— Но не забывай, — напутственно сказал Али, — наши дети уже не принадлежат нам. Они могут быть похожими на нас, но они не мы. Мы точно луки, из которых, натягивая тетиву, выпускают стрелы, но мы не знаем, куда эти стрелы упадут. Дети — это жители нового времени. Прими мои поздравления, Саид, и да благословит Аллах тебя и твою семью. Сегодня радостный день, потому что новый человек пришел в этот мир.
========== Часть 97 ==========
В старинной гостинице Феса, где гуляла пышная свадьба, для молодоженов был приготовлен номер. Приглушенный свет хрустальной люстры дополняли огоньки множества свечей, создавая таинственную, романтическую атмосферу. Роскошная кровать с балдахином была усыпана лепестками роз, как и пол, застеленный восточными коврами. Шелка, позолота, серебро, медь — эта комната будто сошла со страниц сказок Шахерезады. Ее воздух наполняли ароматы благовоний и цветов, в большом количестве украшавших спальню.
Жади, войдя внутрь, с восхищением осмотрелась по сторонам.
— Зейн! Это… волшебно! Аллах, какая красота!
— Это все для тебя, Жади, — обворожительно улыбнулся Зейн новоиспеченной супруге. — Как видишь, хоть я и веду западный образ жизни, восточная широта души мне не чужда.
Они стояли друг напротив друга в белых одеждах новобрачных. Зейн подошел ближе к Жади, взял за руки и заглянул в глаза. Глаза, в которых он тонул.
— Жади… — прошептал он. — С тобой я наконец вспомнил, кто я есть. Я всю жизнь жил с половиной души и даже не замечал этого. Но теперь все будет иначе.
Он осторожно отодвинул прядь ее тяжелых волос и поцеловал в шею.
— Давай сделаем все как положено, — Зейн выпрямился и усадил Жади на кровать, чтобы омыть ей ноги цветочной водой.
Слушая его молитвы, обращенные к Аллаху, Жади с блаженной улыбкой закрыла глаза, и по ее щеке скатилась слезинка.
— Ты плачешь, Жади? — спросил Зейн, окончив ритуал.
— Да, плачу, Зейн. От счастья, — она смахнула слезу. — Мне так сложно объяснить то, что я сейчас чувствую. Я двадцать лет бежала за любовью, а она постоянно ускользала от меня. И тогда, когда я смирилась с тем, что любви в моей жизни уже не будет, она пришла ко мне и постучалась в дверь.
Зейн улыбнулся и нежно поцеловал ее руку.
— А я всегда бежал от любви. Я думал, что она никогда меня не настигнет, но она расставила свои сети и подловила меня там, где я ожидал этого меньше всего.
— Зейн… — Жади провела рукой по его лицу.
— Жади, у меня к тебе есть одна просьба.
— Какая?..
— Ты станцуешь для меня?
— Зе-ейн! — ее губы растянулись в игривую улыбку.
— Я еще ни разу не видел, как ты танцуешь.
— Тогда жди, — она одарила его коротким поцелуем и удалилась.
…Из магнитофона зазвучали арабские барабаны. Жади, покачивая бедрами в такт музыке, появилась перед Зейном в черном костюме для танцев, расшитом темным бисером и золотыми нитями. Лиф и юбка были украшены металлическими подвесками, тонко звеневшими при каждом движении танцовщицы и мерцавшими в свете десятков свечей. В руках Жади держала две позолоченные сабли, которыми умело маневрировала в танце.
Зейн наблюдал за ней, словно завороженный. Искорки страсти в ее глазах горели не менее ярко, чем свечи, но она играла с ним как кошка с мышкой. То приближалась на недопустимо близкое расстояние, обжигая его своим дыханием, то со смехом отскакивала в сторону и кружилась по комнате, мастерски вычерчивая саблями в воздухе различные фигуры. Ее движения были пластичны, ритмичны, грациозны; они манили, увлекали, сводили с ума. Должно быть, даже в гаремах средневековых султанов не нашлось бы женщины, способной состязаться с Жади в искусстве соблазнения танцем. Однако Зейн, глядя на нее, вдруг подумал о другом.
— Ты похожа на русалку, Жади, — сказал он, любуясь ею. — Прекрасную русалку, которая соблазняет несчастных странников и заставляет их терять голову от любви.
— Неужели? — дыхание Жади немного сбилось от интенсивных движений, но она не прекратила своего выступления.
