Девушка неловко улыбнулась и опустила взгляд.
— Милая, в чем дело? Я расстроил тебя?
— Нет, Шанди, нет! Чем бы ты мог меня расстроить?
— Ты переживаешь из-за своей матери? Донна Маиза по-прежнему против наших отношений?
— О нет, мама совсем не против! Мы с ней за последнее время очень сблизились. Кстати, мама с папой помирились, — с улыбкой сообщила Мел. — А папа уже понемногу ходит на костылях.
— Да что ты! — обрадовался Шанди.
— Я их обоих такими счастливыми никогда не видела. Никогда-никогда за всю жизнь, представляешь?
— Это же замечательно, Мел! Но… из-за чего ты тогда грустишь?
— Я грущу? — удивилась Мел.
— Я заметил это еще в аэропорту. Ты улыбалась мне, но с какой-то печалью. И вот сейчас словно боишься меня. Мел, — Шанди бережно обнял девушку за плечи и заглянул ей в глаза, — между нами что-то изменилось?
Мел хотела ответить «нет», но вместо этого вышел лишь какой-то судорожный вздох.
— Мел, ты знаешь… Возможно, я ошибаюсь, но в какой-то момент мне стало казаться, что ты тяготишься общением со мной.
— Шанди!..
— Да. По нашим телефонным разговорам, по твоим ответам на мои сообщения. Я ни в чем тебя не обвиняю, — спешно оговорился Шанди, — просто пытаюсь понять, что между нами произошло. Но что-то точно произошло, я это чувствую.
Мел глубоко вдохнула, пытаясь собраться с мыслями, но не нашла в себе сил признаться перед Шанди в чувствах к другому парню.
— Шанди, давай не будем говорить об этом, пожалуйста.
— Мел, я люблю тебя, — убедительно произнес Шанди. — Любить значит желать счастья, даже если это счастье ты обретешь не со мной.
— О чем ты, Шанди?.. — испуганно вздрогнула Мел.
— Я не хочу видеть тебя несчастной. Ты все еще любишь меня? Только меня?
— Да почему же вы… — невольно выпалила девушка и осеклась.
Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза. Оба в полной мере поняли, что означает выражение «глаза — зеркало души», ведь во взгляде нельзя спрятать того, люди обычно скрывают за притворными фразами.
— Сесеу, Шанди, — на одном выдохе призналась Мел.
Шанди потрясенно сглотнул и промолчал.
— Между нами ничего не было! Ничего просто не могло быть! — эмоционально затараторила девушка. — Ты знаешь, что я была влюблена в него до встречи с тобой. Но ничего не было, клянусь!
— Мел… — еле проговорил Шанди.
— Я отказала ему, Шанди, сказала, что не могу оставить, предать тебя! Я выбрала тебя, Шанди! Шанди… Шанди, прошу тебя, не молчи! — Мел была на грани отчаяния.
Шанди понадобилось немного времени, чтобы прийти в себя.
— Мел, послушай, я не хочу мешать тебе. Мешать вам, — сказал он наконец.
— Шанди, что ты такое говоришь? — Мел ударилась в слезы. — Боже, зачем я только сказала?!
Парень с нежностью дотронулся до ее щеки.
— Наоборот, это хорошо, что ты сказала.
— Ты теперь не простишь меня!
— Мел… — Шанди вздохнул и обнял ее. — Пойми, дальше будет только хуже. Если ты любишь Сесеу, то жизнь со мной будет тебе в тягость. Ты будешь постоянно винить себя за свои чувства и в конце концов возненавидишь меня. Мел, там, где появляется третий, уже нет места двоим.
— Шанди, я не хотела! — плакала она, уткнувшись ему в плечо. — Клянусь, у меня в мыслях не было изменять тебе!
— Я знаю, Мел, знаю. Но сердце бывает так капризно…
— Что мы теперь будем делать? — всхлипнула девушка и посмотрела ему в глаза.
— Мы останемся друзьями, — улыбнулся ей Шанди, превозмогая чудовищную по силе душевную боль. — Когда-то я был нужен тебе, а ты — мне, но времена изменились.
— Ша-анди! — Мел устало покачала головой.
— Так будет лучше. Ты поймешь это. Может, не сразу, но поймешь и будешь мне благодарна.
— Прости меня.
Он напоследок поцеловал ее в губы, стараясь навсегда запечатлеть этот поцелуй в памяти.
