— Рисунок мне ничем не поможет, — махнул рукой водитель. — Если я не буду знать адреса, то не смогу отвезти тебя к отцу.
— Но вы хотя бы до Рио меня довезите! — взмолился беглец. — А там я сам разыщу его дом, честное слово.
Парень сильно удивился, но продолжил изображать из себя союзника, чтобы не потерять доверие ребенка. Он по-доброму улыбнулся и уверенно сказал:
— Я придумал, как мы поступим.
— Как? — глаза Лео загорелись.
— Сейчас мы доедем до речной переправы, там сядем на паром и поплывем в мою деревню. Ты побудешь у моей мамы, пока я не разыщу твоего отца, идет?
— Да, здорово! — обрадовался Лео. — Спасибо, сеньор! А вы не обманываете? — с подозрением прищурился он.
— Посмотри на мое лицо, — водитель приставил указательные пальцы к своим точеным скулам. — Я похож на обманщика?
— Нет, сеньор…
— Тогда вылезай из кузова и садись в кабину, — он протянул к Лео руки, чтобы помочь спуститься. — Нечего тебе кататься зайцем.
— Сеньор, можно вас кое о чем попросить?
Лео, услышав тонкий девчачий голосок, вздрогнул и вынырнул из воспоминаний детства. Рядом с ним на веранде стояла бойкая темноволосая девчушка и смотрела на него блестящими карими глазами.
— Чего тебе? — с улыбкой спросил Лео.
— Я сначала испугалась вас, потому что думала, что вы приехали забрать меня у мамы, — тараторила девочка, — но теперь я знаю, что вы друг донны Флор, поэтому доверяю вам. У меня к вам есть одна очень важная просьба. Вы из Рио-де-Жанейро?
— Да, я оттуда. О чем ты хочешь меня попросить?
Девочка пугливо заглянула в окно. Убедившись, что их не слышат, она сказала шепотом:
— Вы можете передать послание моему папе? Только говорите тише, пожалуйста, мама очень рассердится, если узнает!
Лео заулыбался, словно почувствовав родственную душу.
— Конечно, передам! А где живет твой папа?
Девочка достала из складок длинного платья сложенный вручную из белой бумаги конверт и протянула ему.
— Здесь на обратной стороне я написала адрес. Опустите это письмо в почтовый ящик с правой стороны от ворот, только так, чтобы никто не видел, даже охранники. И не говорите никому, что встретили нас с мамой здесь. Никому-никому, хорошо?
Лео принял из ее рук конверт и озадаченно спросил:
— Ты чего-то боишься?
— Очень боюсь, сеньор, — с грустью призналась девочка. — Если папа найдет меня, то навсегда заберет от мамы, и я больше не увижу ее. Я не могу остаться без мамы! Но папу я тоже люблю и ужасно по нему скучаю. В письме я написала ему об этом.
— Я передам ему твое письмо, не сомневайся.
— Спасибо вам большое! — детское личико просияло от радости. — Но это секрет! Не говорите ничего моей маме!
— Не скажу. Я умею хранить секреты.
— Клянетесь?
— Клянусь.
— Как здорово! — девочка пришла в восторг. — Вас послал сам Ал… Бог! Ура, папа получит мое письмо!
Она резво убежала с веранды, вприпрыжку спустилась по ступеням и помчалась куда-то по улице, слившись с компанией озорных деревенских ребятишек.
Перед тем как убрать конверт в рюкзак, Лео задумчиво повертел его в руках и обнаружил на обратной стороне вместе с адресом надпись: «Папе от Хадижи».
Тем временем в доме Флоринда, собираясь на дежурство, с беспокойством поглядывала на Жади, которая до сих пор сидела в прострации.
— Жади, я волнуюсь. Ты весь день сама не своя, как тебя оставлять одну? Может, позвать Таис?
— Не надо, донна Флор, — бесцветным голосом произнесла Жади, глядя в одну точку. — Со мной все в порядке.
— Я вижу, как в порядке! Жади, — женщина села рядом с ней и ласково погладила по голове, — зачем ты так убиваешься? Мне больно на это смотреть.
— Донна Флор, это моя жизнь, — марокканка подняла голову и посмотрела на нее взглядом, полным боли и страдания. — Вся моя жизнь будто пронеслась у меня перед глазами. Мои мечты, моя любовь… Все это оказалось… пустым.
— Но почему же, девочка моя? — с сочувствием воскликнула Флор.
