Внимание Лео привлекла фотография на маленьком столике. Глядя на нее, он заметно помрачнел: из рамки на него смотрел молодой человек в свадебном костюме, его точная копия, а рядом была запечатлена девушка в подвенечном платье.
— Кто это? — с удивлением поинтересовался парень.
— Это Лукас, твой брат, — поспешила ответить Далва. — И Маиза, она стала твоей невесткой. Маизу ты тоже не помнишь?
— Не помню, — машинально сказал Лео, не в силах оторвать взгляд от фотографии. — А этот Лукас тоже умер?
— Не-ет, Лукас не умер, он живет здесь.
— Да? — оживился Лео. — Можно с ним познакомиться?
— Хм, — вмешался Леонидас, — Лукас сейчас не в лучшем состоянии, он болен. Но ты обязательно познакомишься с ним позже.
— Болен? — на лице Лео появилось нечто, напоминающее испуг. — Чем?
— У него не ходят ноги, — скорбно пояснила Далва.
— Почему?
— Сеньор Леонидас! — послышался голос сверху. Маиза стояла на втором этаже и изо всех сил старалась не смотреть на юную и диковатую с виду копию своего мужа. — Лукас просил не беспокоить его сегодня. Он плохо себя чувствует. Надеюсь, мы с вами не будем спорить по этому поводу.
— Ладно, ладно, Маиза, я понял, — пробурчал Леонидас.
— Это она? — восторженно спросил Далву Лео, кивнув в сторону Маизы. — Невеста с фотографии? Красивая!
Маизу, невольно услышавшую эту невинную реплику, буквально перекосило. Снизу на нее полными почти детского восторга глазами смотрел Лукас — или это был не Лукас? Как такое вообще возможно? Это напоминало Маизе ощущение, которое возникает при посещении комнаты кривых зеркал — ей довелось однажды в детстве побывать в этом аттракционе, но впечатления отчего-то остались на всю жизнь. Глаза видят, но мозг протестует и отказывается воспринимать увиденное. Только это «кривое зеркало» смеялось не над чем-нибудь, а над всей ее жизнью.
Громко застучав каблуками, Маиза скрылась на верхнем этаже.
========== Часть 54 ==========
— Взгляни, эти цветы отлично смотрятся, — Жади с улыбкой продемонстрировала Таис лилии в изящной керамической вазочке. — Поставим их на подоконник, с ними магазин выглядит еще уютнее.
— Да, очень красивые, — согласилась Таис, потирая пальцами висок. — Только запах от них тяжеловатый.
— Думаешь? — Жади удивленно приподняла брови. — Я могу убрать.
— Да нет, оставь, Жади. Просто мне сегодня слегка нездоровится.
Жади пожала плечами и поставила вазу к окну. Сквозь стекло она засмотрелась на колыхающуюся на ветру листву акации.
— Знаешь, Таис, — задумчиво говорила Жади, — недавно я поняла, что становлюсь все меньше и меньше похожей на себя прежнюю. В юности мне было достаточно одного взгляда, одного соприкосновения пальцев, чтобы потерять голову. Потерять голову на двадцать лет из-за такой ерунды — ты только вдумайся! Но теперь я стала старше, мудрее, я уже не позволю первому встречному украсть свое сердце и сломать мне жизнь.
— Ты говоришь о ком-то?.. — улыбнулась сквозь недомогание Таис.
— Нет! — уверенно отрезала Жади. — Здесь у меня появилось много времени, чтобы побыть вдали от всех и от всего, подумать как следует о своей жизни. Я оглядываюсь назад и понимаю, что многие проблемы придумала себе сама. Придумала то, чего не было…
— Так не бывает, — возразила Таис. — Разве любовь можно придумать? Она либо есть, либо нет.
— Бывает, просто тебе сложно понять. Я не хотела посмотреть в глаза правде, признать, что Лукас не герой из красивого романа, я лишь упрямо продолжала мечтать о нем. На самом деле я никогда не значила для него столько же, сколько он для меня. Я рисковала всем, меня могли вывести на площадь и забить плетьми, а чем рисковал он? Расположением своего отца? Богатым домом, прислугой? Комфортной жизнью?
— Ты строга к нему, Жади.
— О нет, напротив, я слишком долго жила иллюзиями и оправдывала все его неблаговидные поступки, находила им объяснение. Хватит. Лукас остался в прошлом.
— Но ты все еще говоришь о нем.