— Я вспомнил легенды Амазонии. Если бы меня сейчас пытались заманить в свои сети даже десять самых красивых русалок, у них бы ничего не получилось.
— Отчего же? — Жади, отбросив сабли, села ему на колени и обвила руками его шею.
— Потому что моим сердцем навсегда завладела всего одна, — прошептал Зейн перед тем, как слиться с ней в долгожданном поцелуе.
***
Флор с волнением осматривала себя в зеркало. Пышное свадебное платье, как у молодой девушки, было бы ей, конечно, не к лицу, зато белый юбочный костюм и аккуратная шляпка с вуалью-сеточкой смотрелись более чем элегантно.
— Слушай, Таис, эти жемчужные бусы не слишком аляповатые? — невеста провела рукой по шее.
— Что вы, донна Флор! — ее без пяти минут падчерица, одетая в платье нежного фиалкового цвета, хлопотала рядом и помогала собираться на церемонию бракосочетания. — Вы красавица! Красавица!
— Была когда-то красавица, — вздохнула Флор. — Подумать только, впервые выхожу замуж на шестом десятке. Это дело молодых… Всему свое время. Вот как бы тебе сейчас пошло свадебное платье! Ты была бы просто куколкой в нем, дочка. А я…
— Донна Флор, но вы еще так молоды! — убеждала ее Таис. — Мой отец будет очень счастлив с вами!
— Господи, страшно-то как, — Флоринда перекрестилась на образ Божьей Матери. — Никогда бы не подумала, что свадьба — это так страшно. Ну все, Таис, идем.
…Свадебное веселье было в самом разгаре, когда к пристани подплыл катер, и оттуда по трапу на берег сошла нарядная семейная пара с ребенком. Мужчина нес коробку с подарком для молодоженов, а его жена и девочка, радостно щебеча между собой, шли рядом.
— Флор, ты посмотри-ка! — Орестес оторвался от танца с невестой и указал рукой в сторону гостей. — Это что за прелестное видение? Что за райские птицы в нашем саду, а?
— Сеньор Орестес! — Жади, раскинув руки, шла к ним с ослепительной улыбкой. — Разве вы меня не узнали?
Узнать Жади и впрямь было трудно. Ее шелковое платье персикового цвета струилось книзу, плечи прикрывал легкий изящный платок, руки, шею и уши украшало золото, волнистые волосы были собраны в пышную высокую прическу, а глаза были ярко подведены на восточный манер.
— Где же мне узнать такую Шахерезаду! — восхищенно воскликнул Орестес и хлопнул себя по груди. — Да и я не промах! Погляди на мой свадебный костюм!
— Сеньор Орестес, вы бесподобны! — сделала ему комплимент марокканка и обратилась к улыбающейся невесте: — Донна Флор! Как же я скучала! Как я рада за вас!
— Жади, девочка моя! — со слезами обняла ее Флоринда. — Ты такая красивая!
— Примите наши поздравления, — подошел к молодоженам Зейн и галантно улыбнулся. — Как говорят у нас на Востоке, пусть ваш дом озарится светом!
— Зейн, спасибо! — расцеловалась с ним Флор. — Как здорово, что вы приехали!
— А вот и маленькая принцесса Жасмин! — обрадовался Орестес, увидев Хадижу. — Добро пожаловать на наш праздник! Танцуйте, не стесняйтесь. За столы мы пока не садились, так что вы никуда не опоздали.
— Мама, можно я сделаю то, о чем мы договаривались? — хитро взглянула на мать Хадижа.
— Конечно, моя принцесса!
Хадижа вприпрыжку побежала со своей сумочкой к музыкальному центру, и вдруг из уличных колонок вместо форро полились звуки арабской песни. Гости свадьбы на мгновение растерялись. Жади с улыбкой вышла на середину танцевальной площадки и начала делать плавные движения руками под восточную музыку. Женщины смущенно стали повторять за ней.
— Вот так, донна Флор, вот так! — одобрительно кивала Жади. — Таис, иди сюда, будем танцевать вместе!
Жительницы деревни довольно быстро освоили нехитрые, но очень грациозные па, которые демонстрировала им Жади.
— А мужчины? — растерялся Орестес. — Как танцуют мужчины?
— Сеньор Орестес, одну руку кладите на затылок, — подсказал ему Зейн. — Другую вытягивайте в сторону, вот так. И приседайте.
— Флор, гляди, какой у тебя жених! — Орестес с гордостью подошел к невесте, продолжая танцевать по-восточному. — Видала, что делаю, а? Я мужчина хоть куда!