Хеллер не спеша направился к импровизированной кассе, расплатился, а потом, сунув руки в карманы, принялся бродить, не особенно обращая внимание на окружение, по-видимому, глубоко погруженный в собственные мрачные думы. Некоторое время спустя он остановился у плана-схемы университетских здании и принялся читать вывешенные на этой же доске объявления.
Чего там только не было! Студенты пытались снять комнаты, тут же висели объявления и о сдающихся комнатах, тут было сообщение о том, что Мэйзи Энн потеряла следы Мака, а Мак утратил связь с Шарлоттой, а рядом уведомляли, что лекции профессора Амчаддла теперь будут проходить не в правом, а в левом крыле.
Затем внимание Хеллера привлекло объявление, которое было не написано от руки, а выгравировано на пластмассовой пластинке. В нем говорилось:
ЖЕЛАЮЩИМ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ПЛАТНЫМИ УСЛУГАМИ СТУДЕНТОВ-ВЫПУСКНИКОВ НЕ РАЗРЕШАЕТСЯ ВСТУПАТЬ В ПЕРЕГОВОРЫ НЕПОСРЕДСТВЕННО, ИМ СЛЕДУЕТ ОБРАТИТЬСЯ К ПРЕДСТАВИТЕЛЮ СТУДЕНЧЕСТВА В ДЕКАНАТЕ, РАСПОЛОЖЕННОМ В СПОРТИВНОМ КОРПУСЕ.
Хеллер моментально оказался на аллее колледжа и стал рысцой пробираться между кучками студентов, звонко щелкая по плиткам дорожки. Вскоре он уже стоял перед дверью с табличкой: «Мистер Туодл. Заместитель декана от студенчества». Мистер Туодл, в рубашке с закатанными рукавами, сидел за столом и заполнял целые стопки каких-то формуляров. Это был маленький лысый человечек. Он жестом пригласил Хеллера садиться и, откинувшись на спинку кресла, принялся набивать табаком огромную трубку.
– Мне хотелось бы нанять одного из выпускников, – сказал Хеллер.
Мистер Туодл приостановил процесс набивания трубки и впился изучающим взглядом в Хеллера:
– Фамилия?
Хеллер подал ему свои заполненные анкеты.
– Иными словами, вы хотите сказать, что ваши родители желали бы воспользоваться платными услугами выпускника нашего университета?
– А у вас имеются такие? – спросил Хеллер.
– А какая специальность вас конкретно интересует, Уистер?
– Акции и операции на бирже, – с готовностью ответил Хеллер.
– Ага, вам требуется доктор в области деловой администрации. – Мистер Туодл снова занялся своей трубкой.
– Он обязательно должен быть старше двадцати одного года, – поспешил добавить Хеллер.
Мистер Туодл снисходительно рассмеялся:
– Доктор в области деловой администрации, несомненно, будет никак не моложе двадцати одного года, Уистер. Ежегодно в этом предмете бывает столько новшеств и изменений в законодательстве, что изучение его вообще может растянуться на бесконечность. Но боюсь, что вы выбрали самое неудачное время года. Вам следовало бы обратиться со своей просьбой хотя бы в минувшем мае. Понимаете, их буквально всех расхватали. А следующий урожай выпускников поспеет не ранее октября, когда будут утверждаться ученые степени, что намечается сделать только через два месяца. А по правде говоря, обстоятельства сложились так, что и в октябре у нас никакого урожая не предвидится. – И он удовлетворенно раскурил трубку.
– А может, у вас остались хоть какие-нибудь кандидатуры? Поглядите, пожалуйста.
Будучи по характеру парнем компанейским, мистер Туодл вытащил из среднего ящика стола довольно замусоленный список, разложил его перед собой и принялся якобы старательно просматривать.
– Нет. Как я и говорил, всех разобрали.
Хеллер чуть пододвинул свой стул к столу и указал пальцем куда-то в середину списка. Я еще не знал, что он умеет читать вверх ногами. Но если он и умел это, то должен сказать, что преуспел не очень, поскольку рядом с указанным им именем стояло множество каких-то пометок.
– А вот этот человек не отмечен у вас как получивший назначение, – сказал Хеллер.
Мистер Туодл добродушно рассмеялся:
– Так это же Израэль Эпштейн. Он ведь так и не защитился. Его диссертация не была допущена к защите. С этим я знаком. Честно говоря, даже слишком хорошо знаком. Вы можете себе представить, что он собирался всучить нам? И при этом, заметьте, несмотря на все предостережения и добрые советы. Он предложил в качестве диссертации реферат, а вернее – просто статейку под заголовком «А нужно ли вообще правительство?» Правда, вылетел он отсюда совсем по другой причине.
– Но ведь ему больше двадцати одного года, – сказал Хеллер.
– Да уж это точно. Он заваливал свою докторскую диссертацию три последних академических года подряд. Уистер, предупреждаю вас, что этот молодой человек – активист, уклонист и революционер самого неприятного толка. К конформизму его никак не склонить. Он бойкотирует даже молодежную коммунистическую лигу. Да это просто хищник какой-то, ревущий тигр! Анархист с горящим безумным взглядом, готовый буквально на все! Он отщепенец. Но ему пришлось прекратить здесь обучение совершенно не по этим причинам. Просто правительство отказало ему в студенческих кредитах и потребовало от него немедленного погашения всех прошлых задолженностей.