***
Всю обратную дорогу до своего дома в Сан-Криштоване Шанди преодолел пешком. Он шел неторопливым шагом по вечерним улицам, держа руки в карманах брюк, а в груди невыразимо ныло разбитое на осколки сердце. В памяти то и дело возникали образы прошлого: его первая встреча в качестве телохранителя с Мел и ее недовольное личико, совместный поход в магазин одежды, Рождество, первый поцелуй под дождем, когда от счастья перехватило дух, нежный, лучистый взгляд Мел, свидания у побережья и под сенью многолетних деревьев, вздохи, поцелуи, признания, заверения в вечной любви…
Где все это теперь? Впрочем, последним человеком, которого Шанди винил в случившемся, была Мел. Он сам виноват — не стоило оставлять ее надолго без своего общества, своей заботы и любви, тем более ради сомнительной поездки, в итоге оказавшейся абсолютно бессмысленной.
Впереди горел свет, играла заводная музыка. Посетители весело, ритмично выплясывали возле бара донны Журы пагоде,{?}[Национальный бразильский танец.] и это веселье резало по сердцу еще больнее.
— Шанди! Шанди! — его чуть не сбил с ног пронырливый Базилио. Увидев, что на Шанди нет лица, паренек озадачился: — Шанди, ты чего? Что случилось?
— Ничего, Базилио, — горестно вздохнул Шанди и поднялся на крыльцо.
— Донна Жура, взгляните, какой Шанди расстроенный! — тараторил Базилио. — Чуть не плачет!
Жура отложила полотенце, которым вытирала тарелки, и с тревогой посмотрела на сына.
— Базилио, — строго обратилась она к своему работнику, — иди-ка на улицу и посмотри, не нужно ли чего посетителям за столиками. Да поживее!
Базилио, одну ногу высунув из дверей, медлил уходить и сгорал от любопытства.
— Я кому говорю?! — прикрикнула на него хозяйка бара. — Это вам не шутки!
Убедившись, что они могут поговорить наедине, Жура подошла к сыну:
— Шанди, сынок, что с тобой?
— Ничего, мама, — грустно улыбнулся Шанди и поцеловал ее руку, — благослови.
— Бог благословит. Когда ты уходил, ты не был таким подавленным.
— Я пойду к себе, — устало проговорил он и направился в комнату.
— Шанди, мне ты можешь рассказать все, — мать решила не оставлять его в одиночестве.
Шанди тяжело опустился на кровать и зажег светильник.
— Мел, мама.
— Что Мел?
— Мы… расстались.
— Расстались? — поразилась Жура. — Из-за чего?
— Да так, неважно, — вздохнул Шанди и принялся снимать ботинки.
— Как это неважно?! Да что эта девчонка о себе возомнила? Вот так взяла и бросила человека, который в чужой стране ради нее трудился в поте лица целых полгода? Шанди, это предательство!
— Мама, это было наше обоюдное решение, никто никого не бросал и не предавал.
Жура возмущенно хмыкнула и сложила руки на груди.
— Не бывает так, чтобы с пустого места расставание. Неужели она спуталась с кем-то, пока тебя не было?
— Мама! — Шанди никогда не повышал голоса на мать, но этот случай стал исключением. — Пожалуйста, не говори о Мел в подобных выражениях!
— Ладно, извини, сынок, — Жура провела рукой по лбу. — Это я от злости.
— Просто за это время в разлуке мы поняли… — ему стоило больших усилий сдерживать слезы. — Поняли, что мы разные, что у нас разные пути в жизни, вот и все.
— Ты понял или она поняла?
— Какое это имеет значение?
— Ах, Шанди, — с тоской вздохнула Жура, села на кровать и обняла сына, который тут же положил голову ей на плечо. — Святой ты у меня человек. Таким в жизни всегда больше всех достается. Веришь или нет, а как я вас с этой Мел вместе увидела, так у меня что-то внутри перевернулось. Материнское сердце чуткое, его не обманешь. Чуяло оно, что добром эта любовь не закончится. И что вас так тянет к этим дочкам богатеев? Избалованные, капризные, сами не знают, чего хотят. Сегодня у них так, а завтра этак. Я уже не говорю о том, что с их родственниками проблем не оберешься, это не шутки.
По щеке Шанди скатилась слеза.
— Мама…
— Ничего, сынок, ты еще найдешь свое счастье, — ласково гладила его по голове мать. — Тебе нужна совсем другая женщина, которая будет любить тебя по-настоящему. Добрая, понимающая, верная. Простая.
— Мама, мне никто другой не нужен, — тоскливо произнес Шанди.