— Он пытался использовать меня для своего расследования! Притворился заинтересованным собеседником, галантным кавалером, понимающим другом. На самом деле он всего лишь хотел выуживать через меня нужные ему сведения!
— Господи Иисусе! — поразилась Флор. — Какие такие сведения?
— Он хотел, чтобы я наблюдала за Таис.
— Таис?! Неужели он ее в чем-то подозревает? Добрейшей души девочка, мухи не обидит!
Жади в расстройстве пожала плечами.
— Если бы не она, я бы, наверное, не пережила своего горя, — печально вздохнула Флор. — Никто меня так не поддерживал. Хотела бы я иметь такую дочь, как Таис. Знаешь, Жади, мне очень не хватает дочери.
— Я очень рада тому, что у меня есть дочь, — улыбнулась наконец Жади. — Она единственное, что есть ценного у меня в жизни. Если бы Саид…
Договорить ей не дал стук в дверь. Хозяйка и постоялица быстро переглянулись — обе догадались о том, кто к ним пожаловал. Флор поднялась из-за стола.
— Я сейчас выйду, — спохватилась Жади, но поздно — Зейн уже стоял в дверях.
— Добрый вечер, донна Флоринда, — проговорил он, не сводя глаз с марокканки, и приветственно кивнул ей: — Жади!
Та ответила гордым молчаливым кивком. Глаза же ее буквально испепеляли гостя гневом.
— Я сейчас возвращаюсь в Рио, — продолжал Зейн. — Возвращаюсь надолго. Мне нужно будет сделать несколько запросов в различные инстанции. Когда мы дождемся ответа оттуда, в деле появится кое-какая ясность.
— Понятно, — взволнованно закивала Флор. — Скажите, а сейчас вам уже что-нибудь известно? Ну, хотя бы… случайность это была или нет?
— Донна Флоринда, давайте не будем торопиться, — уклончиво ответил детектив. — Я хочу взглянуть на результаты экспертизы, а это займет некоторое время.
— Но скажите хотя бы примерно, что вы надеетесь найти? — не унималась женщина.
— Простите, я пока не могу всего вам рассказать, следствие — очень тонкий процесс, ему может навредить даже самая малость.
— Хорошо, хорошо, я поняла. Что ж, Зейн, я желаю вам удачи. Да поможет вам Господь!
— Благодарю, донна Флоринда, — вежливо улыбнулся ей Зейн и снова посмотрел на Жади, являвшую собой воплощенное безразличие и неприступность. — Мы увидимся с вами примерно через месяц, может быть, чуть раньше или позже. А сейчас мне пора идти.
— Я провожу вас, — предложила Флор и накинула на плечи кофту. — Идемте, сеньор.
— До свидания, Жади, — сказал напоследок египтянин, прожигая ее взглядом.
— До свидания, — сухо попрощалась Жади. На ее лице не дрогнул ни один мускул, но в глазах так и кипели множество невысказанных эмоций и претензий.
Едва Зейн с Флориндой скрылись за порогом, она метнулась к окну. Зачем — сама толком не понимала. У самой калитки Зейн замер и обернулся. На секунду их взгляды вновь встретились, и Жади увидела, как его губы тронула еле заметная улыбка. «Он смеется надо мной!» — с возмущением подумала марокканка и резко отпрянула от стекла. Пусть не думает, что он победил в этой схватке.
========== Часть 64 ==========
Лукаса наконец-то удалось уговорить на прогулку. Причина его согласия была более чем прозаична — Лео куда-то пропал. Уже неделю от него не было ни слуху ни духу, что невероятно огорчило одних домочадцев семьи Феррас и очень обрадовало других.
— Лукас, как ты считаешь, может, Диогу все-таки не принял Иветти в качестве невесты сеньора Леонидаса? — поинтересовалась Далва, которая неторопливо катила перед собой инвалидную коляску по садовой дорожке под сенью многолетних деревьев.
— Далва, ну что ты такое говоришь! — нахмурил брови Лукас, чуть повернувшись корпусом назад.
— А что? На ужин к сеньору Леонидасу он не пришел, не заходит, на звонки не отвечает. Даже в доме, где живет его новая мать, и то не знают, куда запропастился мальчик.
— Мне кажется, он просто понял, во что его хотят втянуть, — пошутил Лукас. — Еще немного, и папа надел бы на него строгий костюм, усадил бы в кресло компании и перекрыл бы ему весь кислород. Этот парень оказался умнее меня и вовремя сбежал. Это к лучшему.
— Матерь Божья, а ты как будто и рад! — с упреком сказала Далва. — Ты даже ни разу не поздоровался с братом!
— Он мне не брат, Далва, сколько можно повторять?
— Ну да-а, конечно! А кто же он тогда? Только не надо рассказывать небылицы про фокусы сеньора Альбьери. Господь являет чудо, а сеньор Альбьери приписывает себе! Безобразие!