— Потому что, — Жади вытерла рукой набежавшую слезу, — Аллах явил мне истину. Он показал мне, что представляет из себя Лукас и его чувства ко мне.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Это было так странно… Он, юный Лукас, которого я встретила когда-то давно, которого я полюбила, который полюбил меня, сидел передо мной и… не узнавал. Но он каким-то образом помнит меня!
— Да что ты?! — поразилась Флоринда.
— Да! Он рассказывал, что ему снится женщина в чадре. Снится, как она танцует, что его манят пески, что его завораживает все восточное. Говорил, что любит эту женщину, еще не зная ее, что она его судьба. Что я его судьба, понимаете?! Но я… — Жади всплеснула руками. — Я сидела напротив него. В этом простом платье, с загрубевшими от работы руками без маникюра и золота, с мелкими морщинами на лице, не скрытыми косметикой, с волосами, не покрытыми шелковым платком. Он не видел меня, не замечал… Говорил вроде бы обо мне, но на самом деле — о красивой восточной сказке из своей головы. Вот кто я для Лукаса — бесплотная фантазия, красивый образ, не более. Я настоящая со всеми моими слабостями и проблемами ему не нужна! Он хочет любить танцующую куклу в костюме, расшитом бисером! Аллах, как я несчастна!
— Жади! Не надо, не рви свое сердце! — прослезилась вместе с нею Флор.
— Донна Флор! — Жади бросилась ей на шею, громко всхлипывая и сотрясаясь от рыданий. Марокканке казалось, что с этими слезами выходит вся боль, вся многолетняя тоска, терзавшая ее душу.
— Не надо, не надо, — утешала ее женщина. — Жади, нельзя жить, все время оглядываясь назад. Как бы плохо, как бы больно ни было, надо идти вперед. Сохрани в памяти эту любовь и все хорошее, что она тебе подарила, и иди дальше, в новую жизнь.
— Я так и сделаю! — Жади отстранилась и принялась судорожно вытирать лицо. — Вы правы, я пойду вперед! Предсказание исполнилось, судьба свершилась. Прошлое и будущее сошлись передо мной в образе одного человека, а я сделала свой выбор. Сделала. Я больше не могу смотреть назад, я должна смотреть вперед. И я буду это делать, чего бы мне это ни стоило!
— Умница, Жади! — ласково улыбнулась Флоринда. — Да поможет тебе Господь.
— Спасибо вам, — еле слышно прошептала Жади.
Флор поднялась на ноги.
— Ну, мне пора идти, скоро катер будет у пристани. Отдыхай и постарайся не расстраиваться так. Договорились?
Жади с улыбкой кивнула. Когда хозяйка покинула дом, Жади подошла к окну и выглянула наружу: Флор позвала за собой Лео, тот подхватил свой рюкзак, и они вместе побрели по сельской улице к пирсу, о чем-то беседуя. Жади ждала, что он обернется хотя бы раз, но он не обернулся.
Интуиция часто подводила Жади, однако в этот раз ее посетило необычное, почти сверхъестественное чувство. Марокканка поняла, что с ней говорит сама Судьба, и неотвратимость ее вердикта не столько причиняла боль, сколько внушала спокойствие. Душе больше не было смысла метаться. Этого человека Жади видит в последний раз.
========== Часть 70 ==========
Месяц спустя
Лукас издалека смотрел на то, как пенистые волны бьются о камни пустынного пляжа, разлетаясь сверкающими брызгами. Солнце в это время года не палило так жарко, как обычно, и зной больному не докучал. Его инвалидная коляска стояла рядом со скамьей, где сидела Маиза, то и дело поправляя шляпку, широкие поля которой безжалостно трепал морской ветер.
— Я так давно не был у моря, — с тоской сказал Лукас. — Мне кажется, я видел его в прошлой жизни.
— Ты зря столько времени отказывался от прогулок по набережной. Ты же слышал, что врачи рекомендуют тебе больше подвижности и свежего воздуха, — упрекнула его жена.
— Врачи… — Лукас усмехнулся и опустил глаза.
— Волнуешься перед скорой операцией? — Маиза взглянула на него словно украдкой, на самом же деле внимательно изучая выражение его лица.
— Не то чтобы волнуюсь, просто не вижу в ней особого смысла.
— Как не видишь? Почему?
— Шансы на улучшение очень небольшие, — Лукас поморщился, — да ты и сама знаешь. Не хочу тешить себя напрасными надеждами, чтобы потом не было больно от разочарования. Пора уже свыкаться с мыслью, что я теперь такой.