Щеки вспыхнули от собственной оплошности и никудышного умения врать.
***
Сложно было сказать, сколько прошло времени, но казалось, оно длилось бесконечно, и мне хотелось ещё сколько же, наслаждаясь компанией мужчин.
Я снова была между ними двумя, очарованная их манерами, шутками и личным ароматом, который, казалось, смогу отыскать даже в толпе, настолько сильно мои лёгкие были им пропитаны.
Их руки закинуты за спинку дивана, что позволяло им быть ближе ко мне. Но ни одного прикосновения, даже случайного или мимолетного, за весь вечер так и не случилось. Проснулась моя крепко спящая паранойя, что вдруг в прошлый раз я сделала что-то не так, и эти мужчины потеряли ко мне интерес. Или же дело было в вагинальных шариках, которые создавали давление внутри и стали с каждым часом все ощутимое, распространяя приятное тепло внизу живота.
— Предлагаю нам во что-нибудь поиграть! — заявил Матвей, стукнув себя по коленке.
— Можно, иначе я скоро с ума сойду от этих жалких подобий стонов.
— Каких стонов? — поинтересовалась я, усаживаясь поудобнее обратно, пока скатывалась с дивана от смеха.
— Пара за соседним столиком, которые уже минут десять заниматься сексом или чем-то подобным. Потому что сначала эти звуки я принял за возгласы раненного животного.
— Тюлень? — спросил Павел, посмеиваясь.
— Скорее киты, — ответил его друг, иронично усмехнувшись.
— Погодите. Какие стоны? — недоверчиво спросила я, понимая, что упускаю какую-то шутку.
— А ты прислушайся, — предложил голос слева.
Повернув голову чуть в сторону и навострив слух, через пару секунд я действительно стала различать характерные звуки.
— О Боже! — воскликнула я, прикрывая рот ладонью. — Как им не стыдно? Это же запрещено!
— Вообще-то нет, — просто прокомментировал Матвей. — В правилах клуба не указан этот запрет. Скорее, мне кажется, что многие сюда и приходят за тем, чтобы потрахаться в общественном месте, но при этом оставаясь скрытым для чужих глаз.
Мне вмиг стало неловко. Кожа горела от стыда за действия, которые совершали другие люди. Или же это шарики внутри давали о себе знать, распространяя тепло по всему телу. Я постаралась сесть поудобнее, непроизвольно сжав бедра, но сделала этим только хуже.
— Их стоны действительно очень странные, — призналась я, скривившись. — Ты предлагал игру, я не против, — напомнила, желая отвлечься от комичных звуков.
— Прекрасно! — воодушевленно воскликнул Матвей, и послышался звук, словно потирают ладоши от предвкушения. — Тогда сыграем в «Я никогда не».
— Боюсь, у нас не получится. Эта игра требует как минимум освещения, чтобы видеть загнутые пальца оппонента, и еще лучше - алкоголя для веселья.
— А ты знаток. Что ж, будет тебе веселье, — с усмешкой произнес Павел и интригующе замолк. — Сыграем на раздевание.
— Что? — от одних его слов сердцебиение участилось.
— За каждое утверждение каждый снимает с себя какой-то элемент одежды. Проиграет тот, что останется совсем без неё.
— Это сумасшествие! — сопротивлялась я, сложив руки на груди.
Я была совершенно точно уверена, что в жизни нет причины, которая бы заставила меня сыграть в игру на раздевание. Но тут я почувствовала, как Матвей придвинулся чуть ближе и, наклонившись вперед, произнес:
— Ты же хотела узнать о нас больше. Это твой шанс.
От тембра его голоса всё тело тут же покрылось мурашками.
Это безумие! Провокация! Почти шантаж! Но… Облизнув пересохшие от частого дыхания губы, я еле слышно произнесла:
— Хорошо.
— Тогда я начну. Я никогда не… — протянул Матвей, делая паузу, — спускал последние деньги в баре.
Слева, где сидел Павел, послышался лязг пряжки от ремня.
Глава 15
Звук ударившейся тяжелой пряжки ремня об стол запустил стаю мурашек по всему телу. Интересно, что Павел решил первым распрощаться именно с этим элементом своей одежды, когда можно было выбрать наименее провокационный вариант.
