал, что ты можешь рассчитывать на любую мою помощь в любом деле. Я не могу… оставить тебя просто так, оставить наедине с твоей бедой. Жади, ты… — он сглотнул. — Ничего.
Она с горечью улыбнулась своей прекрасной улыбкой и прикрыла глаза.
— Ах, Зейн, если бы с ним было так просто договориться, меня бы сейчас здесь не было.
— Послушай, не все так плохо, как кажется! Саид…
Он застыл, с ужасом поняв, что проговорился. Даже великие сыщики совершают проколы, а влюбленные сыщики — тем более.