— Уже не так, как раньше. Мне вспомнился наш разговор в больнице, когда я видела его в последний раз. В тот момент я была слишком взбудоражена случившимся, я видела перед собой единственную цель: развестись с Саидом и воссоединиться с Лукасом, в каком бы состоянии он ни был. Я не заметила… — Жади сделала паузу и глубоко вздохнула. — Не заметила, какими глазами он смотрел на меня, а сейчас вспомнила и все поняла. Он отказался от меня уже тогда, Таис. Болезнь оказалась для Лукаса новой непреодолимой преградой, и он решил все сам, не спрашивая меня, не интересуясь моим мнением. Он знал, что вместе мы уже не будем, но, как всегда, побоялся сказать мне об этом в открытую.
— Прости меня, Жади, но я, наверное, пойду, — перебила ее заметно побледневшая Таис. — Останься в магазине. Если что, Эрик скоро уладит дела с грузовым паромом на пристани и придет.
— Что с тобой, Таис? — забеспокоилась Жади и подошла к ней.
Таис шла к выходу, чуть пошатываясь, но в какой-то момент ее закачало сильнее, и она едва-едва удержалась на ногах. Жади подхватила обмякшую подругу.
— Аллах, да ты вся горишь! — испугалась марокканка. — Это похоже на лихорадку.
— Возможно, — слабо улыбнулась молодая женщина. — Мне нужно отлежаться.
— Будь здесь, я сбегаю за помощью! Донна Флор должна быть дома. Подожди меня, Таис, я мигом! — оставив ее полулежать в мягком кресле в подсобке, Жади ринулась за подмогой.
***
— Таис, доченька! — всхлипывал над постелью больной Орестес. — Флор, это не опасно?
— На малярию не похоже, — заключила Флоринда, осмотрев ее. — Но я не врач, надо вызвать бригаду из Белена.
— Таис! — Эрик ворвался в дом и бросился к жене, едва не перевернув попавшуюся на пути табуретку. Он склонился над Таис и встревожено гладил ее болезненное лицо, а затем повернулся к Жади: — Жади, ты должна была сразу найти меня, как только это случилось.
— Но до дома донны Флор было гораздо ближе, чем до пристани! — возразила Жади.
— Это неважно, — перебил ее Эрик. — Жади, запомни, пожалуйста: в таких случаях прежде всего ставь в известность меня, если я в деревне.
— Эрик, ты напрасно так нервничаешь, — упрекнула его Флор. — Таис отлежится пару дней и придет в себя.
— Вы так уверены?.. Впрочем, — мужчина виновато опустил глаза, — в любом случае, спасибо тебе, Жади. Иди в магазин, он не должен пустовать.
— Я могу забрать Нико к себе на эти дни, — предложил Орестес.
Таис пошевелилась и открыла замутненные лихорадкой глаза. Она посмотрела на мужа странным взглядом, будто не узнавая его.
— Эрик? — пролепетала она сухими от жара губами.
— Таис! — заулыбался тот. — Ты очень напугала нас всех!
— Мне так плохо, — простонала Таис.
— Потерпи, любимая, скоро все пройдет, — шептал Эрик, сев у ее постели и целуя худенькую руку. — Я с тобой, я всегда буду с тобой.
— Идемте, идемте, — Флор вывела из комнаты озабоченных Орестеса и Жади. — Ей нужен покой и тишина.
Жади напоследок обернулась, глядя на внезапно заболевшую подругу и ее мужа. Марокканку посетило странное чувство дежавю — ей показалось, что она где-то когда-то видела похожую картину. Однако она не стала задерживаться и покинула дом друзей.
***
На джунгли опустилась ночь. Жади с ногами забралась на простую деревянную кровать с ватным матрасом и сидела, обхватив колени руками. Она смотрела в окно на то, как над деревней яркой россыпью зажигаются звезды. Вдали от огней больших городов звезды на небосклоне сияли куда ярче. Небо рассекала надвое мерцающая туманная коса Млечного пути.
Хадижа сонно потянулась на соседней кровати и перевернулась на другой бок.
— Мама, ты не спишь?
— Нет, моя принцесса, — Жади улыбнулась и села на постель дочери.
— О чем ты думаешь? — заспанным голосом поинтересовалась Хадижа.
— О жизни. О нас с тобой. О прошлом, о будущем…
— Ты думаешь о папе?
— И о нем в том числе, — кивнула Жади.
— Ты так и не рассказала мне, почему вы поссорились.
— Ах, Хадижа… Иногда, — марокканка смахнула слезинку с ресниц, — мы идем к какому-то решению всю жизнь. Я шла к решению расстаться с твоим отцом очень долго. Много боялась, сомневалась… Не хотела навредить тебе.