Больной уже не слушал причитаний служанки. Он закрыл глаза, улавливая колебания теплого воздуха и ароматы садовых цветов. Как же хочется встать и пойти своими ногами! Чувствовать ступнями землю, быть полностью свободным в своих движениях! Лукас очень жалел о том, что в свое время так много времени проводил, сидя в комнате, и так мало гулял пешком. Дай ему теперь волю — обошел бы весь земной шар, но что толку об этом рассуждать?
— Глазам своим не верю! — неожиданно воскликнула Далва. — Мой мальчик, мой мальчик пришел!
Бросив Лукаса в инвалидной коляске посреди сада, она со всех ног бросилась к только что пожаловавшему гостю. Лукас в тревоге вытянул шею, но не смог как следует рассмотреть его из-за густой листвы кустарника.
— Как мы соскучились по тебе! — доносился голос Далвы. — Почему ты бросил нас?
— Я не бросал вас, — Лукас услышал голос — свой собственный голос со стороны. Он звучал более звонко, легко, непринужденно. Лукас слышал его и раньше, но никогда — так близко.
По телу больного будто прошел электрический разряд. В одну секунду ему показалось, что это разговаривает Диогу, а в другую, что это он сам.
— Я просто зашел попрощаться, — продолжал тем временем клон. — А Мел дома?
— Как это — попрощаться? — разочарованно воскликнула Далва. — Куда же ты хочешь уехать от нас?
— Пока не знаю.
— Идем, ты должен поздороваться с братом! — служанка схватила парня за руку и потащила за собой — Лукас наблюдал их ноги.
— Нет! — испугался чего-то тот и замер. — Если вы о Лукасе, то я не хочу с ним сталкиваться нос к носу.
— Господи, да что вы за упрямцы такие? После реинкарнации, и то не могут поладить!
Лукас, повинуясь какому-то странному, болезненному чувству, толкнул коляску руками и покатился вперед. Один разворот, и он увидел клона во весь рост.
И клон увидел его. Немощного, бледного, несчастного, с похудевшими от неподвижности ногами в простых спортивных брюках. Парень смотрел на Лукаса с мистическим ужасом, граничащим с отвращением.
— Тебе не нравится то, что ты видишь? — проговорил Лукас в охватившем его исступлении.
— Лукас, Диогу! То есть, Лео! — металась между ними Далва, как курица-наседка. — Разве так нужно приветствовать друг друга после долгой разлуки?
— Ты… — Лео хватал ртом воздух. — Твои ноги. Что с ними? Со мной будет то же самое?!
— Нет, если будешь соблюдать осторожность, — машинально произнес Лукас, потрясенно разглядывая его лицо — свое лицо, лицо Диогу, по жестокой иронии судьбы принадлежащее совершенно незнакомому человеку. Или он вовсе не незнакомый?
— А с тобой что случилось?..
— Я упал с высоты. Подойди ближе.
— Зачем? — насторожился Лео.
— Подойди, — ровным, холодным тоном — откуда только взялось такое железное спокойствие? — повторил Лукас.
— Ты думаешь, что можешь приказывать мне, потому что я твой клон? — Лео рассмеялся болезненным, нервным смехом. — Я не ты!
Лукас долго не отвечал ему, напряженно вглядываясь в собственные черты лица со стороны, а затем все же сказал еле слышно:
— Именно так. Я знаю, что Альбьери хотел сделать из тебя Диогу, но ты не Диогу. Ты это я. И теперь ты видишь, чем все закончится.
— Ложь! — вспылил Лео и бросился наутек, лишь напоследок обернувшись и прокричав: — Я никогда не стану таким, как ты! Никогда!
— Матерь Божья, ну как же так?! — всплеснула руками расстроенная Далва. — Поссорились на пустом месте!
А Лукас в беспросветном отчаянии лишь с силой сжал ладонями свои колени — колени, которых он не чувствовал.
***
Вечерний Рио жил своей жизнью. Этот город, казалось, не смолкал ни на минуту — идеальное место, чтобы затеряться со своими проблемами среди массы самых разнообразных людей. Клаудию больше не манили душные питейные заведения — туда она шла, скорее, от ощущения неприкаянности и безысходности, когда не было сил оставаться наедине с собой в тишине комнат. У нее наконец-то появилась конкретная цель, заполонившая все ее существо. А мыслей в голове роилось столько, что они едва не раскалывали черепную коробку по швам. Чтобы хоть как-то сбрасывать напряжение, Клаудиа много гуляла пешком с собакой, чему та была безгранично рада. Динго чувствовал себя необычайно важной персоной в жизни хозяйки, которая наконец перестала пропадать вечерами неизвестно где и полностью посвятила свободное время питомцу.