========== Часть 57 ==========
— Саид, ты должен жениться снова в ближайшее время, — дядя Абдул, искренне ненавидевший запад, похоже, прописался в Рио. — Но не повторяй старых ошибок. Гнилые и свежие фрукты следует держать в разных корзинах, тогда не придется выбрасывать те и другие сразу.
Саид сидел с задумчивым видом, не подозревая, что в эту самую минуту за одной из дальних колонн в гостиной прячется Амина.
— Я еду в Фес на следующей неделе уладить все дела, — продолжал вещать Абдул. — Я планирую начать переговоры с одним благочестивым семейством: это глубоко религиозные люди, чтущие заветы Аллаха…
— Дядя, нет, — резко отрезал Саид.
Амина вздрогнула за колонной.
— Что?! — дядя никак не ожидал подобной дерзости от племянника. — Что значит «нет»?
— Это значит, что я больше не женюсь, дядя Абдул, — с печальным вздохом ответил Саид. — Я не был счастлив в обоих браках, значит, нет на то воли Аллаха.
— Не говори глупостей, Саид! — возмущенно затряс седой бородой сид Абдул. — Аллах создал мужчину и женщину, чтобы они образовали союз и жили в любви и благочестии. А дети? Как ты будешь растить детей, если их матери оказались недостойными женщинами?
— Я прекрасно справлюсь сам с помощью Назиры и няней. Ребенок Рании не будет знать ни в чем нужды. Я дам ему все, что только может дать любящий отец желанному ребенку. А Хадижа… — Саид сделал паузу. — Хадижа обязательно вернется ко мне. Я буду ей и отцом, и матерью. Мои дети вырастут со мной, дядя Абдул, ин ша Аллах! Мне не нужны женщины, чтобы воспитать их.
— Саид, Саи-ид, подумай хорошо, от чего отказываешься! — протестовал Абдул.
Легонько зашуршала ткань платья, и Амина скрылась в комнатах.
— Рания! — с горящими глазами ворвалась она к сестре. — У меня для тебя есть очень важная новость!
— Какая? — Рания оживилась и приподнялась на подушках.
— Саид разговаривает с сидом Абдулом. Он только что сказал, что не женится в третий раз!
— Да? — Рания сделала разочарованное лицо. — И только-то?
Амина уставилась на нее непонимающим взглядом.
— Рания, у тебя есть еще семь месяцев, чтобы переиграть ситуацию в свою пользу!
Рания лениво поднялась с кровати и подошла к окну, тоскливо глядя за стекло.
— Нет, Амина, ты не понимаешь меня. Не понимаешь того, что я чувствую. Если бы даже я могла… Если бы я могла! — ее глаза покраснели. — Даже тогда я не уверена, что захотела бы оставаться женой Саида. Он не любит меня и никогда не полюбит. А я? Любила ли я его или просто делала все так, как меня научили?
— Что это за речи, Рания?..
— Амина, я ничего не умею в этой жизни. Нам с детства говорили, что наше предназначение в том, чтобы стать женами и матерями. Так вот, женой мне стать не удалось, но я хочу хотя бы быть матерью!
— Быть матерью, но не быть женой? Как это? — недоверчиво прищурилась Амина. — Не хочешь ли ты сказать, что собираешься бежать, как Жади?
— Не знаю, — расстроено надула губы Рания. — Но ведь у Жади получилось!
— Не думай об этом, сестренка, — покачала головой Амина. — Это путь в погибель. Ты не знаешь, какой будет судьба Жади в дальнейшем, один Аллах знает это.
Девушка ничего не ответила, только задернула легкую штору и отошла от окна.
***
Жади, собираясь утром на работу, нетерпеливо поджидала донну Флор с ночного дежурства. Она знала, что та собирается заглянуть на почту. Хадижа еще только-только проснулась и пошла умываться перед завтраком.
В замочной скважине дважды повернулся ключ, и входная дверь со скрипом распахнулась.
— А, Жади, доброе утро! — с улыбкой поприветствовала постоялицу Флоринда. — Как спалось?
— Замечательно, донна Флор, — улыбнулась в ответ марокканка. — Как прошло ваше дежурство?
— О-ох, лучше и не спрашивай. Оперировали экстренно троих, — говорила хозяйка, разбирая сумку. — Чувствую, спать сегодня буду до самого вечера. Хорошо, что Таис поправилась. Бедняжка, она была такая болезненная с самого детства!
— Донна Флор, вы не заходили на почту? — как бы невзначай поинтересовалась Жади.