Но, пожалуй, эти мужчины меня разочаровали бы, если бы не сделали игру более острой.
— Хорошо, лови ответку, — прозвучало с угрозой от Павла. — Я никогда не пытался слиться с неудачного свидания.
Справа послышался мужской хмык, и зашуршала ткань рубашки.
Градус игры стремительно рос, хотя прозвучал лишь второй вопрос. Решив немного ослабить ее пыл, я сняла и поставила на стол один сапог.
— Так, так, — довольно протянул Матвей, пододвигаясь ближе, касаясь обнаженной грудью моего плеча.
Его кожа казалась неимоверно горячей, а грудная клетка вообще пылала огнем.
— Это вовсе не так интересно, как вы могли нафантазировать. В жизни каждой девушки бывали неудачные свидания. А также лучшая подруга, готовая помочь в любой момент, — я сделала небольшую паузу, — например, позвонить и сказать, что дома прорвало трубу, и я затапливаю соседей снизу, или же мою собаку сбила машина, ну или любую другую причину, требующую моего присутствия.
Раздался громкий смех Павла.
— А я говорил тебе, что та девчонка с дредами тебя кинула, — все еще посмеиваясь, обратился он к другу.
— Вспомнил тоже, — фыркнул Матвей. — Это было лет десять назад. Мэри, твой черед.
—Я никогда не была в полицейском участке, — озвучила первое, что пришло на ум, убежденная, что эти два мужчины, наверняка правильные до мозга костей.
И каково было мое удивление, когда с обеих сторон начали происходить движения, и на стол опустилось что-то тяжелое. Могла только предположить, что это были мужские ботинки.
— И что же вы там забыли?
— Можем только сказать, что бываем там по разным причинам, — решил размыто ответить Павел, но…
— Бываете? — зацепилась за его оговорочку. — То есть периодически там появляетесь? Может быть, вы… — я задумалась, прикусив немного губу, — скажем, полицейские?
— Дополнительные вопросы не входят в правила нашей игры, — поспешил на помощь своему другу Матвей, пытаясь поменять тему, хотя я почувствовала, что была уже где-то близко.
— Продолжаем! — вмешался Павел. — Я никогда не ходил на свидание по чьей-то просьбе.
Похоже, он решил определенно раздеть своего друга, пользуясь тем, что знает о нем все, потому что справа тут же послышался лязг, но не такой сильный, как от ремня. Скорее, это что-то маленькое, как наручные часы. Вещь опустилась на стол, немного гремя.
Настала очередь Матвея.
— Вы скучные, — протянул он, явно что-то задумав. — Я никогда не занимался сексом в общественном месте.
И тут мы все трое начали снимать с себя одежду. Я поставила на стол второй сапог, в этот момент соприкасаясь с пальцами Павла, который положил что-то мелкое на стол. В то время как справа слышны были отчётливые звуки расстёгивающегося и стягиваемого ремня.
— Раз мы все вместе такие шалунишки, предлагаю каждому назвать место. Без подробностей, — предложил Матвей. — Кинотеатр.
— Самолёт, — без промедления продолжил его друг.
Пальцы впились в обивку дивана.
— Место под трибунами, — произнесла с улыбкой, вспомнив на мгновение этот момент.
— Воу, и как бы мне не хотелось узнать подробности, продолжим. Мэри, твой черёд.
—Я никогда не пела в душе, — я слегка прикусила нижнюю губу, пытаясь подавить улыбку, нафантазировав в своей голове двух прекрасных мужчин, а точнее, их обнаженные накачанные тела, обмазанные пеной.
— Черт, — прозвучало справа, и я могла поклясться чем угодно, но это совершенно точно... Матвей принялся расстегивать и стаскивать в себя штаны. — Ну, Мэри, держись. Пришло время тебя раздевать. Правда, друг?
— Совершенно верно, — Павел понизил голос, проводя костяшками пальцев по моему плечу. — Я никогда не спал с братом своей подруги.
— Это нечестно! — воскликнула я, взмахнула руками и повернулась в его сторону, прожигая темноту взглядом. — Нельзя использовать информацию, что я вам рассказывала, против меня.