— Заходила, а что? — удивилась Флор.
— Для вас не было никаких писем?
— Нет, не было, — рассеянно ответила Флоринда, и тут ее посетила догадка, от чего лицо бразильянки расплылось в лукавой улыбке. — Ты ждешь письма?
— Я? — щеки Жади вспыхнули легким румянцем. — Нет, я так спросила, на всякий случай.
— Красивый этот мужчина, Зейн, правда? — с шаловливым взглядом продолжала смущать ее Флоринда. — А еще умный и, по-моему, очень воспитанный. Такие мужчины — большая редкость в наше время.
— Да? — нарочито равнодушно спросила Жади. — Не знаю, мне сложно судить — я почти не видела его.
— А вот он тебя видел. Один раз так точно. Видела бы ты, какое у него было лицо…
— Донна Флор, — решила атаковать ее в ответ марокканка, — а вы никогда не задумывались о том, чтобы устроить свою личную жизнь? Вы еще такая молодая, красивая… Хозяйственная. Вы вполне можете выйти замуж.
— Я? — смущенно улыбнулась Флоринда. — Да ты что, Жади, какая из меня невеста?
— Я знаю одного вашего тайного поклонника, — с игриво-коварной улыбкой наседала на нее Жади. — Мужчина в самом расцвете сил, такой импозантный, веселый… Угадаете, о ком я говорю?
— Нет, — отчего-то помрачнела хозяйка. — Я не догадываюсь, о ком ты говоришь.
— О сеньоре Орестесе, конечно же! — раздосадовано всплеснула руками Жади.
— Жади, — Флор вздохнула и посмотрела на нее довольно серьезным взглядом, — лучше не заводи со мной разговоров об Орестесе. Мы на глазах друг у друга с детства, много чего у нас тут было… Не обо всем я хочу вспоминать. Надеюсь, ты правильно поймешь меня и не обидишься.
— Хорошо, донна Флор, как скажете, — виновато пожала плечами марокканка.
— А вот и наша Хадижа пришла! — обрадовалась хозяйка, увидев на кухне девочку.
На ее лице не осталось ни тени смятения.
========== Часть 58 ==========
Маиза приводила себя в порядок, стоя у зеркала в бежевом коктейльном платье с глухим вырезом. Спиной она чувствовала осуждающий взгляд супруга. В конце концов Маиза не выдержала этого немого порицания и сказала, не оборачиваясь:
— Не надо так смотреть, Лукас. Все это нравится мне не больше, чем тебе. Но кто-то должен пойти и проследить за соблюдением приличий, хотя бы элементарно встретить гостей. Ведь твоего отца не переспорить.
— Правильно, иди, Маиза, — со сквозящей в голосе обидой произнес Лукас. — Моего отсутствия все равно никто не заметит, да еще с такой-то заменой, а твоего отсутствия светская хроника не выдержит.
Маиза развернулась к нему лицом и сложила руки на груди.
— Думаешь, мне доставляет удовольствие улыбаться всем вокруг, когда на душе скребут кошки? Но лучше уж так, чем полоскать грязное белье на виду у общества. Я прихожу в ужас, когда думаю о том, какие пересуды будут звучать сегодня за нашими спинами. Я не развлекаюсь, Лукас, а принимаю удар на себя.
— Мнение общества — это единственное, что тебя беспокоит? А вот я чувствую себя преданным. Преданным собственным отцом, Маиза! Он сейчас будет принимать поздравления, слушать высокопарные льстивые речи, представлять всем мою копию как своего сына… Даже думать противно, — Лукас нахмурился. — Мел и та в восторге от этого клона!
— Мел вообще свойственно не очень хорошо разбираться в людях, — заметила Маиза.
— Позавчера я слышал, как в соседней комнате играла гитара, смеялись и громко разговаривали люди. Знаешь, кто это был? Судя по голосам, это были… — он сделал паузу, — клон, Мел, Далва и мой отец! В комнате Диогу, как тебе такое?
— Я скажу тебе больше, сеньор Леонидас хочет сделать капитальный ремонт в этой комнате и поселить там клона.
Побледневшее лицо Лукаса вытянулось от потрясения.
— Я не верю, — резко помотал он головой. — Отец не может так поступить, память Диогу для него священна!
— Увы, Лукас, — вздохнула Маиза. — В доме появился новый кумир, уж ему-то никто не станет запрещать менять обивку дивана. Подожди, он еще выгонит всех нас на улицу.